От мечты до мечты. Начальник женской колонии про Новый год, театр в тюрьме и желания осужденных

Герои авторского проекта Натальи Пригодич "От мечты до мечты" – люди разных возрастов, национальностей, профессий и социальных статусов. Главное, они идут к своей мечте. А мечта, как известно, способна перевернуть всю жизнь. Так что мечтайте. Возможно, и ваша история появится на TUT.BY.

Начальник ИК-4 Светлана Походова

Исправительная колония № 4 или, как ее называют в народе, женская тюрьма, создана в апреле 1944 года. Находится она в Гомеле в черте города – по улице Антошкина. За 70 лет здесь сменилось девять начальников. Полковник внутренней службы Светлана Походова – единственная женщина - начальник учреждения закрытого типа не только в истории ИК-4, но и во всей пенитенциарной системе Беларуси. В ИК-4 она работает 34 года, в должности начальника - более 10 лет. Два года назад награждена медалью "За безупречную службу" 3-й степени.

"Условия содержания не должны стать еще одним наказанием"

В женской колонии, куда направляюсь, чтобы узнать, о чем мечтается на несвободной территории (да и вообще – мечтается ли), сейчас отбывают наказание около 1400 осужденных со всей Беларуси, а также иностранки, совершившие преступления на территории нашей страны. Условия содержания для граждан Беларуси и иностранцев одинаковые.

– Во времена СССР, в частности, в середине 70-х, в нашей колонии отбывали наказание около 300 осужденных. В перестроечные годы ее наполняемость в три раза превышала установленный лимит – более 3500 осужденных, женщинам приходилось спать на полу. Поэтому мы построили новые общежития, что позволило создать нормальные условия для их содержания, – рассказала начальник исправительной колонии. 

Светлана Походова говорит, когда ее только назначили на эту должность, Леонид Иванович Зенкевич, проработавший в системе исполнения наказаний много лет, посоветовал ей ничего не перестраивать, а строить. С тех пор и строит.

Одно из общежитий для осужденных на территории женской колонии

За последние 8 лет построены административный корпус, новое здание банно-прачечного комбината, 4-этажная медсанчасть, церковь. На месте бараков и щитовых домиков выросли два новых общежития для осужденных: светлые коридоры, просторные комнаты с двухъярусными кроватями, комната с телевизором для проведения воспитательных мероприятий, гардеробная для верхней одежды, комната для приема пищи, где можно перекусить и попить чай или кофе.

Есть своя парикмахерская, столовая, спортзалы для отбывающих наказание и сотрудников колонии. Все это, говорит начальник ИК-4, предусмотрено правилами внутреннего распорядка.

Комната в общежитии для осужденных

Территория колонии похожа на небольшой поселок. Медсанчасть не уступает городским поликлиникам: здесь есть все необходимое для лечения – от современных УЗИ-аппаратов до стоматологического кабинета, а также палаты для стационарного лечения.

Стоматологический кабинет в медсанчасти

Единственное, что сразу бросается в глаза, – кабинеты с табличкой "психиатр-нарколог".

– Осужденные по 107-й статье, согласно приговору, должны пройти принудительное медикаментозное лечение от алкоголизма в течение года и от наркомании – в течение двух лет, – пояснила Светлана Походова.

В новом магазине достаточно широкий (для мест лишения свободы) ассортимент: косметика, торты, новогодние подарки, одежда. Осужденные, с которыми довелось побеседовать, рассказали, что раньше было ограничение на покупку чая, сигарет и других товаров, а кофе вообще был запрещен – сейчас эти запреты сняты.


На всей территории ИК нет решеток на окнах, за исключением небольшого одноэтажного здания, в котором находится штрафной изолятор. Как пояснила Светлана Походова, угодить в него можно за грубое нарушение режимных требований и конфликтность.

В доме ребенка исправительной колонии сейчас 20 детей в возрасте от рождения до трех лет. Но здесь помнят времена, когда детей было вдвое больше.

