ПОЛИТРУК ИВАН ГУРБО
Это записанный мною рассказ кавалера ордена «Знак Почёта», медали «За трудовую доблесть», серебряной и двух бронзовых медалей ВДНХ СССР Раисы Гурбо, с которой я когда-то вместе работал. Она бережно хранит память об отце Иване Гурбо, защищавшем Родину во время Великой Отечественной войны. О героизме и мужестве воина свидетельствуют его награды — ордена Красного Знамени (1941 г.), Красной Звезды (1943 г.), медали «За оборону Ленинграда» (1943 г.) и «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» (1945 г.). Были и ранения, после которых офицер выжил, чуть не став инвалидом…
В крепкой крестьянской семье Данилы и Федоры Гурбо, проживавшей в деревне Безверховичи Слуцкого района, было четверо детей — Флор, Фома, Иван и Кристина. Флор стал бухгалтером, Фома до войны был председателем колхоза «Новае жыццё». Иван, завершив учебу в семилетке, окончил Витебский электромеханический техникум.
В Красную Армию Ивана Гурбо призвали в 1929 году. Служил рядовым в 190‑м стрелковом полку 64‑й территориальной стрелковой дивизии, входившей в состав 44‑го стрелкового корпуса. Здесь же остался сверхсрочником. И хотя часть дислоцировалась в Смоленске, где красивых девчат было хоть отбавляй, Ваня женился на землячке Ефросинье. В 1932 году она родила ему первую дочь — Татьяну.
В 1934 году Иван по совету товарищей поступил на курсы политруков при Белорусском военном округе. Затем он в Москве окончил курсы усовершенствования командного состава. В 1936 году у политрука полковой школы Гурбо родилась вторая дочь — Людмила. Только в 1940‑м в Забайкальском военном округе появился долгожданный сын Валерьян. Но радость секретаря парткомиссии 65‑й стрелковой дивизии была недолгой: рождение ребенка и суровый климат (жить, к слову, поначалу пришлось в землянке) спровоцировали у жены возникновение ревматизма в тяжелой форме. По настоянию врачей офицер срочно отвез семью в Безверховичи.
Тогда Иван еще не знал, что совершает ошибку… За четыре дня до начала войны Фрося получила от мужа письмо, в котором он настоятельно требовал, чтобы жена с детьми немедленно выехала к нему. К сожалению, Ефросинья не поняла, насколько серьезными были основания у Ивана, срочно вызывавшего семью в Читинскую область. Ей с детьми довелось пережить все тяготы оккупации в Безверховичах.
Ефросинья Романовна потом рассказала мужу, как однажды немцы, развлекаясь, стреляли по печи, на которой находилась она с дочерьми и малюткой-сыном. Как на нее донесла соседка, что она — жена офицера Красной Армии. От гибели Фросю спас переводчик, солгавший оккупантам, что Иван Данилович давно умер…
В то время женщина еще не знала, что с июня 1941 года ее муж занимал должность заместителя начальника политотдела дивизии, которой предстояло сражаться на Волховском фронте.
Иван Гурбо стал участником уникального события. 20 октября 1941 года дивизию эшелонами со станции Даурия направили в Куйбышев. В город прибыли через десяток дней. С какой целью? Для проведения парада 7 ноября. Напомню, что в полном людского смятения 41‑м прошли три военных парада, посвященные 24‑й годовщине Октябрьской революции, — в Москве, Воронеже и Куйбышеве. Таким образом страна продемонстрировала миру несгибаемую волю и ратную мощь, доказала: выстоим!..
После войны Иван Гурбо делился воспоминаниями о том параде (к слову, он всегда был душой компании и замечательным рассказчиком, знал множество сказок), каким было то утро 41‑го морозным и пасмурным. Как на главной площади Куйбышева выстроились войска, и на трибуну поднялись «всесоюзный староста» Михаил Калинин, Андрей Андреев, Николай Шверник, Николай Вознесенский и другие крупные советские руководители. На торжестве присутствовали члены дипломатического корпуса, английская военная миссия, военные атташе, журналисты.
Верхом на коне на площади появился Маршал Советского Союза Климент Ворошилов. Командующий парадом генерал-лейтенант Максим Пуркаев отдал ему рапорт. Затем они вместе объехали войска, поздравляя всех с праздником. После этого Ворошилов с трибуны произнес торжественную речь, по окончании которой прозвучали 40 артиллерийских залпов.
