"Не от хорошей жизни сюда едут". Как белорусы "штурмуют" приграничную украинскую деревушку

Каждые вторник и субботу приграничная украинская деревушка Заболотье переживает нашествие белорусских покупателей и торговцев из соседних украинских городов. После ослабления курса гривны к доллару два раза в неделю население местечка увеличивается примерно наполовину. Почему украинские предприниматели рады "отпускам" белорусских ипэшников и за что жители Заболотья проклинают рынок, который так манит наших соотечественников, TUT.BY узнал в шоп-туре по маршруту Брест-Заболотье-Брест.

Брест-Заболотье: не успел сесть - на паспортный контроль придется выходить

С 6.00 на перроне четвертого пути Варшавской стороны брестского вокзала толпятся люди. Одни сжимают в руках пустые авоськи, пакеты, другие - большие клетчатые сумки. Говорят, белорусы раньше в Заболотье "молочку" возили, но сейчас невыгодно стало, поэтому народ едет порожняком.

Новички выстроились шеренгой вдоль кромки платформы, матерые закупщики "кучкуются" в начале и конце перрона. Такая расстановка обусловлена холодным расчетом и конструктивными особенностями международного пункта пропуска "Заболотье". Будки для проверки документов на украинской стороне расположены аккурат возле первого и последнего вагонов дизеля, а чем ближе ты к посту, тем быстрее пересечешь границу, "затаришься" и вернешься обратно в Брест.




Хотя во вторник везунчиком автоматически становился любой, кто нашел в шестивагонном дизеле свободную "сидушку". Все 633 сидячих места поезда были заняты. Тем, кто зазевался, пришлось почти два с половиной часа стоять в проходе.

- Неужели у нас столько безработных? - шутит женщина, окинув взглядом заполненный вагон.

- В субботу еще больше народу. Под полторы тысячи, - вторит ей соседка.

Дизель Брест-Заболотье - территория, свободная от сантиментов. Место тут не уступят ни пенсионерам, ни женщинам. Жесткая "сидушка" - это не только комфорт, но и гарантия того, что в белорусском пункте пропуска Хотислав вас не выгонят из вагона на улицу для прохождения паспортного контроля.

Остановка в Хотиславе. За забором - две колонны людей, которые ехали стоя

Через два с половиной часа пути мы прибываем на вокзал в Заболотье. За несколько минут до полной остановки поезда пассажиры выстраиваются в очередь на выход. Как только двери распахиваются, народ бросается к деревянным домикам на проверку документов.




Два года назад в интернете появился ролик, как белорусы штурмуют пограничные будки в Заболотье. За это время практически ничего не изменилось.

Видео: VEGAS, 2013 год



Кто в спринте участия не принимал или бежал, но медленно, становятся в конец очереди. Через полчаса простоя страсти в толпе накаляются.

- За деньги без очереди пропускаем? Нет? - раздается мужской голос откуда-то из центра толпы.
- Да, - то ли в шутку, то ли всерьез отвечает таможенник.
- Сколько? 20? 50?
- Чего мелочишься? Подходи, - улыбается человек в форме.

Для белорусских покупателей в Заболотье появился стихийный рынок

Вокзал в Заболотье встречает запахом пирожков с капустой, собачьим лаем и толпой валютчиков. Менялы открыто держат в руках пачки украинских гривен. Милиционер, который дежурит на перроне, даже не обращает на них внимания.

Утром во вторник, 3 марта, за один доллар давали 24 гривны. Говорят, раньше курс был выше.




Железная дорога делит торговый центр Заболотья на две части. Слева - обустроенный рынок, на котором торгуют местные жители. Справа - территория, которую самовольно на день "захватили" приезжие предприниматели и цыгане. Палатки стоят по обе стороны дороги перед деревянными домами. При большом наплыве клиентов привокзальные улицы деревни заблокированы - проехать по ним невозможно.

