Трагедия на Нестерова: Можно ли было остановить женщину, которая похитила и убила чужого ребенка

Завершено расследование уголовного дела о трагедии на столичной улице Нестерова, которая произошла в сентябре этого года. Эта история потрясла многих: женщина похитила и убила чужого ребенка, а потом выбросилась из окна многоэтажки. Портал TUT.BY узнал, какие события предшествовали страшной трагедии, что именно произошло в тот день и к каким выводам пришли эксперты и следователи.

Напомним, 5 сентября в одной из квартир многоэтажки по ул. Нестерова в Минске было обнаружено тело ребенка с признаками насильственной смерти. У подъезда дома было найдено тело 31-летней матери одноклассника погибшего мальчика с признаками падения с высоты.

Тихая «активистка-помощница» и простая детская дружба

Светлану окружающие знали как заботливую мать. Воспитывала двух детей, дочку и 9-летнего сына. В школе, где учились дети, ее характеризовали как «помощницу-активистку»: состояла в родительском комитете, водила школьников в бассейны или кинотеатры, помогала решать организационные вопросы.

Была Светлана и на первом родительском собрании в новом учебном году — буквально за пару дней до трагедии.

«Сидела какая-то молчаливая. Хотя всегда была активная, — передает слова свидетелей замначальника управления Главного следственного управления СК Александр Цыганок, который занимался этим уголовным делом. — Предположить, что с женщиной что-то происходит, окружающие не могли. Да, для нее это было несвойственно, но одновременно каждый подумал: мало ли что бывает. Устала или заболела…».

А с женщиной действительно что-то происходило. С начала лета родственники, которые общались со Светланой, отмечали за ней странности, но решили, что всему виной переутомление.

Светлана растила детей в одиночку. С отцом своих детей, Дмитрием, рассталась несколько лет назад, хотя тот всегда помогал им материально. Она нигде не работала — трудоустроилась лишь ненадолго перед рождением детей, когда окончила торговый колледж в Минске. У ее дочери обнаружили серьезные проблемы со здоровьем, поэтому семья жила в том числе и на социальное пособие по уходу за ребенком.

Пару лет назад женщине выделили социальную квартиру в Московском районе, совсем неподалеку от школы. Сюда пошел в первый класс ее сын Саша (имена детей в статье изменены — TUT.BY), который за 4 года учебы очень сдружился с одноклассником Витей. Он был из совсем другой семьи — другого образа жизни и достатка. Но детям было все равно.

«Они помогали друг другу. Была ситуация, когда Саша сильно поранил ногу — Витя помог дойти ему домой. У них была настоящая дружба, — пересказывает наблюдения от взрослых следователь Цыганок. — Дети друг к другу ходили в гости, родители между собой созванивались В основном, по поводу общения детей. Причем, согласно данным телефонных соединений, частым контактом у Светланы была мать погибшего мальчика».

«Немедленно веди его домой, она такая же мать, как и ты»

В ту субботу женщина проснулась рано и зачем-то звонила подруге два раза, но та пропустила вызовы. Отец детей, Дмитрий, планировал утром отвезти дочь и сына вместе со Светланой на дачу за город к своей матери. Но утром женщина заявила, что плохо себя чувствует, поэтому останется дома. Сын Саша капризничал: ехать на дачу не хочет, лучше поиграет на улице со школьным другом. Мужчина отправился за город только с дочкой.

В этот день Светлана отменила и другую встречу — со своей родной тетей, которая приехала наведать семью из другой страны. Соврала, что дети уехали на дачу, а подруге потом объяснила, что родственница якобы «может причинить детям вред». Только после трагедии стало понятно, что это была очередная нездоровая странность в поведении Светланы.

Днем Саша пошел играть на улицу, катались на велосипедах вместе с другом-одноклассником Витей. В какой-то момент Светлана пригласила обоих к себе в квартиру.

«Со слов сына, она зачем-то позвала Витю побеседовать наедине. Говорили недолго, о чем — ребенок не знает. Потом сказала сыну: «ты посиди дома, а я с Витей схожу в магазин за мороженым», — рассказывает следователь.

Они действительно были в магазине, купили два мороженых и пачку сухариков. Женщина-кассир ничего не заподозрила: ребенок, с которым пришла покупательница, вел себя спокойно. Когда товары оплачивали на кассе, Витя прошел вперед и остановился за кассой, ожидая.

«Если бы у ребенка были какие-то подозрения или чувство опасности, он мог убежать — Светлана находилась тогда отдельно, на расстоянии не менее метра. Но он этого не сделал» — комментирует Александр Цыганок изученные видеозаписи с камер наблюдения в магазине.

После этого женщина с чужим ребенком вернулась домой и снова сказала сыну ждать: соврала, что они еще раз сходят в магазин с Витей, а тем временем вызвала такси к подъезду. По изъятым аудиозаписям из диспетчерской службы ничего странного не заподозришь: машину заказывает женщина с обычным и спокойным голосом.