– За последние 10 лет только одна осужденная, освободившись, оставила своего ребенка на вокзале. Потом она вернулась в места лишения свободы. А так отказов от детей, по крайней мере, здесь, не было, – рассказала собеседница. – У нас есть осужденная, которая была лишена родительских прав на троих детей, в ИК она пришла беременной и родила здесь четвертого ребенка. Теперь надеется, да нет – она просто уверена, что этот ребенок все изменит и перевернет в ее жизни и что она заберет и тех своих детей. Все осознала, говорит. Жизнь покажет…

Светлана Походова рассказала, что в ИК-4 на данный момент отбывают наказание пять несовершеннолетних девочек:

– Были времена, когда у нас отбывали наказание 80 несовершеннолетних. Сейчас с трудными подростками проводится большая работа, в колонию они направляются в исключительных случаях.

Начальник ИК-4 мечтает реконструировать участок для их содержания. Есть еще одна мечта – сделать роспись внутри церкви. 

В женской колонии не так давно построена церковь

– Женщина уже наказана тем, что отбывает срок. Условия содержания не должны стать для нее вторым наказанием, – убеждена Светлана Походова.




На вопрос, а не захотят ли осужденные снова вернуться в такие шикарные условия,  собеседница ответила:

– Любой человек, проживающий в нормальных условиях, будет нормально работать. Ничего сверхъестественного мы для этих женщин не создаем. У нас нет покамерного содержания, нет отдельных жилых секций на 3-4 человека. В одной секции у нас содержатся от 12 до 35 человек. Я всегда говорю: клетка, хоть и золотая, – все равно клетка. Да, для женщин, которые вели асоциальный образ жизни на свободе, это шикарные условия. Но они же временные люди и, побыв в хороших условиях несколько лет, возможно, захотят и на свободе привести свой дом в порядок.




– Я посещала учреждения закрытого типа в России, Германии и Швеции. К примеру, в Швеции у каждой осужденной своя камера. Вечером ее закрывают и утром открывают. Прогулка - один час в сутки. У нас нет таких ограничений, – продолжает Светлана Походова. – Шведы были очень удивлены, когда узнали, что у нас в одной комнате содержатся больше десяти человек. Просто у нас менталитет другой. Приведу один пример из жизни: две женщины, которые около 10 лет отбывали наказание в одном отряде, вышли на свободу и два часа "под зоной" разговаривали, не могли расстаться.

Всего в Беларуси две женских тюрьмы. Помимо ИК-4, где содержатся женщины, впервые осужденные к лишению свободы, есть еще ИК-24 в Заречье Речицкого района для отбывания наказания осужденных, неоднократно попадавших в места лишения свободы.

– Но это не значит, что биография у женщин, которые поступают в ИК-4, до этого была безупречной, – пояснила собеседница. – Некоторые из них уже имеют по 5-6 судимостей, но в места лишения свободы по приговору суда попали впервые: раньше отбывали условное наказание, привлекались к принудительным работам, находились под домашним арестом. Когда все меры воздействия были исчерпаны, а они продолжали игнорировать приговор суда, к ним применялась ст. 415 (Уклонение от отбывания наказания в виде ограничения свободы) УК, и осужденная направлялась в места лишения свободы. Эта статья предусматривает лишение свободы на срок до 3 лет.

"Я мечтала стать технологом по пошиву одежды"

Светлана Походова признается, что не воспринимает таких слов как "зэчка", "нары" и в том же духе. Еще не любит смотреть художественные фильмы о женщинах в тюрьме.