- Нам этот рынок уже так надоел, сил нет, - жалуется местная жительница, которая отказалась представиться, - Мы уже и жалобы писали. Ничего не помогло. Ну ладно, пусть торгуют, не от хорошей же жизни сюда белорусы едут сюда за товаром.

"Я здесь не ради денег"

Заболотьевский сельский совет - компактное двухэтажное здание советской постройки, похожее на деревенский дом культуры. На пером этаже - детская библиотека и несколько офисов, на втором - администрация. Председатель сельсовета Василь Головий человек обстоятельный, с характером. В прошлом отпахал 35 лет на заводе. Пока были силы и здоровье, все отпуска проводил в полях на сборе свеклы.

Председатель встречает нас в своем кабинете. Первое, что бросается в глаза в по-деревенски сдержанном интерьере, - отсутствие портрета президента. Председатель поясняет с улыбкой: "Они (президенты - TUT.BY) у нас так меняются, что не уследишь".

- Вот символы нашего государства, - говорит Василь Прохорович, указывая на портрет Тараса Шевченко слева от себя, а затем кивает в угол, за шкаф, где стоит, прислонившись к стенке, украинский флаг. Помимо Шевченко и "жовто-блакитного" есть в кабинете и полка с церковными иконами. Но в список государственных символов наш собеседник их не включает. Это уже личное.

Василь Прохорович возглавляет сельсовет девять лет. На вопрос о зарплате "головы" он отлучается в бухгалтерию и приносит ведомость. За последний месяц получил 2 500 гривен. По курсу местных валютчиков - немногим более 100 долларов.

- Сами видите, я здесь не ради денег. Людям хочется помогать.

"Налогов со стихийного рынка мы не получаем, но это же для людей, пусть будет"

Стихийный рынок в Заболотье, который каждые вторник и субботу возникает из ниоткуда и исчезает в никуда, несколько лет не дает покоя председателю. Приезжие предприниматели из Ковеля, Ратно, Хмельницкого, Шацка и других крупных городов захватывают центральные дороги без согласования с местными властями, денег за аренду не платят, а налоги от них идут мимо сельской казны.

С другой стороны, увеличивается выручка в привокзальном магазине, продавцы пирожков зарабатывают копейку, да и на официальный рынок туристы заглядывают. Но будь у жителей Заболотья выбор, они не раздумывая отказались бы от приезжих. Народ даже жалобы писал властям, но рынок пока никто не закрыл. Во многом благодаря либеральной позиции Василя Прохоровича.




- Разве белорусы - не люди? Они же сюда едут потому, что здесь дешевле. Да и деньги в нашу страну завозят. Это нормально. Просто нет обыкновенного понимания, что для того, чтобы принять такое количество людей надо как-то обустроить площадку, построить рынок. Но для этого нужны очень большие деньги. Поселковый совет сам этого не потянет, нужны капиталовложения. Вот подъехал бы губернатор, увидел проблему. А так только председателя долбят: "Наведи порядок". А ну, давай, сейчас выйдем и наведем порядок! Да и зачем рынок закрывать? Там ведь люди работают: чьи-то мамы, папы. Если не можем помочь, то хоть не будем мешать.




Несмотря на натиск общественности и вышестоящего начальства, Василь Прохорович пока удар держит и рынок "не сдает".

- Ради чего? Да ради людей. Белорус, украинец - все мы люди. Ради этого нужно терпеть. Может, потом Бог наградит меня за мое терпение…

"Санитарка у вас получает две моих зарплаты"

Если белорусы едут в Заболотье за продуктами, стройматериалами, одеждой, игрушками, бытовой химией, "Шаленой Бджiлкой" и другими конфетами, то местные в Брест едут за работой. Масштабы, конечно, несопоставимы, но с каждым годом все больше украинцев трудоустраиваются в белорусских городах.

- В основном наши (жители Заболотья - TUT.BY) работают в Бресте в вагонном депо и в больницах медсестрами. Они работают по графику - сутки, два дня дома. Получается семь-восемь смен за месяц. Едут из-за того, что зарплаты выше у вас. Вот, например, санитарка у вас за один месяц получает две моих зарплаты. А объем работы не сравнить.

