Маленький заложник. Как мама и папа 4-летнего Димку делят, а тому уже "светит" приют
Еще недавно эта семья была благополучной. Алена, имея высшее образование, устроилась после декретного отпуска воспитателем, чтобы помочь своему малышу адаптироваться к саду. Ее муж Евгений, декларант по профессии, входил в состав попечительского совета детсада. Если бы кто-то сказал, что эта дружная семья может оказаться на учете как находящаяся в социально опасном положении (СОП), никто бы не поверил. Однако конфликт между супругами разгорелся нешуточный, и если он не прекратится, их 4-летнего сына Димку заберут в приют.
Алена: «Муж украл ребенка, я две недели не знала, где Димка»
27-летняя Алена живет с сыном в Гомеле, в одной из многоэтажек на улице Амурской. Раньше с ними жил и муж, однако он переселился в деревню, теперь приезжает время от времени, чтобы навестить ребенка.
Пару месяцев назад Алена уволилась из детского сада и устроилась на госпредприятие, где строгий график работы.
— Знаете, очень устаю на новой работе, — признается она. — Но платят гораздо больше, чем в саду — 5 миллионов. А для нас с Димкой это очень важно теперь.
В прихожей — детский велосипед, на вешалке — маленькая курточка. Самого Димки не видно и не слышно. Алена идет в темную ванную, где спрятался от нежданной гостьи мальчик. Наконец после уговоров мамы он стремительно проскакивает мимо меня в комнату и, когда я пытаюсь поздороваться, вдруг истошно вопит: «ААААААА!!! Уходи!!!». В глазах ребенка — неподдельный страх.
Алена рассказывает, что недавно ее муж увез сына из города, не предупредив ее. Искать Димку пришлось с милицией — прошло всего три дня, как мальчик после двухнедельного отсутствия попал домой.
— Вы уж простите, просто он напуган всей этой ситуацией, потому у него реакция такая на незнакомого человека. Он даже с родственниками, которых знает хорошо, не хочет теперь оставаться, плачет, — словно извиняется за мальчика мама и идет в комнату, чтобы включить ему на планшете мультик.
Родители Димки прожили вместе семь лет, пять из них — в официальном браке. Алена говорит, что муж старше ее на пять лет, «он — спокойный, непьющий, раньше всегда относился ко мне и сыну хорошо». Конфликты начались в апреле 2014 года, когда женщина вышла из декретного отпуска.
— У мужа не было постоянной работы, он уехал в Москву на заработки, — рассказывает она. — Когда вернулся, сказал мне как-то: «Алена, ты знаешь, мне нужна другая жена». Ну что ж, говорю, ищи другую. «Да нет, все хорошо будет», — ответил он. Вот таким странным Женя приехал с заработков. Стал говорить, что я веду себя не так, как другие жены, какие-то непонятные претензии у него ко мне вдруг появились.
Алена говорит, что перемены эти она связывает с влиянием на мужа его родственников:
— Наш Димка был прописан в доме родителей Жени — в Гомеле. Как я потом поняла, в их семье пошли разговоры о том, что надо его выписать. Боялись, наверное, что я начну претендовать на их дом. Муж начал относиться ко мне агрессивно: «Выписывай ребенка, ты от моих родителей ничего не получишь». Однажды во время такого скандала, он даже душить меня начал, что на него совсем непохоже.
Алена родом из Лельчицкого района. Говорит, не раз уверяла мужа, что ей чужого добра не надо.
— Тогда муж попросту обманул меня. Сказал, что мы будем строить свою квартиру. Якобы у него есть чеки «Жилье», он отнес их в отдел ЖКХ и там сказали, что необходимо предоставить справку о том, что место жительства нашего Димы будет определено по усмотрению отца — это же надо было так врать! — восклицает Алена. — Я юридически не подкована, мужу тогда верила безоговорочно, потому сразу подписала эту бумагу. А он за моей спиной «по своему усмотрению» выписал нашего сына из дома бабушки и дедушки и прописал его в деревне Добрушского района. Потом не раз потрясал этой моей подписью, комментируя это как мой отказ от ребенка.
Пока мы беседовали с Аленой на кухне, Димка, который до этого не шел на контакт, стал забегать к нам, демонстрируя мне свой игрушечный автопарк. Но смотрел по-прежнему чересчур настороженно — как-то тяжело, совсем не по-детски.
