"Это нормально - менять свою жизнь, профессию без оглядки на возраст". Белоруска о высшей школе в США
Белоруска Алиса Ксеневич, прожив несколько лет в Нью-Йорке, написала о нем книгу. Сейчас готов новый цикл заметок — об американском вузе: девушка описывает свой опыт получения высшего образования и сравнивает его с белорусским.
Продолжая заметки о Нью-Йорке, я не претендую на истину, а делюсь ощущением города, в котором прожила без малого пять лет, встретила 30-летие и где планирую жить еще долго и счастливо. Если Вам эти наблюдения интересны, если они расширяют ваше представление об американцах и американской культуре, значит, ни мое, ни ваше время не потрачено зря.
Второе образование (экономическое) на базе высшего я получала в Высшей Школе Управления и Бизнеса БГЭУ. Третье (психологическое) с недавних пор получаю в магистратуре Long Island University в Нью-Йорке. Различий много, но со всеми минусами американской системы высшего образования вынуждена признать, — учиться здесь мне нравится больше. И вот почему.
Независимость + удобные технологии
С момента поступления в американский университет вы, а не деканат, контролируете процесс своего обучения. У каждого студента есть аккаунт на сайте университета, где несколькими кликами можно решить основные вопросы: зарегистрироваться на семестр, оплатить учебу, отправить данные о прививках, выбрать предметы, которые вы желаете изучать, составить расписание таким образом, чтобы обучение в магистратуре можно было совмещать с работой. В зависимости от количества набранных в семестре предметов вы можете окончить магистратуру за полтора года, а можете — за пять. Есть обязательные предметы и предметы на выбор, главное, чтобы к концу программы вы набрали нужное количество зачетов.
Через свой аккаунт можно связаться с сотрудником кафедры и задать вопросы, касающиеся организации учебного процесса. Никаких собраний, хождений в деканат, избрания старосты группы и прочего… Группы, как таковой, тоже нет. Есть люди, с которыми вы пересекаетесь на парах, если выбрали один и тот же предмет.
Сидят студенты за индивидуальными партами — для правшей и левшей. На зачетах и экзаменах никто никогда не списывает, не переговаривается, — это настолько же нетипично для американцев, насколько типично для нас.
Экзамены проходят в виде тестов. Иногда необходимо произвести какие-то расчеты, но даже не готовясь есть шанс «угадать» энное количество правильных ответов, достаточное для получения «С» (равносильно тройке по пятибалльной шкале).
Учиться в Америке дорого, поэтому большинство людей берет кредиты. Являясь резидентом штата Нью-Йорк, я плачу меньше, чем иностранные студенты, но даже с учетом этого один семестр обходится мне около 14 тысяч долларов. Из них 2 тысячи — плата за пользование спортзалом и бассейном. Мое дело — ходить туда или нет, деньги со счета снимут в любом случае.
Распечатки, ксерокс, интернет заложены в стоимость. Как и «бесплатный» айпад, положенный всем без исключения учащимся. Единственный способ сэкономить на плате за обучение — записаться в студенческий хор, театр или спортивную команду университета. Участие в культурной и спортивной жизни (репетиции, тренировки, выступления) засчитывается как отдельный предмет. Это три зачета в семестр, экономия — 3000 долларов. Еще можно подать заявку на получение стипендии, — вуз хоть и частный, но старается помогать тем, у кого за спиной особые достижения или опыт исследовательской работы. Решение о стипендии выносится в день подачи заявки. В моем случае ответ пришел в течение получаса. Слава Богу, положительный.
Конечно, прожить на шесть тысяч в год (таков размер стипендии) в Нью-Йорке невозможно, поэтому большинство моих сокурсников так же, как и я, работает 30−40 часов в неделю. Многие из них старше меня, а у некоторых есть внуки. Это нормально — хотеть и менять свою жизнь, профессию без оглядки на возраст. В Америке почти никто не скажет фразы: «Тебе уже поздно». Отсутствие возрастного шовинизма — то, за что я особенно люблю эту страну.
Интересные учебники
Учебники в Америке стоят дорого, часто больше ста долларов за книгу, поэтому многие студенты берут их в аренду или покупают в подержанном виде на Интернет-аукционах. И все-таки эти учебники стоят своих денег. Информация в них подается живым языком, сложные моменты разжевываются, сам стиль общения автора с читателем дружеский, неформальный. Скажем, после многоэтажной формулы в учебнике по статистике автор замечает: «Что, выглядит устрашающе? На самом деле, все не так сложно. Давайте разберемся с каждой из составляющих».
В качестве иллюстраций к материалу — не только графики и схемы, но и карикатуры, исторические анекдоты.
Такие учебники снимают страх перед пластом новой информации. Она заходит легко, запоем, хочется читать еще и еще.
Материал, который мы разбираем в классе, всегда привязан к практике, реалиям современного общества. Так, в учебнике по этике разбираются ситуации гомосексуальных семей, людей, сменивших пол. В белорусской академической литературе такое едва ли можно представить, что не отменяет наличия в стране геев, лесбиянок и трансгендеров, нуждающихся в психологической помощи.