– Может, где-то и есть такие ужасные условия в закрытых исправительных учреждениях, а может, это фантазии сценариста и режиссера. Не знаю. Но в нашей исправительной колонии такого ужаса, как показывают в кино, точно нет, – говорит она. – Общеизвестно, что мать Бориса Моисеева была осужденной, и он родился в местах лишения свободы в Гомельской области. Борис Моисеев приезжал в нашу колонию, чтобы передать гуманитарную помощь для дома ребенка. Зашел ко мне познакомиться и был очень удивлен: говорит, представлял себе бабу-гром с ремнем, дубинкой и пистолетом. (Смеется.)




Светлана Походова признается, что в молодости никогда не мечтала о профессии в погонах и тем более о работе с осужденными – на работу в ИК попала случайно.

– Я не планировала здесь долго задерживаться, но так получилось, что прошла путь от контролера ОТК до директора швейного предприятия, а потом – начальника колонии. Я училась в Витебском техникуме легкой промышленности и мечтала стать технологом на швейной фабрике. По окончании техникума мы с мужем приехали в Гомель. Единственное место, куда меня взяли на работу по специальности, была ИК-4. И я согласилась. Это обычное швейное производство, только швеи – особенные. Я была уверена, что это временно, потом перейду на швейную фабрику. Уже работая в колонии, поступила в Рязанскую высшую школу МВД, которую окончила в 1991 году. Коллектив в ИК-4 хороший, и я решила остаться.

В женской тюрьме отбывают наказание осужденные как на 24 года, так и на полгода. Женщины, получившие длительные сроки, сформированы в бригады на наиболее сложных участках работы.





Сейчас швейная фабрика ИК-4 оснащена новейшим оборудованием, начиная от автоматизированного рабочего места конструктора, заканчивая новейшими полуавтоматами по обработке изделий.





Внешне швейные цеха, в которых работают осужденные, мало чем отличаются от обычных швейных фабрик. Освобождаясь, женщины получают аттестат с присвоением им специальности швеи от 2 до 5 разряда – в местах лишения свободы они получают профессию.




Госзаказы составляют на швейном предприятии более 90%. Здесь шьют форму для Министерства обороны, Департамента финансов и тыла МВД, пограничников, Следственного комитета, лесного хозяйства, внутренних войск.

В комнате образцов. Все это шьют женщины, отбывающие наказание

– С 1971 года мы выполняли заказ Минобороны СССР, шили нательное белье, наволочки, простыни, носовые платки и подворотнички. Во времена СССР объемы продукции были огромными. После развала Союза наше швейное предприятие практически не работало, оборвались все партнерские связи. Мы стали работать с Министерством торговли Беларуси – шили женские платья, потом телогрейки. Где-то с 2003 года появились стабильные заказы и снова начался расцвет производства.

Театр в тюрьме

Светлана Походова из тех людей, которые не боятся экспериментировать. Один из масштабных экспериментов – проект "Театр в тюрьме", в котором принимают участие осужденные с большими сроками. Всего за девять лет в постановках было задействовано 55 осужденных.

Начался  проект в 2004 году, когда Беларусь посетил шведский актер Йон Йонсон, который ставил в тюрьмах Швеции и Америки спектакли с участием пожизненно заключенных и осужденных на большие сроки. Проект был одобрен Департаментом исполнения наказаний МВД Беларуси и начал жить и в белорусских исправительных учреждениях. К слову, его пытались реализовать в Украине и России, но там все закончилось постановкой всего лишь одного спектакля. Светлана Походова говорит, что благодаря актеру и режиссеру Гомельского областного драмтеатра Алексею Бычкову проект "Театр в тюрьме" живет в ИК-4 уже девять лет.

Сцена из спектакля "Бог любит". На сцене "актрисы", отбывающие наказание в ИК-4

– Спектакли позволяют женщинам переключаться на другую жизнь, внутренне не сломаться, – говорит собеседница.

