Россиянин, работавший в Венесуэле, попал в «правовое рабство» в Беларуси

Три года назад россиянин Раиль Закиров распрощался с холодным Сургутом, разорвав с ним пуповину в виде движимого и недвижимого имущества, и двинулся с женой к теплым берегам Венесуэлы. В августе 2013 года инженер подписал перспективный контракт с ПО «Белоруснефть» для работы в венесуэльском представительстве белорусской компании.




Раиль говорит, что не столько зарплата и карьерные перспективы прельстили его, как возможность жить и работать в Венесуэле.

«Мы с женой увлекались Латинской Америкой, в перспективе думали обосноваться в одной из стран, изучить язык, культуру. В Венесуэле нам понравилось. Мы работали, строили планы... Но события развивались так, что против своей воли, желаний и чаяний мы в один момент оказались в белорусском Гомеле», — рассказал Раиль корреспонденту Naviny.by.

Работодатель — ПО «Белоруснефть» — в одностороннем порядке решил, не обращая внимание на нежелание сотрудника, отозвать Раиля Закирова из представительства в Венесуэле, определив ему местом работы центральный аппарат компании в Гомеле. Приказ об изменении условий работы был оформлен именно как «отзыв».




Первоначальный контракт с Закировым был заключен на 1 год и 1 месяц, а затем продлен еще на два года — до 26 сентября 2016 года. Однако падение стоимости черного золота сказалось на международных проектах Венесуэлы. Паковать чемоданы начали и работники белорусско-венесуэльских СП, с помпой открытых во времена друга Уго. Но белорусам проще — в любом случае им возвращаться на родину.

«Но я гражданин России, и работа в Беларуси не входила в мои планы. И если уж возвращаться из Венесуэлы, то только в Россию, в свой родной город, — рассказывает Раиль Закиров. — Поэтому я отказался расторгнуть контракт по соглашению сторон и попросил, если это необходимо, расторгнуть со мной контракт согласно законодательству».




По словам Раиля, «там была масса нарушений — меня не уведомили заранее, хотя я просил об этом руководство, чтобы я мог скорректировать свои планы. Меня «отозвали» — хотя такого понятия нет в Трудовом кодексе».

Закиров предполагает, что «Белоруснефть» хочет сэкономить на компенсационных выплатах.

«Если бы со мной расторгли контракт, когда я еще находился в Венесуэле, то мне бы предприятие «Белоруснефть» было вынуждено выплатить компенсацию в размере трех среднемесячных заработных плат. Но предприятие на это не пошло, видимо, решили сэкономить, «отозвав» меня в Гомель и определив работу с заработком, гораздо ниже, чем в Венесуэле. Соответственно, и выходное пособие будет в разы меньше», — объясняет инженер.

Он добавляет, что переехал в Беларусь под моральным давлением руководства «Белоруснефти», под угрозой увольнения. Не согласился бы — лишился бы заработка, арендованной квартиры, компенсации, да и самого банального — оплаченного билета на европейский континент. Оставаться в Венесуэле без копейки денег, уволенным за «дисциплинарный проступок»?




В Беларуси местом работы для Раиля определили центральный аппарат «Белоруснефти» в Гомеле. А местом жительства — общежитие в Речице. Мол, другого жилья нет.

Кататься каждый день на служебном автобусе в другой город и обратно — не такое уж тяжелое испытание, но и приятного тут мало. А жене Раиля, чтобы посетить врача (ей недавно сделали операцию), приходится добираться в Гомель на дизеле.

«Работодатель решил как сэкономить, так и усложнить нам жизнь, хотя, оговорюсь, это наши догадки. В Венесуэле у нас была квартира рядом с офисом. Самостоятельно снять квартиру мы не можем, потому что у нас нет регистрации, мы граждане России, и можно понять собственников жилья, вдруг мы соберемся и уедем, не заплатив», — говорит россиянин.

Инженер обратился в Белорусский профсоюз работников нефтяной, химической и горной промышленности. Профсоюз защитил интересы — но не работника, а нанимателя. Ответ был в стиле «всё правильно сделали». Повторное обращение с отсылкой к нарушениям Трудового кодекса также не возымело эффекта.

В Департаменте инспекции по труду с Раилем согласились: на лицо нарушение Трудового кодекса, потому что раз наниматель изменил условия контракта (как минимум одно — место работы), то должен был сделать это с согласия работника и с сохранением заработка в прежнем объеме. Но соответствующую «бумажку» — заключение о нарушениях — Раилю дать «постеснялись», посоветовав... в суде доказать, что нет такого понятия, как «отзыв», когда речь идет о переводе работника.

Инженер обратился в суд Центрального района Гомеля с исковым заявлением. Его приняли, но потом передали в другой суд — Железнодорожного района.

«Такое ощущение, что затягивают сроки. 12 апреля «Белоруснефть» со мной распрощается, должность будет сокращена, и, наверное, глупо бы было оставаться в Беларуси на неопределённый срок только для того, чтобы пытаться доказать правоту в суде», — замечает россиянин.

В иске он указал, что работает в должности инженера-технолога 1-й категории службы нефтепромысла западных месторождений группы технического содействия совместному предприятию по добыче нефти представительства РУП ПО «Белоруснефть» в Боливарианской Республике Венесуэла с 22 августа 2013 года. Срок действия контракта — до 26 сентября 2016 года.

«11 января 2016 года в адрес представительства в Венесуэле была направлена докладная записка об «оптимизации численности», согласно которой предлагалось отозвать с территории Венесуэлы трех сотрудников. Таким образом, имел место факт сокращения численности штата обособленного подразделения компании. Я отказался расторгнуть контракт по соглашению сторон, так как руководство компании не уведомило сотрудников о предстоящем сокращении, нарушив нормы статьи 43 Трудового кодекса. Согласие на перевод в другую местность и изменения в условия контракта я не давал. Но был вынужден покинуть свое рабочее место под давлением руководства. Таким образом, перевод в другую местность был осуществлен без согласия работника, что противоречит статье 30 Трудового кодекса», — расписал Раиль в иске нарушения нанимателя.

Закиров считает, что его нынешняя работа в «Белоруснефти» нецелесообразна. «Мне предложили производить расчеты по устаревшим данным. Это не имеет практической ценности для компании. Смысл? Только чтобы занять меня делом?» — задаётся вопросом инженер.

Два месяца до даты сокращения он должен отработать на территории Беларуси с заработной платой ниже, чем указано в контракте.

«Насколько я могу оценивать действия руководства, это сделано с целью существенно уменьшить размер выходного пособия при сокращении. 5 февраля я написал заявление о расторжении контракта в связи с нарушениями РУП ПО «Белоруснефть» основных условий контракта, законодательства о труде и коллективном договоре. В расторжении контракта мне было отказано», — отмечает Раиль.

Он просит суд обязать «Белоруснефть» расторгнуть с ним контракт по причине нарушения нанимателем Трудового кодекса и коллективного договора с выплатой компенсации, а также выплатить ту зарплату, которая указана в контракте.

«Нельзя так поступать с людьми! Есть же закон, написанный не просто так, и принимать решения в стиле «мы так захотели, значит, так и будет» со стороны руководства «Белоруснефть», мне кажется, неприемлемо в современном обществе», — считает Раиль.

Не получив внятного ответа в Гомельской инспекции по труду, 16 марта россиянин направил обращение в Департамент государственной инспекции труда.