"Минские кухни". Правозащитница, которую депортируют из Беларуси: "Я ощущаю себя минчанкой и в сторону Смоленска точно не поеду"

На прошлой неделе стало известно, что белорусскую правозащитницу и гражданку России Елену Тонкачеву депортируют из нашей страны с запретом въезда сроком на три года. Мы отправились на кухню к человеку, который через пару недель покинет ставший ей родным город. Собеседница рассказала, за что она любит столицу, но почему за 23 года так и не получила белорусское гражданство.

"Квартира на проспекте была правильной семейной инвестицией"

Елена приехала в Беларусь в 1984 году еще школьницей: ее отец был военным, которого направили служить из Москвы в Быхов. Спустя три года она поступила учиться в колледж, потом на юрфак БГУ и осталась в столице. Сначала жила в общежитии, на съемной квартире, затем в своей на Кижеватова, а в 2011 переехала на проспект Независимости.

- Эту квартиру мы купили совместно с родителями, продав прежнюю. В 2011 году цены на недвижимость значительно упали, поэтому покупка оказалась достаточно выгодной. Это было правильной семейной инвестицией.

Ремонт на кухне происходил, по словам Елены, параллельно с другими комнатами. Интерьер, говорит собеседница, - результат совместной работы ее и архитектора.

- Но, думаю, что я сменю здесь шкафчики, потому что уже это выглядит как-то скучновато. Тогда мы просто хотели, чтобы ремонт закончился скорее, и согласились именно на такой вариант.

Елена говорит, что уже не помнит стоимости своего кухонного гарнитура.

"Почему-то половина посетителей "Лидо" думает, что они пришли в ресторан"

Собеседница рассказывает, что часто принимает на кухне гостей, но еще чаще готовит.

- Особенно в последнее время со мной произошло неожиданное, и я взялась за готовку с большим удовольствием: в сентябре-октябре я просто бежала с работы домой, чтобы что-нибудь приготовить.

На полке лежат кулинарные книги любимых кухонь нашей героини, одна из которых 1960 года издания.

Елена говорит, что с возрастом у нее менялись вкусовые пристрастия. Сейчас, по ее словам, она часто готовит блюда из утки и баранины.

- Вообще, я люблю есть дома. Но, бывает, что я раз в год и в столовую Дворца молодежи заскочу, когда совсем не хватает времени. Есть надежда, что еда там мне понравится, но невкусно у нас во всех заведениях среднего звена.

Под средним звеном Елена также подразумевает, например, "Васількі", "Эль Помидоро" и "Лидо". 

- Что происходит в "Лидо" мне не очень понятно. Там всегда огромное количество людей, половина которых считают, что они пришли в ресторан, а другая половина ест на бегу. 

Летом у Елены появляется возможность обедать на балконе с видом на вход в Парк Челюскинцев.

"В Вене в ресторане и на улице одни и те же люди, а у нас - колоссальная разница"

Из ресторанов Елена давно предпочитает "Бергамо", куда ходит примерно раз в два месяца. Говорит, что там с абсолютным доверием можно взять любое блюдо и оно будет хорошим. Цена ее ужина с вином - “чуть больше чека закупки на неделю в магазине”.

- Также мне практически всем устраивает грузинский ресторан "Тифлис". Мне очень нравится грузинская кухня и та легкость, с которой в этом заведении обслуживают. Всегда можно объяснить, чего ты хочешь, и тебе пойдут навстречу, сделав даже то, чего сейчас нет в меню.

Подобное отношение к клиенту, говорит собеседница, и в кондитерской "О'дари" на Челюскинцев. И этой легкости, по наблюдениям Елены, не хватает в обслуживании почти во всех минских заведениях.

- Когда ты заводишь разговор с официантом, он начинает либо напрягаться, либо впадать в уныние или пытаться хорохориться. Легкости нет в минской ресторанной культуре. Это касается как обслуживания, так и всего пафоса в наших ресторанах. Если в Вене люди на улице и в ресторане не отличаются, то у нас разница - колоссальная.

"Ни Grand Cafe, ни Bistro de Luxe совершенно не приспособлены для инвалидов"

Также нет в минской ресторанной культуре, по словам собеседницы, и места для посетителей с инвалидностью. Елена говорит, что из-за этой идеологической нестыковки даже перестала ходить в заведения известного ресторатора Вадима Прокопьева, "хоть там и хорошая кухня".

- Я очень люблю проводить время со своим другом, который инвалид-колясочник. Но ни Grand Cafe, ни Bistro de Luxe не приспособлены для такой категории посетителей. Добраться до санузла там либо никак, либо тебя будут нести на руках 2 сотрудника ресторана на глазах у всего зала. Обидно, что Прокопьев, который позиционирует себя как носитель современной ресторанной культуры, забывает о таком важном элементе этой культуры.

