Флагман окружной печати

С интересом читаю материалы, посвящённые юбилею «БВГ». Радуюсь авторским находкам. И огорчаюсь, когда в этих публикациях остаётся за кадром флагманская роль окружной газеты. Вот об этом мне, выросшему на ее страницах от сержанта до полковника, и хочется вспомнить если не в деталях, то хотя бы в общих чертах.

Под деталями я подразумеваю все военные издания в округе, численность их персонала, периодичность выхода в свет и т. д. Эти частности не были величинами постоянными. Если, скажем, в довоенное и военное время, кроме окружной (фронтовой), выходили еще и армейские газеты, то после войны большинство из них прекратили существование. В то же время появились новые. К примеру, в период Великой Отечественной войны создавались армии ПВО. Вместе с ними возникли и газеты. В Беларуси — ​газета «Воздушный часовой», ставшая как бы сестрой авиационной — «Боевые крылья». Они представляли собой прессу среднего звена — ​после окружной. Формат у них был вдвое меньшим, чем у окружной. Но периодичность — ​такая же.

Было еще и младшее звено, самое многочисленное — ​так называемые дивизионки. На правах отдельных подразделений они входили в состав всех стрелковых объединений, ставших потом мотострелковыми и артиллерийскими дивизиями полного состава. Имели свою штатную численность, материальную базу и выходили, как правило, через день под пристальным оком своих политотделов.

По содержанию от окружной и армейских дивизионные газеты отличались несколько большей засекреченностью. У них и в выходных данных непременно указывалось: «Из части не выносить». Хотя, скажем прямо, это требование соблюдалось не всегда.

Давайте представим: о передовом воине опубликовали в газете хороший материал. Да как он удержится, чтобы не послать его домой отцу с матерью, невесте! В пилотку зашьет да вынесет и пошлет.

В обиходе «дивизионки» называли солдатскими многотиражками. И было их в округе несколько десятков. Что они из себя представляли? Покажу это на примере газеты прославленной 55-й гвардейской Иркутско-Пинской трижды Краснознаменной, ордена Ленина мотострелковой дивизии, в которой довелось работать и мне. Называлась она «Советский воин». Редактировал ее подполковник Н. Т. Носов. Секретарем был капитан Виктор Шулаков, а корреспондентом-организатором — ​пишущий эти строки, старший лейтенант, ставший потом капитаном. Набирал все, что мы напишем, солдат срочной службы, входивший в штат редакции. Был еще корректор. А печатал газету сверхсрочник Костя Дергачёв.

Как видит знающий дело читатель, здесь налицо несоответствие воинских званий штатной категории редактора и корреспондента-организатора. Такой факт имел место. Поговаривали, что Носов был назначен на «дивизионку» из какой-то большой газеты за некие провинности. Но меня, начинающего литсотрудника, эти вопросы не интересовали. Главное, что Николай Тарасович слыл опытнейшим газетчиком и добрейшей души человеком. О его прежних провинностях мы лишь догадывались: у него была очень молодая (по сравнению с ним) жена и двое ребятишек — ​дочь Татьяна лет 12–13 и сынишка, совсем еще малыш. После Беларуси Носовы обосновались в Питере. Мне довелось побывать у них в гостях в 1970 году.

А вот какую газету редактировал прежде подполковник Носов, я, кажется, узнал только после выхода в свет книги «Военкоров смелых огненные строки». В ней на с. 99 приводится список главных редакторов, возглавлявших коллектив «Красноармейской правды» в довоенное время. В этом списке есть и Носов. Только, думается, инициал «И» у него поставлен ошибочно. Подтверждением этого факта может быть и то, что при Носове в Гродно не раз наведывались М. И. Савин, Е. И. Садовский и другие бывшие сотрудники «Красноармейки», с которыми потом подружился и я.

Замыкали иерархию печатных СМИ стенгазеты рот, батарей и боевые листки во взводах. Они существовали, как говорится, на голом энтузиазме воинов. Найдется в подразделении хотя бы один любитель этого дела, и, считай, в Ленинской комнате будет занимать свое почетное место всегда свежая, интересная стенгазета, привлекающая внимание личного состава. Заезжие корреспонденты тоже, как правило, не проходили мимо.

И весь этот внушительный отряд газет и газетчиков и просто военкоров жил и творил, ощущая постоянное внимание и поддержку своего флагмана. За 4,5 года работы в «дивизионке» я не помню случая, чтобы кто-то из вославовцев, бывая в командировке в Гродно, не заглянул к нам в редакцию, не пообщался с нами, не рассказал, чем живет «ВСР», или уехал в Минск без наших материалов, не оставив задания на будущее. Немало на страницах «ВСР» публиковалось дружеских, иногда и не совсем, обзоров дивизионных газет, имевших для них большое значение.

