ОСОБЫЙ ФРОНТ
Из телеграммы № 861 от 21.11.1944 года: «Тбилиси, 14 720 ФЦ. Срочно. Минск, НКГБ БССР Н. А. Михайлашеву./Офицерский состав сослуживцев поздравляет Вас с высокой наградой — присвоением звания Героя Советского Союза и желает Вам здоровья и успехов в работе на благо нашей Родины. Н. И. Эйтингон»…
Уроженец Шклова генерал-майор Наум Эйтингон, заместитель начальника 4‑го управления НКГБ СССР, прекрасно знал Николая Афанасьевича Михайлашева по его боевым делам как легендарного партизана, командира разведывательно-диверсионной спецгруппы «Буря» НКГБ БССР, действовавшей в Вилейской области Белоруссии в 1944 году.
А родился будущий герой в 1917 году. Когда подошел срок призыва в РККА, Михайлашев, как единственный кормилец матери, подлежал освобождению от службы. Но он хотел быть в армейском строю. Семья была не против — пусть идет Родину защищать. И тогда вместо армии обком партии направил Николая… в органы госбезопасности. Спецподготовку курсант Николай Михайлашев получал в Межкраевой школе НКГБ в Ростове. Но вместо двух лет учиться пришлось всего четыре месяца.
В конце 1939‑го его досрочно откомандировали в освобожденную Западную Белоруссию. Службу он проходил сначала в Столинском, а затем в Ганцевичском районе Брестской области. Здесь Михайлашеву довелось лично участвовать в выявлении и последующем задержании абверовского резидента Чернявского и его агента Кристмана. С тех пор на целых 36 лет стал Николай Афанасьевич бойцом особого фронта…
Знойным июнем 1941 года Михайлашев возвращался через Москву из отпуска и в ночь на 22 июня оказался в поезде «Москва-Минск». О начале войны он узнал от проводника. В конце июня НКГБ БССР спешно перебрался из Минска в Могилев. Туда также пробивались его сотрудники из оккупированных и прифронтовых районов. В городе, готовящемся к обороне, формировались специальные истребительные отряды для борьбы с вражескими диверсантами и лазутчиками. В один из них был зачислен 24‑летний сержант госбезопасности Николай Михайлашев.
Несколько суток этот отряд преследовал фашистские диверсионные группы, отлавливал вражеских шпионов и сигнальщиков. Дни и ночи слились в сплошную череду тревог, маршей и боев. А 3 июля в отряд поступила телефонограмма с распоряжением безотлагательно переправиться в тыл противника для организации там в соответствии с директивой ЦК КП(б)Б партизанского сопротивления.
Сдав партийные билеты и дождавшись вечера, чекисты углубились в лес. Но линию фронта переходить так и не потребовалось. Уже на рассвете по шоссе, рассекавшему лесной массив, прогрохотали немецкие танки. Так чекисты оказались в тылу врага. А вернувшись на стоянку, они обнаружили, что отряда там нет. Тогда Михайлашев и его товарищи решили двигаться на восток. К сентябрю они оказались в Чечерских лесах. Со временем местные жители связали их с подпольным райкомом партии.
В январе 1942‑го небольшая группа Николая Афанасьевича влилась в Чечерский партизанский отряд на правах взвода. Вскоре по рекомендации Гомельского подпольного обкома Михайлашева назначили заместителем командира отряда, ответственным за разведывательную и контрразведывательную работу.
В то время немецкая разведка, обеспокоенная растущей активностью партизанского движения, начала проявлять повышенный интерес к контролируемой ими зоне. Через своих подручных нацисты пытались выведать их силы и места расположения, чтобы выбрать удобный момент и нанести неожиданный удар. Через агентуру партизаны узнавали о готовящихся против них карательных экспедициях и успевали поменять дислокацию и предупредить население.
Столь же успешно Михайлашев возглавлял разведку в спецотряде НКВД СССР «Вперед», прибывшем с Большой земли в августе 1942‑го и впоследствии переросшем в бригаду, а затем в Добрушской партизанской бригаде имени Сталина. Разведчикам Николая Афанасьевича удалось тогда внедриться в органы гитлеровской контрразведки, где они добыли списки их кадрового состава и агентуры. После появления новых источников к партизанам начала поступать упреждающая информация о планах врага.
А о проведенных ими диверсионных операциях молва расходилась широко. Вначале был взрыв турбин на бумажной фабрике в Добруше, оставивший без электричества все предприятия города, в том числе мастерские, где ремонтировали танки. Затем взлетела на воздух электростанция в Гомеле, и это надолго парализовало все городское хозяйства. Вслед за этим партизанам и подпольщикам удалось уничтожить гомельскую телефонную станцию, обеспечивавшую связь с частями врага на брянском направлении. Эти операции стали своего рода классикой диверсионного дела.
