Зазеркалье Минска. Почему в послевоенном городе строили здания-ширмы
Парадный архитектурно оформленный лицевой фасад и невзрачная изнанка — типичное здание послевоенного Минска. Мы прогулялись по городским дворам и выяснили у художника Артура Клинова и архитектора Игоря Бойцова причины такого контраста.
Послевоенная застройка в стиле сталинского ампира находится в разных частях Минска, но в основном она представлена целостным ансамблем в центральной части города: от Привокзальной площади до парка Челюскинцев. Архитекторам Минска была поставлена амбициозная задача — построить парадный въезд в Москву. Этим и объясняется неофициальное название — город одной улицы. Путешественник из-за границы должен был поразиться величественной застройке центрального проспекта, главных площадей — и проследовать в столицу. То, что спрятано во дворах, оставалось вне поля его зрения.
— Послевоенный Минск — это красивые театральные лицевые фасады и аскетичные задние, — сказал Артур Клинов, автор концепции «Город Солнца». — Это город плоских дворцов, выполнявший функцию увертюры — триумфальной дороги, ведущей к главному алтарю.
Специалист говорит, что необходимости тратить дополнительные средства на украшение изнаночной части зданий не было — они были скрыты от глаз. Все то, что путник мог увидеть, украшалось достойно, даже в тех местах, где по логике архитектуры это излишне. В качестве примера он привел арку возле кафе «У Франциска».
— По моей концепции, эти дворцы делятся на две группы: дворцы-стены с целостным фасадом и дворцы-окна, — добавляет Артур.
Под первыми он понимает здания, где лицевой фасад богато декорирован, под вторыми — где архитектурные оформления вставлены фрагментарно. Дворцы-окна чаще встречаются на городской периферии.
Собеседник предлагает оставить аутентичную концепцию с примитивными задними фасадами, не устранять контраст при реставрации.
— Эти дома являются как бы театральными декорациями, они — как сценография к пьесе с названием «Общество социальной гармонии». И в этом своя концептуальная ценность. Нет смысла выдавать декорацию за что-то настоящее, — уверен специалист.
Он добавил, что в целом по стране понимания ценности этой архитектуры нет, это в особенности заметно в регионах. При реставрационных работах и утеплении уничтожаются фасады. Такие примеры есть и в Минске, например, в Тракторном поселке.
Архитектор Игорь Бойцов отметил, что контраст между лицевыми и задними фасадами в минской и, шире, советской архитектуре был не всегда.
— В довоенной архитектуре такого не наблюдалось, — сказал он. — Например, в зданиях архитектора Рубаненко на Привокзальной площади («ворота Минска») дворовые фасады тоже архитектурно оформлены, хоть и скромнее. Такие же попытки были и на проспекте.
Эксперт назвал сложившуюся в послевоенном Минске практику показухой.
— Дома строились, в общем, не для народа, а для парадности: на дворы не было ни денег, ни желания, — считает он. — Даже до того дошло, что перестали и торцы обрабатывать. Дома превратились в ширмы.
По словам архитектора, данная практика — не сугубо советская. Схожие примеры можно найти и за рубежом.
— В буржуазных странах часто встречаются схожие дома: с парадным лицом и скромной изнанкой, — уточнил специалист. — Дворы были служебной зоной, туда богатые жильцы не ходили. Они попадали в дома через парадный вход и поднимались по центральной лестнице. Так называемыми черным ходом и лестницей пользовалась обслуга. С той стороны здания, которые прекрасно выглядели со стороны улицы, имели другой вид.
Бойцов добавил, что похожая практика наблюдалась и в советском Минске, где дворы были зачастую закрыты.
— У нас тоже были парадные входы с улицы, а во двор можно было попасть с той же лестничной площадки. Раньше старались дворы содержать в надлежащем виде — ставили там скульптуры, делали фонтаны. Позже дворовые территории стали общедоступны, и только тогда широкая общественность увидела контраст. До этого были видны лишь лицевые фасады. Их фотографировали на открытки и в газеты, снимали на киноаппаратуру.