— Я знала, что муж планировал забрать у меня ребенка, — продолжает рассказ Алена. — Он начал говорить обо мне всякие гадости, создавая в глазах окружающих образ плохой матери: кому-то говорил, якобы я отказалась от ребенка сразу после его рождения, кому-то — что выгнала его с Димкой из дома и так далее. Он даже в суд подал заявление, о том, что хочет истребовать от меня алименты на содержание сына. И это при том, что мальчик всегда жил со мной. Я спросила мужа, зачем он сочиняет все это, настраивает Димку против меня. Однажды сказал мне, что больше я сына не увижу. Увез ребенка из дома и приехал с ним в полвторого ночи.
Алена тогда сильно переволновалась и впервые позвонила на 102. К ним домой пришел сотрудник уголовного розыска. В заявлении женщина написала: «Я не хочу, чтобы мой муж привозил нашего маленького ребенка в позднее время. Прошу провести с ним профилактическую беседу».
— Когда милиционер стал опрашивать Женю, первое что он сказал: «Моя жена вышла замуж по расчету. Она хочет отсудить у моих родителей дом» и все в таком же духе, — Алена делает непродолжительную паузу, мысленно успокаивается и продолжает: — Женя стал жить отдельно, но Димку приходил навещать. Материально он нас не поддерживал, но при этом вел себя по-хозяйски. Я терпела это полтора года. Однажды спровоцировал меня на скандал, чтобы записать его на видео: когда он в очередной раз нагло полез в холодильник, при том, что продуктов не приносил, я не выдержала и высказала на повышенных тонах все, что о нем думаю. Женя потом показывал это видео в милиции. Но и это еще не все. Он написал на меня заявление в милицию: «Жена оскорбила меня в квартире». Милиционеры, которые приехали ко мне на работу по его заявлению, уже в курсе того, что происходит в нашей семье. «Мы стали заложникам ситуации», — признались они мне.
Как любящие мама и папа ребенка делили
И все же главным заложником этой ситуации стал 4-летний Димка. Кульминацией конфликта между супругами стал их спор, с кем будет жить мальчик. Отец пошел на радикальные меры: увез ребенка на две недели в деревню и все это время ни на какой контакт с женой не выходил. Женщина говорит, что это были две самые страшные недели в ее жизни и что она до сих пор не может прийти в себя от шока — и не может найти ответ на вопрос: почему близкий когда-то человек поступил с ней так жестоко.
Со слов Алены, родители Евгения купили ему дом в деревне в Добрушском районе, куда потом прописали и внука. Алена узнала об этом позже. Сама она прежде не видела дома, в котором стал жить ее супруг.
— В субботу меня попросили выйти на работу, и я обратилась к Жене, чтобы он посидел с сыном. Он приехал, и я в два часа дня ушла. Вернулась со смены в 23.00, дома — никого. Я стала звонить Жене, он не отвечает, — вспоминает Алена. — Ответил только на следующий день утром: «Ребенок со мной, все хорошо» и сразу завершил разговор.
Алена говорит, что больше за этих две недели муж не ответил ни на один ее звонок, что за это время она вся извелась — не знала, все ли в порядке с ребенком, не могла понять, какие намерения были у мужа. В понедельник не выдержала и пошла в милицию. Там ей сказали, что мужчина ответил на их звонок. Также пояснили, что родители не в разводе, следовательно, права на ребенка у них равные — только суд может определить, с кем будет жить сын, с мамой или с папой.
— Я пришла домой, и тут сразу участковый, потом следственная группа приехала. Они тоже не могли понять, в чем дело. Видят, что я — нормальная женщина, не алкоголичка, дома порядок, — рассказывает Алена.
Когда милиция выяснила, что мальчик живет с папой в деревне, Алену не устроил этот «дежурный» ответ. Она хотела своими глазами убедиться, что с мальчиком все в порядке и отправилась в Добруш, к сотрудникам милиции, которые выезжали к ее мужу.
— Я ведь не была ни разу в этой деревне. До этого просила свекровь поехать туда вместе, чтобы забрать Димку. Но она сказала: «Разбирайтесь сами. Женя подержит сына две недельки, насладится и отдаст». Как будто это игрушка какая-то, а не ребенок, — возмущается Алена. — Тогда я и решила сама поехать в этот райцентр. Зашла в милицию, стала просить поехать, посмотреть, как там ребенок. Они говорят: «Мы такси что ли, чтобы возить вас туда-сюда?». Я расплакалась: «Я одна туда не поеду, вы обязаны меня туда свозить».
Когда Алена подъехала вместе с двумя милиционерами к дому, он показался ей ветхим, непригодным для проживания с ребенком.