Елена отмечает и то, что работать с инвалидами всех категорий не научены и официанты минских заведений.

- Тот же Прокопьев говорит, что не берет официантов, которые, например, не могут поддержать беседу о Кончаловском. Хорошо. Но никто не учит официантов тому, как работать с незрячим клиентом или с тем, кто не может порезать кусок мяса. Вместо того, чтобы предлагать помощь инвалиду, официанты теряются, и это происходит даже в дорогих ресторанах.

Не дешевыми для своего уровня Елена считает все минские заведения. При этом она не считает это поводом для жалоб.

- У нас сложились такие цены, поэтому я не думаю, что нужно приходить в ресторан и закрывать глаза при виде этих цифр, заказывая то, чего ты не хочешь. Лучше сходить реже, но в свое удовольствие.

"В Минске только одно место, где вам не только продают свежую морскую рыбу, но и чистят"

Продукты для домашней готовки Елена покупает на Комаровке, либо в торговом центре "ALL".

- На рынке я покупаю ягнятину или ту же утятину, а магазин "ALL" мне очень нравится потому, что там по средам привозят незамороженную свежую морскую рыбу. Более того, это единственное место в Минске, где ее тебе еще и почистят.

Друг собеседницы делает спагетти в домашних условиях, поэтому о макаронах из магазина мы не говорим.

Второй плюс магазина "Соседи" в ТЦ "ALL", по словам Елены, в том, что там всегда есть свежая утка в самых разных видах. С другой стороны, в этом магазине многого нет, как и во всем Минске. Например, любимого сыра Елены - французского Сент-Агюр, который она привозит из Вильнюса.

- К тому же я очень люблю традиционный шведский ванильный соус, который я также везу из Литвы. Думаю, что этого у нас не продают, так как торговые сети ориентированны на массового потребителя, нужды которого уже изучены маркетологами.

Бобовые в на кухне Елены - из Израиля, а перец - из Малайзии. Грибы собирались и сушились собственноручно.

"Мои друзья из Швеции очень любят белорусскую косметику"

Одежду наша героиня чаще всего покупает также не в Минске. Говорит, что часто бывает по работе за границей, где это делать дешевле и комфортнее.

- Я не знаю в Минске ни одного комфортного магазина или торгового центра. Даже в дорогой Max Mara поведение персонала таково, что туда не хочется приходить. Это все какой-то театр абсурда, по духу очень похожий на пафос в ресторанном обслуживании.

Белорусской косметикой Елена также не пользуется, хотя и не имеет ничего против нее.

- Ее даже хвалят мои друзья из Армении и Швеции, которые прожили в Беларуси определенное время. Постоянно просят что-нибудь привезти. Сама же я пользуюсь израильской косметикой, так как не люблю эксперименты.

Елена хоть и не любит эксперименты, но подобрала 4 года назад на улице бездомную кошку, которая сейчас гуляет по кухне.

"Наверное, у нас осталось мало интеллигенции среди архитекторов"

Кроме одежды и ванильного соуса Елене не хватает в Минске и более глобальных вещей: например, красивого оформления витрин столичных магазинов, концертов классической музыки или хотя бы радиостанции с классикой.

- Но главное, Минску не хватает легкости. У нас очень сложно поболтать с совершенно незнакомым на улице, как это происходит в Европе. Если ты спросишь в магазине "Ой, а вы берете эту колбасу, как она вам?", то в лучшем случае один человек из десяти продолжит вежливо вести беседу.

По наблюдениям Елены в минчанах вообще сейчас меньше столичности, чем раньше. Под столичностью она подразумевает, в первую очередь, интеллигентность.

- Раньше в театре музкомедии или оперы и балета невозможно было встретить женщину, одетую неподобающим образом. Это до сих пор сохранено в Ереване, а у нас это немного растворилось.

Также Елена задается вопросом, куда в Минске пропали воробьи и радуется, что куда-то пропали тараканы.

В отличие от столицы Армении, говорит Елена, Минск абсолютно не наполняется скульптурами, "хотя уровень жизни у нас выше". Новые архитектурные сооружения также не сильно радуют Елену Тонкачеву.

- Я, к сожалению, не вижу в новых зданиях архитектурного лица города, что должно присутствовать в европейских столицах. Это, наверное, также оттого, что у нас осталось не так много столичной интеллигенции среди архитекторов.

"Проезжаешь мимо Дворца Независимости и думаешь: ты в Ашхабаде, или нет?"

На вопрос о самых неказистых сооружениях, Елена отвечает, что, скорее всего, будет повторяться в своем выборе с остальными героями "Минских кухонь". Так и происходит.

- Мне совершенно непонятна эта история под названием "дом Чижа". Это смотрится неприятно со всех сторон. Вообще, это какое-то не минское здание.

Еще более не минским сооружением собеседница считает Дворец Независимости. "Проезжаешь мимо и думаешь: ты в Ашхабаде или нет?", - поясняет Елена.