Журфак БГУ дал мне хорошее теоретическое образование, привил любовь к языку, открыл множество имен в литературе, однако зачем мне нужно было учить заветы Ленина к сдаче зачета по курсу «Основы журналистики» в 2004-м году, я не знаю. Почему фотодело в лучшем ВУЗе страны изучалось исключительно на примере фотоаппарата «Зенит», хотя даже в районных редакциях уже использовались цифровые камеры, я тоже затрудняюсь ответить.
Грустно, когда семинар по международной экономике превращается в цирк, потому что преподаватель узнала о проверке из деканата и за пять минут до начала пары раздала студентам распечатки с ответами на составленные к устному обсуждению вопросы, чтобы мы в присутствии декана демонстрировали активность и знание предмета.
Кстати, даму эту в последствии уволили, но ведь дело не только в ней, а и в тех, кто получал и получает экономическое образование «ради корочки», играя по правилам игры ВШУБ. Сильных математиков с бизнес-мышлением среди нас можно было пересчитать по пальцам. Остальные что-то зубрили, что-то списывали, учили бухгалтерские проводки по учебнику двадцатилетней давности и… сладко забывали эти цифры-определения после сессии.
Мне стыдно указывать наличие экономического образования в своем резюме, поэтому его там нет. Будь учебный процесс интереснее, учебники — современнее, преподаватели — увлеченнее, кто знает, может, у меня и проснулся бы интерес к экономике. А так… слишком много звеньев отсутствовало в этой цепи. Да и вся учеба больше напоминала сделку. Главным приобретением стали не знания, а сокурсники (со многими я до сих пор поддерживаю связь) и англичанка, в которой идеально сочетались стиль, чувство собственного достоинства и юмор, граничащий с сарказмом. Госпожа Глазкова, если вы это читаете, то знайте, вы великолепны!
Метод пряника. Только пряника
Отношение американских студентов к преподавателям мне кажется недостаточно уважительным. Здесь на семинарах и лекциях студентам разрешается есть. Не просто потягивать кофе из стаканчиков, а хрустеть чипсами, конфетами, некоторые даже приносят салаты в контейнерах. Когда я увидела это в первый раз, то испытала шок. Как так? Вопиющая наглость!
Однако, когда я заговаривала об этом с однокурсниками, они смотрели на меня с недоумением:
— А если я голодная?
— Что мешает перекусить в перерыве между парами?
— А если я не успела перекусить? Как я буду воспринимать материал на пустой желудок?
Выходить из класса можно без предупреждения. В туалет или домой — дело ваше. Многие преподаватели даже не отмечают посещаемости.
В конце семестра студентам раздают анкеты, где они в анонимном порядке оценивают работу преподавателя. Насколько понятно он излагал материал, были ли замечены за ним дискриминирующие высказывания, если отвлекался от темы, то была ли эта информация полезной в контексте изучаемого предмета, что в работе преподавателя можно было бы улучшить и так далее.
Я поняла, что у американских студентов полностью отсутствует страх перед преподавателем. Они не воспринимают его как человека, наделенного особой властью, не испытывают какого-то особенного пиетета перед его опытом, статусом, сединами. Уверена, у каждого в университете были преподаватели, на семинарах которых от нервов дрожали коленки, чьи строгость и принципиальность были притчей во языцех. Может, в США «метод кнута» и применялся когда-то, но сейчас в ходу только пряники. Студент платит — студент имеет право делать все, что захочет.
Вот вам пример: семинар по статистике, преподаватель — декан. По меркам американских студентов — строгий, так как запрещает пользоваться мобильными телефонами на занятиях. Он входит в класс и видит за одной из передних парт спящего парня. Тормошит его: «Уважаемый! Вы не в тот класс зашли, это не ваша группа». Тот отвечает не сразу — то ли пьяный, то ли обкуренный.
— А что… это… за класс?
— Статистика.
— Ненавижу это дерьмо…
Что делает преподаватель? Спокойным, намеренно мягким голосом предлагает парню переместиться в соседнюю аудиторию:
— Вам в той аудитории будет удобнее. Там сейчас нет занятия. А мы тут будем шуметь, формулы разбирать, сон ваш нарушать…
Тупым взглядом исподлобья парень смотрит на декана. Это продолжается черт знает сколько, напряжение в классе, кажется, достигло такой плотности, что его можно резать ножом. Наконец он нехотя поднимается и выходит, волоча со собой рюкзак.
Декан пребывает в состоянии крайнего раздражения: это видно и по пунцовому цвету лица, и по глубокой складке между бровями, и по каплям пота на висках, но он не позволяет себе сорваться на крик или оскорбление. Прикрывает за балбесом дверь, качает головой, бормочет что-то, похожее на шутку («всегда ценил в людях честность»), и начинает занятие.
Иногда я забываю, что живу в стране, где детей не бьют по попе за плохое поведение.
Алиса Ксеневич
Переехала в Нью-Йорк 4 года назад. До этого в Беларуси 5 лет работала корреспондентом газеты «Обозреватель», писала для «Женского Журнала» и Milavitsa.
За время жизни в Нью-Йорке написала книгу «Нью-Йорк для жизни», которая продается на «Амазоне».
TUT.BY публиковал главы книги на портале.