— Я заглянула во двор, там костер горит, мужчина какой-то неопрятно одетый сидит, Женя ходит по двору и Дима мой бегает в грязной одежде, — рассказывает Алена. — «Женя открой двери, — говорю, — я приехала к Димке». Он — сына на руки, забежал в дом, закрылся на все замки. Открыл окно в доме и так разговаривал с милиционерами, в дом никого не впустил. Тычет им документ о моем согласии прописать Диму по его усмотрению: «Смотрите, она дала мне согласие на прописку ребенка. Она не имеет права сюда зайти». Милиционер сказал, что в этой ситуации они ничего не могут поделать.
Алена стала просить мужа хотя бы вывести ребенка во двор. Говорит, хотела отдать мальчику игрушку, обнять и поцеловать его.
— Муж в ответ на мои просьбы бросил: «Пошла отсюда вон! Едь к своим родителям в свой Лельчицкий район!» — рассказывает она. — Дима стоит и смотрит на меня как волчонок, а я плачу, у меня истерика, столько накопилось за эти дни, кричу: «Сыночек, подойди к маме». Женя пытается закрыть окно, а я держу, чтоб Димку увидеть, сынок подошел, смотрит на меня и улыбается. Женя сразу оттянул его назад, вглубь комнаты, сказал там стоять.
Алена говорит, что растила Диму сама, никто не помогал. За эти две недели она страшно волновалась. Но в тот день муж даже не дал дотронуться ей до сына, она так и уехала ни с чем.
Потом к проблеме подключились сотрудники Добрушской инспекции по делам несовершеннолетних. Они навещали папу с сыном несколько раз в день и сообщали Алене, что с ребенком все в порядке. В какой-то момент Евгений перестал открывать им дверь и вообще исчез оттуда, три дня не появлялся. У Алены стал возникать вопрос, с кем находится Димка, когда муж уходит на работу. Она страшно переживала за сына и поехала в Добруш, где сейчас работает ее муж, чтобы посмотреть, с кем же остается Дима. Муж на этот ее вопрос ответил односложно: «С няней».
— В тот день я и увидела эту «няню», — говорит она. — Сына с Женей на работе не оказалось. Он по-прежнему не говорил мне, где ребенок. Я снова вызвала милицию. Милиционер стал настаивать, чтобы показали место, где сейчас находится ребенок. Мы пошли по какой-то дороге, на которой стоял автомобиль Жени. Я когда в ту машину заглянула, у меня все внутри сжалось: там перегар стоял страшный, Димка забился в угол, прижался к окну и плачет. С ним в машине была незнакомая женщина сомнительной внешности. Я стала стучать в двери и окна, Димку на руки схватила — он измученный, весь грязный, заплаканный, сопливый, штанишки мокрые — меня сразу начало колотить, я обнимаю его: «Димочка, сыночек…». А ему ведь тоже обидно, он не понимает, где все это время была мама — он же не знает всего.
Потом все вместе поехали в милицию, там супругам сказали, что если они не договорятся между собой, с кем до развода будет жить ребенок, его поместят в детский дом.
— Я подошла к Жене и говорю: «Ты хочешь, чтобы наш сын поехал в детдом?» Он сказал, что не хочет. «Значит, я Диму забираю, мы уходим, а ты можешь приезжать навещать его», — сказала я, и он наконец согласился. Когда мы с Димкой возвращались домой, он мне сказал, что видел, как я его искала, как плакала. Но тетя затолкала его в машину (по словам мамы, у мальчика был синяк на лбу — TUT.BY) и сказала: «Прячься, чтобы тебя мама не увидела». Сын показывал мне, как она его зажимала: «Вот так она давила мне на живот». Я спросила мужа: «Ты что — невменяемый? С какой-то алкашкой оставил нашего ребенка!».
Алена говорит, что речи о том, чтобы спасти семью, уже не идет. Просто надо постараться остаться друзьями, у них ведь общий ребенок. Сейчас Алена больше всего боится, чтобы любимого сына не забрали в приют. Говорит, что не переживет этого.
— После того, как Димку домой привезла, он сразу был агрессивный по отношению ко мне и к другим людям. Думал, наверное, что я его бросила, — плачет Алена. — С каждым днем сын оттаивает, сейчас он входит в свое прежнее состояние, все чаще улыбается.
Алена говорит, что после случившегося ее муж стал вести себя спокойно — вернул ей ключи от квартиры:
— Он не ожидал от меня такой реакции. Думал, что я буду плакать, ждать и просить его: «Умоляю, привези ребенка». Но я начала действовать, и он испугался последствий.