"Никакого Китая - там качество плохое. Только Турция"

Вместе с председателем выходим на прогулку по рынку. Первым делом заглядываем к цыганам, которые торгуют джинсами и куртками. Один из торговцев, снимает с женой квартиру в Ратно, райцентре недалеко от Заболотья. Каждые вторник и субботу приезжает сюда продавать одежду. Джинсы на прилавке такие же, как на белорусских вещевых рынках, цены - ниже.

- Белорусы хорошо раскупают. Цены низкие, а качество отличное. Из Турции везем. Никакого Китая - там качество плохое.




Неподалеку торгует мужской одеждой женщина из Шацка. Чтобы успеть подготовить свою палатку к прибытию первого поезда из Бреста, она выезжает из дома в 2 часа ночи. Торгует до последнего и в 19.00 возвращается обратно в Шацк.

- Если бы не белорусы, мы бы сюда не ездили. Зачем? Местные сами у себя на рынке покупают. Мы им не нужны. Поэтому мы тут только ради белорусов. Документы на товар? Конечно есть, а как же? Вот смотри, - женщина показывает бирку на кофте, - Правда, вещи из Турции, а  бирки клеят в Москве.

Дед Иван живет в соседней деревне. В Заболотье он приезжает встретить родственников из Малориты и отдать местному торговцу хомуты, которые сам мастерит. Затем товар увозят в Беларусь, где продают за 50 долларов каждый.

Во время прогулки с председателем к нам подходит предприниматель, который "слышал, что белорусские ипэшники на рынки не выходят".

- Жду, когда они совсем перестанут работать. Вот тогда к нам постоянно будут ездить. А так сегодня курс хороший - они есть, а завтра, послезавтра гривна укрепится - и не приедут.




На перекрестке Василя Прохоровича перехватывает мужчина средних лет в камуфляжных штанах и начинает что-то агрессивно объяснять. Заканчивается беседа напряженно:

- Если мне принесут повестку, руки поотрываю.

Мобилизация, пожалуй, главное, что беспокоит председателя. Военком есть только в райцентре, в Ратно, поэтому раздавать повестки поручили Василю Прохоровичу. По его словам, в последний раз пришли 60 бумажек. Занятие это он, мягко говоря, не выносит, но отказать не может:

- Скажут, что уклоняюсь от мобилизации.

К обеду торговля в Заболотье затихает. Белорусы постепенно перемещаются от ларьков к вокзалу и за три часа до отправления поезда выстраиваются в очередь на перроне. Те, кто придет позже, домой могут не уехать. Следующий поезд будет поздно вечером, да и тот довезет только до Хотислава. Дальше добираться придется своим ходом.

"В субботу половина людей осталась. Поезд двери закрыл и уехал", - предупреждают местные.

Заболотье-Брест

"Эй, алле? Вы куда лезете? Здесь очередь", - кричит женщина из толпы бабушке, которая с клетчатыми сумками обходит по путям очередь на поезд. Как по команде, стройные ряды бабуль, женщин, мужчин и студентов смыкаются в фалангу. На перрон с путей не то что залезть, ногу поставить некуда. Из боевой формации, словно хоругви без полотнищ, выглядывают обмотанные скотчем плинтусы, карнизы и рулоны обоев. Чем дольше ожидание, тем агрессивнее толпа.

"Сейчас откроют дверь в таможенный зал и начнется", - обеспокоенным голосом сказала женщина позади меня и не ошиблась. Лишь только пограничник дал команду, лавина людей хлынула вперед.

- Это последний раз, когда я сюда еду, - пробормотал худенький дедушка, зажатый между дородной женщиной, двумя бабушками и широкоплечим мужчиной.

- Куда ты денешься? Доллар скакнет и опять приедешь, - отрезала его спутница.