Иномарки возле Дома правительства и церкви без крестов. Каким москвичи видели Минск в 1982 году
CityDog.by посмотрел редкие фото и воспоминания москвичей о путешествии в Минск 33-летней давности. Как выглядела площадь Независимости, Немига и Старый город в 1982 году — в материале.
Этим слайдам больше 30 лет, их сделал Виктор Сокирко, московский диссидент, который в 1970—1980-х любил путешествовать с семьей по бывшему СССР. Летом 1982 года семья Сокирко с друзьями приехала в Беларусь как туристы и за несколько недель фактически объездила всю нашу страну. На автобусах, электричках, с палатками — как заправские туристы.
А позже все участники поездки написали дневники-воспоминания, часть которых касается и Минска, а фотографии оформили в самодельные диафильмы. Виктор Сокирко приезжал в Минск до и после этого путешествия, и в этих поездках, видимо, также делал снимки города.
«В Минск приехали в 6-м часу вечера, чтобы этим же вечером уехать дальше. Минск встретил нас нескучными новостройками и вокзальной толчеей. Узнав расписание своего выезда, покормившись и оставив Володю с нашими детьми и Олей на рюкзаках (в камеру хранения не протолкнешься, а Володя уже бывал в Минске), мы помчались по городу».
«Минск основан в XI веке, но очень много раз горел и очень сильно был разрушен в последнюю войну. И потому в нем осталось очень мало старых зданий. В центре города стоит красивый костел — сейчас в нем Дом Кино. Он в хорошем состоянии, но жаль, что сняли кресты. Возле него цветы, а издали очень хорошо смотрится фонтан. Костел типичен для Белоруссии».
«В этом большом и старинном городе (старше Москвы) старых зданий немного осталось. Город, конечно, столичный, мощно строящийся, испытывающий какой-то напор нашей цивилизации. Тут не до старины».
«Потом мы подошли к Екатерининской церкви (XVII в.). Интересно, что у нее вместе крестов на куполах какие-то непонятные штуки!»
«Екатерининская церковь — как-то ни к чему близ широкого проспекта, он чуть ею кокетничает».
«В самой старой части города еще сохранились здания костела кармелитов и кармелиток. В одном из них ныне православная церковь, только над фронтоном — православный крест, а на двух башнях остались католические — прекрасный пример смирения. В храме захоронена София Слуцка — не знаю ее. Храм по-католически светел, украшен не только иконами, но и картинами на религиозные темы».
«Зашли внутрь. Как раз кончалась служба и расходился народ. Этот собор раньше был костелом, и его почти не перестраивали. Сделали только золотые врата, и даже православные иконы перемешаны с католическими…»
«Вообще-то, старый город здесь непригляден, а вот новый, в центре, — хорош…»
«Старый центр Минска представляет собой маленькую, невзрачную, захламленную площадь».
«Потом зашли в магазин, в котором спокойно лежали сыр, творог, сгущенное молоко
Думаем, вам будет интересно прочитать и этот отрывок из воспоминаний — его Виктор написал после поездки в Мир: «И, конечно же, за особую удачу я почитаю разговор со сторожихой самих мирских владетелей — князей, ее очевидную грусть по ушедшему и в то же время совершенно ясную уверенность, что сегодня, конечно же, лучше. И, как мне кажется, это был голос всех белорусов, как окончательный приговор в долгих спорах Польши и России на этих землях: «Раньше (при панах) было хуже».
Вот вам основа и объяснение того, почему белорусов считают, и справедливо, одной из самых советских наций — только при советской власти они смогли стать нацией, стать самостоятельными людьми. И оставшиеся жить здесь поляки не противоречат этому, а сами становятся белорусами. (Сознаю, что я противоречу общепринятому мнению о неперспективности белорусской нации, о ее скором поглощении русскими. Но мне ситуация видится несколько иначе). Не учитывая этого, трудно избежать недоразумений и непонимания в разговорах с местными…
Помню, как в автобусе на Минск Лиля довольно долго полемизировала с очередным поляком-белорусом о Сталине или нынешней жизни — не знаю, издалека слов не разбирал. Но когда на какой-то остановке ее оппонент (чуть выпивший, кажется, а может, просто веселый) покидал нас, то он не преминул обратиться ко мне (успел как-то приметить меня как мужа): «Хорошая у тебя хозяйка, человек что надо!» Меня его фраза поразила: случайный человек, противоположный, может быть, по взглядам, может быть, даже сталинист, но оказался много терпимей, душевно понятливей, чем мы, москвичи. И подумалось: не в этой ли врожденной терпимости и взаимопонимании корень национальной специфики белорусского народа, и не пожелать ли нам всем стать белорусами в этом смысле?"
Читайте также:
Люди подземелья: 26 жителей Минска погребли себя заживо в подвале дома, чтобы остаться в живых
Сгоревшие заживо. Почему на новогоднем балу в клубе на площади Свободы погибли 200 ребят