Евгений: «Никакой опасности для ребенка в этой ситуации не было»
TUT.BY связался с Евгением. Если Алена в разговоре называла мужа исключительно Женей, то мужчина, упоминая о своей жене, именовал ее не иначе как Алена Витальевна.
Евгений считает, что проблема уже разрешилась. Точнее, ее изначально не было:
— У меня есть нотариально заверенное согласие матери на проживание ребенка со мной, — говорит он. — Да, была информация, что ребенка кто-то там воровал. Приезжала милиция, проверила наши паспорта с ребенком, поговорили с Димой, он сказал, что находится со мной добровольно. Они убедились, что состава преступления нет. Позже я посмотрел, что мама действительно так хочет воспитывать ребенка и за него борется, и принял решение после расторжения брака оставить сына жить с матерью. Мы подпишем соглашение, что я буду видеться с ребенком три раза в неделю. Я считаю, что вся эта ситуация — буря в стакане воды.
Мужчина признался, что после того, как пожил с Димкой эти две недели, понял, что сейчас ребенку нужна мама, а «когда подрастет, сам решит, с кем жить». Еще он рассказал, что звонил заведующей детсада, интересовался, как это из хорошей семьи их сразу перевели в разряд неблагополучных, «зачем эта постановка на учет, такое пятно на репутации и ребенка, и родителей?».
— Но заведующая сказала, что поставит [в СОП] все равно. Я ведь тоже могу прийти сейчас и написать заявление в милицию, что у меня украли ребенка, у нас по закону с женой равные права, — рассуждает он. — Но я не стану этого делать. Хочу погасить этот конфликт, отказаться от исковых требований — пускай воспитывает ребенка, а я буду платить алименты. Я понял, что у нас с Аленой Витальевной был формальный брак, и жить в таком браке не хочу.
В конце нашего разговора рассказываю Евгению, что встречалась с Аленой и Димой, и, по моим наблюдениям, мальчик явно чем-то напуган.
— Конечно, для ребенка это был стресс: в 12 ночи приезжает милиция, — говорит Евгений. — Супруга сцены устраивала. Я понял, что дальше так нельзя. Хочу, чтобы Диме было комфортно, чтобы он не задал мне потом вопрос: «Папа, почему у меня не было детства?». Думаю, все образуется. И с полной ответственностью вам говорю — никакой опасности для ребенка в этой ситуации не было.
Сотрудники детсада: «Для нас главное, чтобы Димке было хорошо»
В детском саду № 125, куда ходит Димка, говорят, что раньше родители мальчика заботились не только о нем, но и друг о друге. И недоумевают, как такая приличная супружеская пара «дошла до жизни такой — мы от них не ожидали». Ну, а то, что Дима попал в социально-опасное положение из-за родительских конфликтов, — вообще особый случай: «Ведь и мама, и папа у него непьющие, работают, воспитанием ребенка занимаются, тогда как в СОП, как правило, попадают дети алкоголиков и тунеядцев».
В детсаду говорят, что Евгений перед тем, как уехать с Димой в деревню на две недели, предупредил воспитателей, что мальчик заболел и пока побудет дома.
— Но их конфликты дошли до того, что отец вывез ребенка без согласия жены. В данной ситуации ребенок пострадал — он находится сейчас в опасном положении. Все это время мы знали, где находится Дима, держали связь с его папой. Знали также, что мужчина не подпускает мать к ребенку, — рассказали в детском саду. — Пока конфликт не разрешится, семья будет находиться под постоянным контролем. Папы на педсовете не было, но мама присутствовала, и мы ее предупредили, что если они с супругом не найдут общего языка, ребенка на время изымут и поместят в приют на полгода.
Еще воспитатели уверены, что только после постановки на учет в СОП супруги наконец стали слышать друг друга. Если все у них наладится, говорят они, педсовет может принять решение о снятии семьи с учета. Сейчас мальчик живет с мамой, ходит в детсад, где с ним работает психолог.
* * *
Примерно через месяц состоится суд, который определит, с кем будет жить Димка. А развод, инициатором которого выступила Алена, назначен на начало января: супругам дали три месяца на примирение. Но пока ни одна из сторон даже слышать не хочет о совместной жизни. При общении с ними складывается впечатление, что все мосты сожжены дотла. Хотя нет, одно связующее звено все же осталось — маленький Димка, которого очень любят и мама, и папа. Только знает ли об этом мальчик с не по-детски тяжелым взглядом?..