За эти годы в рамках проекта "Театр в тюрьме" поставлено 8 спектаклей. Но этим эксперимент не ограничился. Закрытый показ первых двух спектаклей прошел на сцене областного драмтеатра. Осужденные выезжали на гастроли в Минск (ДК "Матрица"), Мозырь (ИК-20 для мужчин) и Заречье Речицкого района (ИК-24 для женщин). А в 2010 году был вообще беспрецедентный случай в пенитенциарной системе Беларуси: в комедии положений вместе с осужденными ИК-4 играли сотрудники этого режимного учреждения.

Светлана Походова убеждена, что основной смысл пенитенциарной системы дать шанс человеку осознать содеянное и вернуться к нормальной жизни: в переводе с латинского poenitentia - это не "изоляция", а "раскаяние".

– О практической состоятельности проекта говорит тот факт, что "актрисы", участвовавшие в первом спектакле, уже освободились, из только одна из них вернулась в места лишения свободы: раньше она отбывала наказание за убийство, после освобождения была осуждена за мелкое преступление – кражу.

"Осужденные мечтают только об одном – скорей бы освободиться"

– Мне часто звонят мамы осужденных, плачут. Мечтают увидеть своих дочерей на свободе, многие говорят, что не переживут этого, - рассказала Светлана Походова. – Я им говорю, здесь нет того ужаса, который вы себе представляете. Многие ведь стереотипно мыслят: раз это тюрьма, значит, там камеры темные, в которых женщины на нарах лежат. Да, у нас режимное учреждение, есть работа, определенный план, регламентировано передвижение по территории, есть форма одежды – совершил преступление, отвечай за свои поступки. Самое главное, говорю я в таких случаях матерям, что ваша дочь жива, а все остальное можно исправить.




Во время нашего разговора в кабинет Походовой входит осужденная Алла, которая находится в колонии полгода. Просит предоставить ей долгосрочное свидание: недавно она вышла замуж здесь, в колонии.

– Мы даже свадебное платье даем осужденным, – говорит Светлана Походова. – К нам сюда приезжает сотрудник загса, который регистрирует  бракосочетание, фотографа можно пригласить. В этом году у нас было около 10 регистраций брака.

– О чем вы больше всего мечтаете? – интересуюсь у Аллы.

– Домой вернуться, к мужу. Больше сюда никогда в жизни не попаду. О ребенке не мечтаю, у меня операция была, я уже не смогу родить. В декабре следующего года у меня конец срока, но надеюсь, что в марте будет комиссия и меня выпустят досрочно.

Алла рассказала, что первая ее судимость была в 2010 году, тогда по приговору суда она получила 6 месяцев лишения свободы с отсрочкой на один год. Но не прошло и года, как она была осуждена по ч. 2 ст. 212 (Хищение с карточки банкомата) УК. Говорит, взяла у сестры сожителя банковскую карточку и сняла с нее деньги. 

Когда Алла ушла, Светлана Походова сказала, что 212-я статья уже не редкость:

– У нас отбывает наказание женщина, которая неоднократно снимала деньги с карточки своей матери. Теперь ее мать звонит, приезжает на свидания и просит: "Отпустите ее". Я ей объясняю, что у нас нет полномочий выпускать осужденных на свободу, мы имеем право только рассмотреть возможность досрочного освобождения.

Начальник исправительной колонии рассказала, что бывают и другие письма от матерей.




– Вот женщина пишет: "Прошу не выпускать мою дочь из мест лишения свободы. Пусть сидит от звонка до звонка и зарабатывает хоть какие-то копейки, которые пойдут на детей". И это не единичное письмо подобного рода.

Осужденные пишут письма начальнику колонии и даже стихи посвящают

Светлана Походова говорит, что все осужденные, которые находятся в местах лишения свободы, так же как и Алла, мечтают только об одном – скорей бы освободиться, скорей бы закон об амнистии, скорей бы какие-то пересмотры.

– Они уверяют, что после освобождения в первую очередь устроятся на работу, восстановят родительские права и заберут детей. К слову, сейчас это большая проблема: 15% осужденных из нашей ИК лишены родительских прав и отбывают наказание за злостное уклонение от оплаты расходов на содержание своих детей. Здесь они говорят, что как только выйдут на свободу, будут о своих детях заботиться. Но, к сожалению, в большинстве случаев эти мечты так и остаются мечтами.