Это странное спокойствие, о котором так часто упоминали очевидцы трагедии, знакомые и родные участников событий, раз за разом прослеживается во многих деталях.

Таксист, который вез Светлану с Витей к дому на Нестерова, тоже упоминал об этом. По его словам, мальчик вел себя тихо, не сопротивлялся. В основном, молчал.

«Спросил только, где находится эта улица Нестерова, когда женщина назвала адрес таксисту. Водитель сказал, что там, где улица Ангарская. Ребенок, наверное, ничего не понял — и больше не переспрашивал», — рассказывал потом таксист.

В это время обе семьи были в панике: куда делся мальчик? Мама Вити обрывала телефон Светланы, но в ответ слышала ложь: мальчик якобы пошел домой. Оставшийся дома 9-летний Саша сначала звонил маме, потом сестре на дачу. Со Светланой созванивалась и подруга, которая потом сообщила ее семье, что «там, наверное, что-то не так».

Водитель такси вспомнил некоторые из этих звонков. Объяснял потом, что по отрывкам фраз понял немного. «Он пошел домой», «Мы пошли за мороженым, скоро придем, подожди» — эти фразы показались ему не более чем обычными «семейными разборками». Если какие-то сомнения и были, то и они развеялись: выйдя из машины, пассажирка буднично поздоровалась с жильцами дома на лавочке у подъезда, они буднично ответили ей тем же. Здесь Светлану знали давно: до знакомства она жила в соседнем дворе, а потом часто привозила сюда детей в гости к бабушке, матери Дмитрия.

Соседи, конечно, заметили, что женщина вошла в подъезд с чужим ребенком. Но и они ничего плохого не заподозрили.

В тот момент дозвониться до Светланы получилось у ее дочери. Во время разговора девочка поняла, что мама почему-то находится в квартире бабушки, на Нестерова. Услышав это, родные срываются с дачи и мчатся в Минск.

«Немедленно веди Витю к нам домой, иначе его мама вызовет милицию. Она у нас дома. Она очень волнуется, она такая же мать, как и ты», — уговаривал Дмитрий Светлану отправляя смс по дороге.

Не хватило буквально метра, чтобы схватить женщину за одежду

Дмитрий подъехал к дому через полчаса и, оставив мать с внучкой парковать автомобиль, бросился к подъезду. Окно в квартире на 12 этаже было распахнуто.

Мужчина забежал в квартиру в тот самый момент, когда Светлана выбегала из соседней спальни, в которой позже нашли тело мальчика.

«Окно уже было открыто настежь. Не останавливаясь, она бежит туда, становится на подоконник и прыгает», — пересказывает показания Дмитрия следователь Александр Цыганок. Падение произошло на глазах девочки и ее бабушки, которые как раз возвращались с парковки.

Дмитрий потом вспоминал, что ему не хватило буквально метра-полтора, чтобы схватить женщину за одежду.

Эксперты потом пришли к выводу, что изначально Светлана избила ребенка — возможно, эти травмы он получил, сопротивляясь. Затем женщина задушила мальчика.

Соседи ничего не слышали: многие квартиры стояли пустые, хозяева разъехались по дачам.

Дмитрий пытался спасти ребенка — делал искусственное дыхание и непрямой массаж сердца. В истерике он перед этим позвонил в скорую, аудиозаписи звонков тоже изучались следователями.

Прибывшие на место милиционеры застали у тела мальчика мужчину и приняли логичное на тот момент решение: задержать его и проверить на причастность к преступлению. Два месяца Дмитрий находился в статусе подозреваемого и почти неделю содержался в изоляторе. Проверка показала — подозрения беспочвенны. Следователи также прорабатывали версию о причастности к трагедии третьих лиц, но она не подтвердилась.

Бесконечная мания преследования и диагноз, длиною в 3 месяца

Какой здесь мотив? Его нет. Уже после смерти эксперты установили, что Светлана страдала психическим расстройством. Объяснить ее поступки невозможно. Можно только строить догадки, что проходило в голове человека в тот момент, объясняет следователь.

Болезнь началась неожиданно, примерно за три месяца до трагедии. Могла ли сама женщина понимать, что с ней происходит? Перед глазами у нее всю жизнь был пример одного из самых близких родственников, у которого диагностировали психическое заболевание в таком же возрасте. Но Светлана никогда не состояла на учете, медики из поликлиники не имели к ней каких-то вопросов.

«В июне Света изменилась. У нее возникла реальная мания преследования. Она стала постоянно рассказывать странные вещи. <…> Во всем ее поведении стали проявляться странности, в том числе и в разговорах. Пыталась ее успокоить, но ничего не помогало», — рассказывала во время расследования знакомая Светланы, Анна.