Интересно, что военный парад в Москве длился 25 минут, в Куйбышеве — полтора часа (в пешем, конном строю и с мехколонной участвовало свыше 22 тысяч бойцов), а потом еще более часа проходила демонстрация трудящихся (178 тысяч человек). По разным оценкам, над городом пролетело от шести до семи сотен (!) боевых самолетов, преимущественно новых типов…
На следующий день 65‑я стрелковая дивизия вновь грузилась в эшелоны, следовавшие через Ярославль, Вологду, Череповец. 12 ноября выгрузилась на станции Большой Двор и развернулась на юго-восточные подступы к Тихвину. Этот период описал Т. П. Андрейкович в очерке «Сражались на Волхове»: «…К тому времени 65‑я стрелковая дивизия выглядела мощной боевой единицей. В своем составе она имела два артиллерийских полка, истребительный противотанковый дивизион, батальон 120‑миллиметровых минометов, зенитный дивизион… Плюс в каждом стрелковом полку свои батареи 76‑миллиметровых орудий и минометные батальоны. Все эти боевые единицы были полностью укомплектованы…
И вот станция Большой Двор. Впереди, в восьми километрах, занятый на днях (8 ноября) врагом город Тихвин. Началась выгрузка первых эшелонов. А вскоре в небе послышался тяжелый гул. Плотным строем шли вражеские бомбардировщики. Ахнули первые бомбы — полетели бревна, осколки, комья земли. Черный дым заволок станцию. Появились первые убитые, первые раненые… Эшелоны всё прибывали и прибывали.
Под покровом темноты подразделения быстро покидали вагоны и платформы и уходили в глубину заснеженного леса. Командиры немедленно выставляли боевые охранения, высылали разведку: враг был рядом…»
12 декабря Ивана Гурбо назначили комиссаром 6‑го гвардейского полка. Под Тихвиным он получил тяжелое ранение в голову. Осколок, срикошетив от его ордена Красного Знамени, разорвал левую кисть. Когда политрука в госпитале готовили к ее ампутации, в операционную зашел военврач, профессор, который сказал:
— Нет, эту руку можно спасти! Работать он ею не сможет, но она будет живой.
Забегая вперед, расскажу, как однажды в начале 1960‑х годов у Ивана Даниловича, сидящего за праздничным столом в День Победы, вдруг сильно зачесалась кисть: так попросился наружу маленький осколок, засевший там в 41‑м. Памятка…
Интересный факт. Иван Данилович не раз вспоминал, что когда он с тем ранением лежал в госпитале, раненые большую часть своих пайков (а иной раз и полностью!) отдавали в качестве помощи голодающим блокадного Ленинграда…
В ходе Любанской наступательной операции в феврале 1942 года Иван опять получил ранение — снова в левую руку. По заключению военно-врачебной комиссии его признали ограниченно годным к службе. В августе 1943‑го офицера назначили начальником политотдела 11‑й запасной стрелковой бригады Ленинградского фронта, в феврале — заместителем начальника политотдела 2‑го Ленинградского артиллерийского училища.
По освобождении Белоруссии от немецко-фашистских захватчиков Иван Гурбо выхлопотал отпуск и отправился в Безверховичи. Его семья в то время жила у сестры Ефросиньи Романовны, так как их дом сожгли каратели. За побывку офицер успел расчистить пепелище и поставить новый сруб.
Радость встречи омрачили известия о том, что брат Ивана Фома Данилович, призванный по его настойчивым просьбам в ряды Красной Армии, с фронта не вернулся. Второй брат — Фрол Данилович — пропал без вести… Вскоре в семье родилась дочка Рая.
Поскольку Ефросинья Романовна категорически отказалась покидать родную деревню, Иван Данилович 28 августа 1946 года уволился в запас и вернулся к семье. Он очень любил своих детей и жену. Никогда не навязывал им собственную точку зрения. Политрук считал, что каждый человек — хозяин своей жизни, хотя в дельном совете он никогда и никому не отказывал.
Офицер запаса пользовался в Безверховичах большим авторитетом. Его выбрали председателем колхоза «Новае жыццё». Эту должность прежде занимал его брат. А в 1949 году в семье Ивана и Ефросиньи родилась еще одна дочь — Галинка…
Уже будучи в преклонном возрасте, находясь в больничной палате, майор в отставке Иван Гурбо собирал вокруг своей койки множество людей. Послушать его рассказы о фронте, параде в Куйбышеве, о блокадном Ленинграде, дальнейшей службе и просто жизненные истории собиралось множество людей. Ивану Даниловичу было 76 лет, когда он умер от рака легкого. Вечная память…
Капитан запаса Владимир Хворов, фото из семейного архива Раисы Гурбо и Интернета