Светлана Походова говорит, что, освобождаясь, ни одна осужденная не сказала: "Я не уверена в себе, я все равно совершу преступление", все уходят с мечтой – начать новую жизнь.

– Недавно вышел закон об амнистии. Применили его к тем, чьи статьи подходят. Но некоторые из освободившихся по амнистии предыдущих лет снова совершили преступления и вернулись в места лишения свободы. Просто для многих это образ жизни, они по-другому жить не могут. 




Бывшие осужденные, устроившие свою жизнь на свободе, тоже пишут письма начальнику колонии: "Я обещала вам, что у меня все будет хорошо, – и сдержала свое обещание".

Светлана Походова просит старшего инспектора штаба Екатерину показать мне новые общежития для осужденных. По дороге интересуюсь у сотрудницы колонии, о чем она мечтает. Выйти замуж и родить ребенка, отвечает девушка. Позже тот же вопрос задаю ее коллеге Наталье.

– Мы с мужем по окончании академии МВД работаем в этой исправительной колонии. Мечтаю о ребенке, – улыбается Наталья. – Здесь, в колонии, я насмотрелась на женщин, наделавших столько ошибок в своей жизни. Они сами себя ограничивают в мечтах. Хочу, чтобы в моей жизни ничего подобного не было.

"На Новый год мы переносим время отбоя"

На закрытой территории тоже ощущается приближение Нового года: в магазин привезли торты и новогодние подарки.




Осужденные покупают к Новому году продукты. У них даже есть возможность икру по заявкам к празднику купить. Правда, есть одно "но": лимит на покупки (в случае если у осужденной нет исковых требований, ущерба, причиненного преступлением, то она может потратить в месяц до 6 базовых величин, если есть – одну  базовую  на продукты и столько же на предметы первой необходимости. – TUT.BY). К слову, сейчас в ИК-4 проходит акция "Подари мечту". Женщины, отбывающие наказание, могут приобрести новогодние подарки под заказ для своих детей, при этом им разрешается тратить деньги сверх установленного лимита.




– К Новому году осужденным будет показана театрализованная постановка в клубе, которую они готовят своими силами, – рассказала Светлана Походова. – 31 декабря утром ее увидит одна смена, после обеда – вторая. В клубе, в доме ребенка и в каждом отряде обязательно будет елка с гирляндами. Еще мы проводим акцию "Укрась свой отряд". Разумеется, у нас нет светящихся гирлянд, стеклянных шаров. Женщины вырезают снежинки из бумаги и делают бумажные гирлянды. 

Окно одного из общежитий на территории ИК-4

Но самое главное, в новогоднюю ночь администрация ИК позволяет осужденным встретить Новый год.

– По просьбам осужденных мы переносим время отбоя с 22.00, как полагается по режиму содержания, на час ночи. Женщины смогут посмотреть праздничные телепередачи, услышать бой курантов - окунуться в атмосферу праздника.




Напоследок интересуюсь у собеседницы, есть ли у нее мечты, не связанные с работой.

– Есть. Чтобы войны не было. Когда мы раньше говорили об этом, не понимали, насколько это может быть близко и реально. Если не будет войны, можно много о чем мечтать, – ответила Светлана Походова. – Еще хочу, чтобы моя мама жила подольше. Она и муж – самые близкие для меня люди. Благодаря клубу деловых женщин я побывала недавно в Израиле и на одном из Канарских островов, теперь появилась новая мечта – путешествовать. А вообще, человек живет до тех пор, пока мечтает, и мечтает столько, сколько живет.


Читайте также:

От мечты до мечты. Студент из Йемена: "Я хотел учиться в Беларуси, чтобы подключить мою страну к скоростному интернету"