Родителей, оставивших умирать в запертой квартире 3-месячную дочь, приговорили к длительным срокам заключения

Жители Гомеля обвинялись в убийстве (ст. 139 УК) и оставлении в опасности (ст. 159 УК) собственных малолетних детей. В январе 2015 года в подъезде дома в областном центре был найден новорожденный мальчик. Милиция занялась розыском его родителей, поиски которых привели к страшной находке: в запертой квартире было обнаружено мумифицированное тело трехмесячной Снежаны, которое пролежала в запертой квартире восемь месяцев. Девочку бросили в мае 2014 года, а тело нашли в январе 2015 года. Все это время биологические родители Снежаны (Виолетта 1983 года рождения и Максима 1979 года рождения), которые оставили девочку умирать, бродяжничали. В декабре 2014 года женщина родила мальчика и подбросила младенца в подъезд жилого дома. Всего у женщины было пятеро детей, трое старших (2002, 2006 и 2007 года рождения) воспитывает бабушка. Гособвинитель Юлия Конопелькина на суде заявляла, что родители умышленно оставили Снежану без присмотра, будучи уверенными, что без кормления и ухода она умрет. Прокурор полагает, что родители понимали, какие страдания причиняли ребенку, и желали этого. Смягчающих обстоятельств в деле нет, считает прокурор, а отягчающее — состояние алкогольного опьянения обвиняемых. Поэтому гособвинитель попросила суд приговорить обоих по двум статьям в совокупности к 20 годам лишения свободы. Обвиняемые признаны вменяемыми, но у Максима диагностировано органическое расстройство личности и синдром зависимости от алкоголя. Признанная потерпевшей бабушка детей Людмила в своем выступлении сказала: "Что заслужили, то и получили. Ребенка уничтожили — закрыли двери, ушли. Я не знаю, как все получилось, но я не согласна с этим. Неужели Виолетта хотела смерти ребенка?". Представитель Дома ребенка поддержала прокуратуру и заметила: "Слава Богу, что не потащили новорожденного с собой и не заморозили его". После прений последнее слово было предоставлено Виолетте. Плача, она сказала: "Я признаю, что оставила детей, мне не надо было это делать. Прошу, не судите меня строго, не давайте мне такое большое наказание". Максим просил "великий суд" судить его справедливо и попросил прощения "у тех, кто сам знает". Приговор областного суда может быть обжалован или опротестован, пока не вступил в законную силу.