А посткоры окружной газеты — ​ее представители во всех больших открытых гарнизонах — ​вообще были для нас, дивизионщиков, и наставниками, в самом лучшем смысле этого слова, и старшими товарищами. Это я говорю, имея в виду гродненского посткора майора В. М. Кондрацкого. Их поддержку и помощь мы ощущали постоянно.

Я неслучайно употребил понятие «открытые гарнизоны». Сейчас оно не существует. Тогда же это было само собою разумеющееся, как день и ночь. Если, скажем, о жизни воинов Брестского, Бобруйского, Борисовского гарнизонов газета писала открыто (разумеется, в пределах цензурного лимита), то существовало табу на какие бы то ни было сообщения о жизни воинов, несущих службу в Могилеве, Гомеле, Марьиной Горке, других больших и малых городах Беларуси. Они там вроде бы и не существовали, хотя все знали: это не так.

Конечно же, ездили и туда, писали оттуда, стараясь обойти цензурные рогатки и препоны. И обходили, используя пресловутые «Н-ская часть», «Н-ское подразделение». Надо сказать, вославовцы были в этом поднаторевшие и нас небезуспешно учили журналистскому мастерству не вообще, а конкретно, осязаемо.

Вот завел об этом речь, и зримо встали передо мной подполковники М. В. Гурьев, М. А. Маракулин, А. Н. Сысоев, А. П. Лепшей, В. А. Полтавец, А. М. Шульгин, майоры В. В. Батюк, Г. Д. Громыко, В. П. Можаров, В. М. Плужников. Возможно, это потому, что сами они вышли из таких же солдатских многотиражек, как и я или капитаны Иван Демьяненко, Иван Чугуев, Фёдор Петухов и другие. И видели в нашем лице не конкурентов своих, а собратьев по перу, младших товарищей. Охотно делясь с нами опытом, знаниями и планами, они взамен приобретали нечто большее: высочайшее уважение и дружеское расположение на долгие годы, если не на всю оставшуюся жизнь.

Мне да, вероятно, и другим не забывается и такая форма приобщения масс к печати и их учебы, как окружные совещания военкоров. Впервые я попал на такое совещание, когда «Во славу Родины» возглавил полковник А. П. Осика. Оно проходило в Окружном Доме офицеров и было действительно массовым. В его работе, кроме самого Алексея Петровича и его зама полковника Петра Васильевича Акулова, участвовала и группа политуправленцев во главе с генералом В. А. Грековым. Вспомнить о нем несколько подробнее у нас еще будет повод ниже. Здесь же скажем, что он был действительно неравнодушен к военной печати и делал все для ее поддержания на должном уровне! Каждый рабочий день в любых условиях он начинал прочтением окружной газеты.

До сих пор у меня сохранился блокнот «Участнику окружного совещания военкоров…». К сожалению, уже невозможно прочесть, в каком году оно было. Но поверьте, с величайшим интересом весь вечер читал и перечитывал сделанные в нем записи из выступлений и реплик, прозвучавших тогда в зале. Думается, многие из них актуальны и сегодня. Ну вот хотя бы такие: «Самое последнее дело, когда человек глядит вдоль, а живет поперек», «Он был злопамятен творчески» или еще «Мать пошла по хотьбе, чтобы детей накормить, и сама замерзла» (действительный случай из жизни в суровую военную пору).

Скажете, в наше время нет ни «живущих поперек», ни «творческих злопамятников»! Если бы так было, можно только радоваться. Но, увы! Поэтому, как и прежде, не должно притупляться журналистское перо. Характер прессы в постсоветское время вообще изменился. Не напишешь, как некогда я писал, «очковтиратель в… обиде» и начальство не покритикуешь. Да и подобный материал никто в номер не поставит. Исчезли со страниц газет целиком такие жанры, как фельетон, памфлет, критическая статья. Но это вовсе не означает, что на недостатки в жизни войск надо закрывать глаза.

Надо искать и находить пути борьбы с ними, как мы некогда учились обходить цензуру, делая это вместе с ней.

Говоря о флагманской роли окружной газеты, думается, следует остановиться и на таком вопросе, как учеба авторского актива на местах. В настоящее время она тоже существует. Я имею в виду клуб начинающих литераторов «Доблесть» при Центральном Доме офицеров.

