Забастовка шахтеров и чернобыльские деревни, полные жизни. Выставка фото Сергея Брушко в галерее TUT.BY
Забастовка шахтеров в Солигорске, трудные подростки, митинги на площади Независимости в Минске, рокеры в фонтане Александровского сквера и мальчишки, подрабатывавшие на заправках мытьем стекол… На фотографиях Сергея Брушко, сделанных в восьмидесятые-девяностые годы прошлого века, — многочисленные приметы времени. «Смотришь и понимаешь: мир был более фотогеничным», — считает сын фотографа Дмитрий. В Галерее TUT.BY прошла выставка черно-белых снимков известного фотодокументалиста.
Возвращенные архивы
Фотограф TUT.BY Дмитрий Брушко не в первый раз проводит выставки фотографий отца. Пару лет назад по Минску колесил трамвай с фотографиями Сергея Брушко, а в минувший понедельник в Галерее TUT.BY прошла выставка одного вечера. На ней сын презентовал фотографии, отпечатал которые еще сам Сергей Брушко, ушедший из жизни в 2000 году.
Дмитрий Брушко рассказывает историю возвращения печатных архивов в семью:
— Хороший друг отца, журналист газеты «Звязда» Валентина Довнар, раньше работала в «Республике». Она очень любила отцовские фотографии. А фотографы люди не то чтобы меркантильные, но они любят иногда заработать копеечку. Они, в том числе и мой отец, оставляли Валентине Аркадиевне свои архивы, а она их использовала потом в печатных колонках и статьях. Гонорар капал, всем хорошо. Но эра аналоговой фотографии прошла, да и газеты стали цветными — сканировать фото никто не стал, необходимость в них исчезла. Валентина Аркадьевна собрала все фотографии и положила на антресоль. Они лежали там лет 12, пока одна из сотрудниц не сказала мне: Дима, ты бы зашел, забрал фотографии. Два часа я отбирал отцовские снимки от чужих — собрал вместительный ящик.
Фотографии Сергей Брушко сделал в 80−90 годы — переломное и непростое время. Дима вспоминает, что в то время жил с мамой и отчимом в Солигорске, отец жил и работал в Минске.
— Когда я приезжал в Минск, то бывал в лабораториях, общался с друзьями отца. Тогда отец работал в «Чырвонай змене», редакция располагалась в здании на проспекте, в Доме печати. Внизу на подземном этаже были фотолаборатории, параллельно метро. Ты мог коснуться стены и услышать, как совсем рядом проходит поезд. Потом уже все большие газеты, вместе с фотолабораториями, переселились в здание Дома прессы…
В фотографии сын продолжает дело отца. Говорит, что сам в детстве любил рисовать, в то время как отец предпринимал попытки приучить к фотоаппарату еще когда сын был второклашкой. Первым Диминым фотоаппаратом была «Смена» 8 М.
— А в детстве возился с игрушкой под названием «Зенит», пока отец спал. Это потом мне помогло: когда ты растешь в таком окружении, ты потом приходишь в фотоклуб для школьников и тебе уже не надо объяснять, что такое фиксаж, проявитель. Ты знаешь, что если полчаса сидишь в кромешной темноте, это значит — заряжаем пленку.
Фотогеничная Беларусь
Дима перекладывает отцовские снимки, обращая внимания то на один, то на другой. Впрочем, их сюжеты и сами бросаются в глаза. Вот, например, фото, сделанное на одном из заводов в девяностые. Люди отдыхают в перерыве между тяжелым трудом, общаются, курят.
— Такого снимка, к сожалению, на белорусском заводе больше не сделать. Это не значит, что жизнь наша стала какой-то другой, просто тогда, в девяностых, никто не хотел показать, что у нас на заводе все стерильно и роботы вместо людей, — объясняет Дмитрий.
— Несмотря на то, что всем в восьмидесятые-девяностые было тяжело — меня это время очень привлекает, — добавляет Дима. — Когда смотрю на отцовские снимки — вспоминаю страну той: у людей не было денег, но они как будто были настоящими. Не пытались показать себя перед объективом какими-то особенными, лучшими, не прятались от фотографов, просто продолжали жить как могли. Отец все это видел и снимал. Получались не просто снимки, а образы страны.
Чернобыльская зона — одна из ярких тем в фоторепортажах Сергея Брушко. На начало девяностых пришлось массовое отселение из загрязненных радиацией земель. На снимках фотографа — люди, покидающие свои дома и те многие, кто решил все же остаться жить в своих. Любопытное совпадение: на одном из отцовских снимков Дмитрий обнаружил пожилую героиню, которую снимал в этом году для проекта «Чернобыльцы».
На фотографиях — многочисленные приметы времени. Забастовка шахтеров в Солигорске, трудные подростки, многочисленные митинги на площади Независимости, рокеры в фонтане Александровского сквера и мальчишки, подрабатывавшие на заправках мытьем стекол.
— Все стремились подработать в 90-е. Помню, подростком, я сам продавал черешню и вишню на Брест-Московской трассе. Помню очереди, дефицит.
И в то же время — последние мельницы на деревенских подворьях и похороны в глубине Полесья — с переправой покойника на другой берег. Образы, которые сохранились на фотографиях.
Еще на одном снимке Сергея Брушко — мужчина, с большой коллекцией духовых инструментов — труб.
— Посмотрите, какие трубы — медные, кое-где погнутые, неправильные. Но этим всем они и круты, аналоговая фотография хорошо передает как раз такую красоту. Сегодня, кажется, эти трубы сверкали бы. Отец мой работал в эпоху, когда мир был фотогеничным. Ты смотришь на эти снимки и чувствуешь, что сегодня уже нельзя снять такую фотогеничную Беларусь. Образы, настроения — все, кажется, было заточено под аналоговую фотографию.
Не искусство
Выставку отцовских репортажных снимков Дмитрий Брушко назвал «Не искусство» — в солидарность с фотографом Антоном Мотолько, который судится с Белтелерадиокомпанией. Эксперт на суде сделал вывод, что репортажные, непостановочные фотографии — не искусство.
— Меня это просто возмутило, — говорит Дмитрий Брушко. — Искусство это то, что вызывает эмоции, фотография — это искусство. Если возле Несвижского замка сфотографировать красивую девушку, предварительно установив свет и прочее — это искусство, а если сделать репортажное фото, как на фоне Несвижского замка кто-то картошку копает — это не искусство? Фотография — это жизнь, без постановок и без прикрас.