Это были фобии: женщина уверяла, что ей за ней следят и угрожают. Пугали даже обычные веб-камеры в ноутбуках, через которые якобы ведется слежка. В проезжающих машинах Светлана видела опасность, запирала детей дома. Боялась сидеть у окна сама и не пускала сына с дочерью — в социальной квартире в Московском районе они жили на первом этаже. Начала переживать, что у нее почему-то могут забрать детей (хотя очень их любила и всячески ухаживала). Это тоже было одним из проявлений мании преследования. Утверждала, что кто-то подкупил милицию и ее не защитят. Следователи потом, конечно, проверяли и эти слова, пересказанные родными Светланы, но ничто не нашло своего подтверждения.

Женщина даже собиралась установить в жилище сигнализацию, но заключать договор не пришла. Это было в июне, а потом ее будто бы «отпустило». Немногочисленные люди из ее окружения тоже успокоились. Почему они не забили тревогу еще тогда?

Родственики и знакомые потом поясняли, что, конечно, замечали что-то необычное. Но не думали, что женщина была «совсем неадекватная». Списывали все на усталость — у кого не бывает? Остальное лето ведь прошло относительно «нормально». Обострение случилось прямо перед трагедией, а потом события развивались слишком стремительно.

После трагедии была проведена посмертная психолого-психиатрическая экспертиза в отношении 31-летней Светланы. Вот к каким выводам пришли эксперты:

«В соответствии с заключением посмертной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы, в период, предшествующий смерти, [Светлана] страдала психическим расстройством в форме острого преимущественно бредового психотического расстройства. О чем свидетельствует острое начало заболевания, длительность психотических расстройств не менее 3 месяцев, наличие в клинической картине бредовых идей отношения, преследования, ущерба, неадекватность в поведении и высказываниях. Изменения в эмоционально-волевой сфере. Отсутствие критики к своему состоянию и поведению».

Таким образом, речь идет о больной женщине, в поступках которой невозможно искать какую-либо мотивацию, подытоживает Александр Цыганок.

«Какие вообще могут быть мотивы у человека, чтобы убить чужого ребенка? Эта ситуация, не поддающаяся никакой логике», — считает следователь.

По его словам, есть только непредсказуемая болезнь и невнимательность окружающих.

«И много боли, причем в обеих семьях — у родителей погибшего мальчика, а также родственников и детей Светланы».

Недавно расследование было прекращено с формулировкой: «в связи со смертью лица, совершившего общественно опасное деяние».

Портал TUT.BY попросил российского психиатра-кримминалиста Михаила Виноградова прокомментировать выводы экспертов.

— Скажите, может осознавать человек свое состояние, когда приходит подобная болезнь?

— Сам человек, когда у него наступает первый психоз, этого не понимает. Это могут видеть близкие, родные, сослуживцы, знакомые — кто угодно. Поэтому они должны обязательно сразу вызывать психиатра. Но у нас ведь принято от психиатров прятаться. Вот мы получаем такие последствия. Данные расстройства лечатся только медикаментозно и только в условиях стационара.

— В чем это может проявляться, кроме, например, упомянутого бреда преследования?

— Бывает, что у человека даже не замечают какое-то психическое расстройство, он ведет себя адекватно. Ходит на работу, справляется с домашними обязанностями. А в душе все кипит. Точных и строгих признаков нет. В этом случае с женщиной и ребенком следовало быть очень внимательным к ее поведению.

— Насколько быстро развивается острый психоз?

— Молниеносно, а самый пик — буквально за несколько часов.

— И что может его спровоцировать?

— Все что угодно. Любые факторы, совершенно не связанные ни с чем. В автобусе поссорилась с кем-то, улицу переходила и чуть не попала под машину. Любое внешнее экстремальное воздействие может спровоцировать обострение и, скажем так, «выброс» психоза наружу.

— Может быть, вы могли бы вспомнить такие же непредсказуемые случаи из своей практики? Например, в прошлом году в Минске была другая трагедия: мужчина покушался на свою семью — взялся за нож, испугавшись резкого звука на улице. Потом сел в автомобиль и совершил ДТП на улице Гая, где погибла семейная пара. Эксперты потом выяснили, что он болел примерно год, а остроя форма развилась за 3 дня.

— Был случай в моей практике — интеллигентная женщина, учитель русского языка. Вдруг в своей коммунальной квартире схватила топор (откуда взяла его непонятно) и стала рубить дверь к соседям, считая, что они действуют на нее какими-то лучами. У меня была очень опытная медсестра, она сумела разговорить больную и отобрать топор, отвезли в психбольницу.

— Что влияет на возникновение таких заболеваний?

— Человек, который откроет это, — получит Нобелевскую премию! Вообще, конечно, тут может играть роль наследственность, травмы и инфекционные заболевания, самые неожиданные житейские вещи. Наследственность стоит на первом месте, особенно среди женщин. В этом есть еще очень много непонятного: почему вдруг возникает психоз у внешне вроде бы абсолютно здорового человека.