- Совсем не по-мински выглядят эти реконструированные здания на Немиге. Это скорее такой азиатский стиль с кучей разноцветных вывесок, объявлений и витрин. Для Азии это нормально, но не для Минска.

Вид из окна кухни Елены более приятный и привычный для Минска.

"Я бы покрасила здание КГБ в глубоко лаково-черный цвет"

Нормальным и хорошим современным решением для столицы наша героиня называет парковый комплекс у театра оперы и балета и обновленный Лошицкий парк. Не мешало бы, по ее мнению, обновить в столице и другие объекты.

- Я бы покрасила здание КГБ в глубоко лаково-черный цвет, чтобы придать этому сооружению некий символизм.

Касательно других зданий силовых структур Елена больше всего удивляется сооружениям РУВД, которые "непонятно зачем огорожены". Она поясняет, что в белорусской культуре вообще не приняты заборы.

- А зачем возводить забор у здания, которое является гарантом обеспечения доброго отношения между гражданами и государством? Это непонятно и бросается в глаза.




Есть, по словам Елены, у отделений милиции нечто общее с дорогими ресторанами: неприспособленность для инвалидов.

- Внутри эти здания абсолютно не приспособлены для перемещения колясочников. Подняться вверх по лестнице он не может, имея шанс лишь поговорить через окно ГАИ на первом этаже, да и то, сотрудник внутренних дел увидит через свое окошко лишь макушку человека с ограниченными возможностями.

Характеризуя работников минской милиции правозащитница отмечает, что в 90-е они были лучше. По ее словам, в первую очередь это проявлялось в том, что тогда выше был уровень курсантов и преподавателей средней и высшей школ милиции.

- А во-вторых, тогда у милиции не было функции политического сыска и такого количества стукачей и тихарей. Такого массового лжествидетельствования милиционеров как по делам "Площади-2010" я вообще не могу припомнить. Это совершенный непорядок.

"Я ощущаю себя минчанкой и в сторону Смоленска не поеду точно"

Несмотря на все вышесказанное, Елена Тонкачева говорит, что любит Минск и считает себя минчанкой.

- И я не могу объяснить за что, ведь если появляется понятие за что, то это уже рационализация, а не любовь. И, может, это прозвучит слишком самонадеянно, но я ощущаю себя минчанкой.

Похоже, что жить в столице Елене Тонкачевой осталось недолго. Государство приняло решение депортировать из Беларуси правозащитницу с российским гражданством и запретило въезд в нашу страну на три года. Официальной причиной стало  совершение пяти административных правонарушений в течение года. Интересуемся, что мешало ей за 23 года получить белорусское гражданство и не иметь подобных проблем.

- В 20 лет я была студенткой и не планировала, как будет точно складываться моя жизнь, поэтому с распадом СССР мне автоматически досталось российское гражданство.

Елена говорит, что в первое пятилетие независимости Беларуси, она была готова подавать на гражданство, но этому помешали определенные факторы.

- Я была замужем за депутатом Верховного Совета 13-го созыва и своими глазами видела, как менялась Конституция, изменялся баланс между ветвями власти, и усиливалась роль президента. Это производило на меня сильное впечатление, как с юридической точки зрения, так и с человеческой. Будучи совсем молодой барышней, я лично общалась с Гончаром и генералом Захаренко. Потом они трагически исчезли… Я не могла обратиться к этой власти и сказать: "Дайте белорусский паспорт".

В 2000-х, по словам Елены, наличие российского гражданства ей не мешало, так как она не стремилась занять в Беларуси какой-нибудь государственный пост.

Через пару недель Тонкачевой будет запрещено вообще посещать территорию страны.

- Куда я уеду? В сторону Калининграда. В направлении Смоленска я точно не поеду…

Елена говорит, что еще повесит на голую стену своей минской кухни те картины, которые запланировала...

4 минских вопроса Елене Тонкачевой

- Какое здание или сооружение в Минске вы бы снесли в первую очередь?

- Я бы ничего не сносила, а просто немного бы переделала памятник Калинину возле моего дома, который изображен очень похожим на Троцкого. Беларусь была бы единственной страной в мире, где стоит памятник Троцкому.

- В честь кого вы бы поставили в Минске памятник?

- Мы должны символически отработать период сталинских репрессий. И чем раньше мы начнем это делать, тем быстрее мы перестанем быть зависимыми, боязливыми. Тем быстрее станем свободными.

- Кого вы считаете самым значимым минчанином?

- Стефанию Станюту. Она всегда была бесконечно добрым и очень характерным человеком. Она была минским человеком.

- Куда в Минске вы в первую очередь ведете иностранных гостей?

- В галерею "Ў". Там мы подробно рассматриваем книги, сувениры и пьем кофе. Я показываю гостям на людей в кафе и говорю: "Вот это - минчане".