Тогда же подобные клубы под разными названиями действовали во многих гарнизонах. Что они из себя представляли, покажу это снова на гродненском примере. Во-первых, я сам постоянно присутствовал на этих литзанятиях; во‑вторых, у меня сохранились кое-какие записи семинара участников литобъединения при Гродненском Доме офицеров, состоявшегося в начале октября 1959 года. И, в‑третьих, кажется, самое интересное для нынешних читателей будет в подписи под снимком, помещенном на этой полосе.

К сожалению, я не могу назвать всех поименно, попавших тогда в объектив. Но сидящих назову безошибочно хоть слева направо, хоть справа налево. Итак, слева направо: подполковник Иван Глухов, офицер запаса Василий Быков… Да-да, тот самый Василь Быков, который станет потом мировой известностью, начинал в нашем литкружке и печатал свои рассказы в «Во славу Родины» и в «Гродненской правде», работая в ней переводчиком с русского на белорусский (эта газета была тогда двуязычной). В нашем кружке обсуждалась и его первая книга «Журавлиный крик» (1960). Но я, да простит меня читатель, отвлекся от текстовки под снимком.

Пойдем дальше. А дальше сидят подполковник Евгений Евстигнеев, белорусский поэт майор запаса Петро Приходько, кстати, это он руководил тем семинаром, с командировочным предписанием в кармане от окружной газеты «Во славу Родины», в которой некогда оттачивал перо и сам, чем и гордился; начинающая поэтесса Гродненщины Данута Бичель и ваш покорный слуга Павел Ерошенко.

Из второго ряда назову лишь рядового запаса Евгения Гладкова и рядового Фёдора Черня (второй и третий справа). Приведу и отрывок из стихотворения рядового Ф. Черни «Переправа». Оно и сегодня берет меня за душу:

Переправа эта не такая,

Что штанины закатал — ​и в брод.

От реки широкой в дрожь бросает

Стриженых, кто служит первый год.

Водный путь мне кажется немалым.

Я не видел сроду никогда,

Чтоб от пуль разящих закипала,

Клокотала яростно вода.

А отцы такое повидали —

Столько их война держала под огнем!..

Заканчивается это трогательное стихотворение вопросительно:

Если нас героями назвали,

Как же мы отцов-то назовем?!

Читали тогда свои стихи и рядовые Пётр Сушко, Владимир Савин, ефрейтор Иван Лукашенко, Данута Бичель, другие участники семинара. Но «Переправа» прозвучала как-то особенно.

Я рассказал лишь об одном семинаре. Но такие чаще или реже проводились и в других гарнизонах. И что важно: ​на них шли воины не по приказу командира, а по зову рождающегося таланта. Большого или малого — ​не так важно. Важно другое — ​забота общественности, издательских и творческих организаций о создании условий для развития талантов. В данном случае литературных. А она проявлялась тогда повсеместно и постоянно.

И писал бы нечто подобное не Ерошенко, а любой другой литератор из любого иного гарнизона — ​сделал бы не хуже, а может быть, и лучше. Ну, возможно, не везде нашелся бы свой Быков. Были бы другие величины.

Чтобы убедиться в том, давайте заглянем в приказ командующего войсками округа о поощрении активистов печати в связи с 40-летием «Во славу Родины». Ясно, там на первом месте такие зубры журналистики, как М. Н. Родионов, В. П. Елисеев, А. Е. Дрозд, Д. Д. Колбасов. Но рядом с ними называются и многие начинающие военкоры — офицеры, солдаты и сержанты срочной службы.

Вот имена лишь некоторых из них: майор Г. Л. Сапельников, старший лейтенант Г. Жуков, сержант Л. Данильченко, младшие сержанты Г. Сорокин, И. Макалович… Стоп! Вам ничего не говорит последняя фамилия? Нет? Тогда подскажу. Это Иван Петрович Макалович. Спустя годы он возглавит всем нам известную белорусскоязычную газету «Звязда», а потом займет кресло председателя Комитета по печати при Совете Министров БССР — ​предшественника нынешнего Министерства информации Республики Беларусь. Уже сам будет учить не военкоров, а более маститых тружеников пера. И, вероятно, гордиться тем, что начинал именно в «Во славу Родины». Иначе не благословил бы потом в военкоровские ряды и сына.

Я назвал лишь одного. Но ведь из тех начинающих вышли и другие известные журналисты, поэты, писатели, обогатившие творениями отечественную журналистику и литературу. К их росту и становлению в определенной мере причастна и «Белорусская военная газета», идущая навстречу славному юбилею.

Вероятно, читателю будет небезынтересно узнать больше и о самом флагмане. Если так, то сделаю это в следующих публикациях.

Вспоминал Павел Ерошенко, бывший военкор «Во славу Родины», участвовавший в работе 1-го (организационного) съезда журналистов БССР, фото из архива автор