После того, как в конце сентября 1943 года Добрушская партизанская бригада соединилась с наступающими частями Красной Армии, Михайлашев был откомандирован в распоряжение НКГБ БССР. Лесная партизанская жизнь с ее опасностями, тревогами и тяготами, казалось, для него завершилась. Но пребывать «в тиши и покое» было не в характере Николая Афанасьевича…
Весной 1944‑го командующий 1‑м Белорусским фронтом генерал армии К. К. Рокоссовский направил в НКГБ Белоруссии телеграмму. В ней он не только благодарил чекистов за работу в немецком тылу, но и просил направлять на оккупированные территории диверсионно-разведывательные отряды и небольшие чекистские группы, которые должны собирать разведданные о планах и действиях немецкого командования, сочетать разведку с диверсиями, особенно на железнодорожных магистралях. Для Михайлашева телеграмма Рокоссовского стала своеобразной «путевкой» во вражеский тыл…
В ночь на 17 апреля самолет с Николаем Афанасьевичем, избравшем себе псевдоним «Кубанский», и бойцами спецгруппы НКГБ БССР «Буря» пересек линию фронта. Уже на шестые сутки после десантирования тройка парашютистов на перегоне Сморгонь — Солы взорвала эшелон с немецкими солдатами. Еще через 2 суток подрывники уничтожили состав с пушками и грузовиками. Эшелоны в треугольнике Вилейка — Сморгонь — Молодечно взлетали на воздух с пугающей немцев регулярностью. Потери от этих диверсий были весьма чувствительны, кроме того, каждый взрыв надолго «закупоривал» стратегически важные железнодорожные линии Вильно — Молодечно и Молодечно — Полоцк, по которым перебрасывались пополнение и военная техника. Немцы были в ярости. Они понимали, что им противостоит дерзкий и искушенный профессионал. За голову Михайлашева была назначена немалая награда — 100 тысяч рейхсмарок. Но предателей не нашлось…
Со временем Николай Афанасьевич пополнил свою спецгруппу чекистами из других отрядов и местными партизанами, доведя ее численность до 35 человек. Так она стала отрядом. Это позволило значительно увеличить количество подрывников и применить тактику комбинированных ударов, хорошо отработанную еще под Гомелем.
В начале июня из НКГБ БССР поступила радиограмма с требованием скорейшего усиления ударов по железнодорожным коммуникациям противника. На фронте явно назревали серьезные события. Оккупанты тоже ждали наступления Красной Армии и, чтобы обезопасить до его начала свои тылы, предприняли самую масштабную карательную операцию против местных партизан. Передав в подпольный обком партии полученные из надежных источников данные об этих планах нацистов, бойцы «Бури» начали готовиться к боевым действиям в условиях блокады.
Ввязываться в открытые столкновения с гитлеровцами они не собирались и избрали другую тактику: просачиваться через цепи карателей и уже за их спинами развивать максимальную активность, чтобы сковывать врага и отвлекать часть его сил на охрану дорог. Такой способ действий себя оправдал. Взрывы на дорогах продолжали греметь днем и ночью…
Уже 2 июля 1944‑го были освобождены Вилейка, 5‑го — Молодечно и Сморгонь. После этого часть разведчиков и подрывников «Бури» ушла на фронт. А Михайлашев и остальные кадровые сотрудники отправились в Минск, где им предстояло отчитаться о своей работе в тылу противника. Всего за 75 дней они пустили под откос 43 эшелона с живой силой, техникой, снаряжением и продовольствием. За все время Великой Отечественной войны ни одна из спецгрупп не смогла превзойти «Бурю» по результативности.
Кроме того, в итоговом отчете «Бури» значилось: «… Диверсионными актами нанесен следующий ущерб противнику: а) разбито паровозов — 41, вагонов — 206, платформ — 210, автомашин — 154, танков — 2, бронеплощадок — 2; б) повреждено паровозов — 2, вагонов — 115, платформ — 39; в) железнодорожное движение задерживалось на 420 часов»…
После окончания Великой Отечественной Николай Афанасьевич еще 30 лет прослужил в оперативно-техническом подразделении КГБ Белоруссии. В 1975 году полковник Михайлашев уволился в запас. Долгие годы он консультировал молодых коллег, делился с ними уникальным опытом, активно работал в ветеранской организации Комитета. Герой Советского Союза был широко востребован и в военно-патриотической работе. Участие в ней ветеран считал и честью, и долгом — перед павшими друзьями и перед новыми поколениями, не знавшими войны.
Николай Афанасьевич Михайлашев награжден орденами Ленина, Красного Знамени, Отечественной войны 1‑й степени, Красной Звезды, «Знак Почета», медалями «За боевые заслуги», «Партизану Отечественной войны» I и II степени, нагрудными знаками «Заслуженный работник НКВД» и «Почетный сотрудник госбезопасности».
За особые заслуги в защите Отечества, большой личный вклад в военно-патриотическое воспитание молодежи и в связи с 65‑летием со дня учреждения звания Героя Советского Союза Указом Президента Республики Беларусь от 15 апреля 1999 года Николай Афанасьевич Михайлашев был награжден орденом «За службу Родине» III степени…
Он ушел из жизни 7 февраля 2008 года. Но память о Николае Афанасьевиче жива, ведь судьба его — яркое свидетельство героизма, скромности, верности человеческим идеалам и своему профессиональному долгу. Его деятельность внесла значительный вклад в историю отечественной спецслужбы и нашего государства.
В одной из рабочих тетрадей героя особого фронта Н. А. Михайлашева есть строки, которые можно смело назвать заветом своим нынешним и будущим потомкам: «Как очевидец тех событий могу с уверенностью сказать, что чекисты сражались честно, смело и решительно. И в конце пути приятно сознавать, что осилил ношу, возложенную жизнью. Значит, прожил ее не зря. И пусть мои внуки и правнуки оглядываются на род свой и помнят, что не одно поколение его не щадило жизни для защиты Отечества и не жалело сил для его блага».
Николай Смирнов, член Союза писателей Беларуси
P. S. В этой публикации использованы документальные материалы, предоставленные автору Белорусским государственным музеем истории Великой Отечественной войны.