Крым, зона прифронтового отдыха: беженцы, боевые вертолеты и нудисты на пляже

Август - месяц отпусков, еще именуемый "мертвым сезоном". С советских времен белорусы традиционно выезжали в это время на курорты Крыма. В этом году туристов в бывшей всесоюзной здравнице стало меньше, а людей в военной форме и жертв войны - гораздо больше.

На перекладных в глубоком тылу

Тем не менее мы с друзьями решили не изменять привычным маршрутам летней миграции. И в середине августа едем отдыхать в Крым. Прямой поезд Минск - Симферополь выглядит предпочтительней с точки зрения безопасности - он хоть и идет по территории Украины, но все же является символическим островком белорусской стабильности на колесах. Мы же выбираем более экстремальный, но зато самый малобюджетный маршрут - автобусом до Чернигова, а оттуда раз в четыре дня отправляется поезд в Симферополь.

В начале лета Украина как транзитная зона по дороге к вожделенному полуострову для большинства белорусов выглядела пугающе. Но прибыв в Чернигов к концу августа, мы видим, что не одиноки - десятки белорусов с характерными рюкзаками с притороченными спальниками, пенками и прочими аксессуарами неформального туризма вываливают из дизель-поезда. Как и мы, едут на юг на перекладных.

Без проблем берем билет на поезд Чернигов - Симферополь - он стоит всего 153 гривны (около 13 долларов), включая чай и постель. Коротая время в ожидании отправления, заходим на привокзальный рынок. Он полупустой, местные торговки жалуются на отсутствие своих основных клиентов - гомельчан. "А как вы относитесь к происходящему?" - интересуются политизированные продавщицы. Они явно против войны. На базарных рядах едва не начинается митинг.





В прибыли сегодня только продавцы военного снаряжения. В расположенном по соседству милитари-магазине Combat супружеская пара выбирает униформу для мужа, отправляющегося на фронт. Популярностью пользуется камуфляж "американец", но неплохо идут и бундесверовские пятнистые костюмы и жилеты-"разгрузки".

В Чернигове продается удивительно вкусный хлебный квас, сделанный еще по старым советским рецептам. Несмотря на то что красное знамя на постаменте танка-освободителя перекрасили в белое, на оптовом рынке популярны реклама и вывески "За ценами СССР".





Садимся в поезд, идущий в Крым. За окнами мелькают бетонные заборы с граффити: одни надписи провозглашают "Слава Украине!", другие - "Слава хунте" и "Солдаты, домой!". На станции Черкассы целая группа железнодорожных рабочих что-то возбужденно обсуждает. Мы направляемся к ближайшему киоску за знаменитым украинским "живчиком", проходим мимо кружка пролетариев, и до нас отчетливо доносится: "Вин мэнэ повистку подае, та я кажу: "Да пошел ты на …" .

Избежать разговоров о войне не удается и в вагоне. У большинства наших соседей по плацкарте она восторга не вызывает. Старшее поколение все происходящее воспринимает отрицательно. Женя, молодой парень из Херсона, противник государства и поклонник экологических поселений и сыроедения, - за Майдан, но считает, что идеалы "революции" давно предали. Одновременно он против войны и мобилизации.

Только интеллигентная женщина из Чернигова, еще минуту назад с ностальгией вспоминавшая счастливое советское детство, "Артек" и бесплатные квартиры, твердо высказывается за АТО и говорит, что "Крым - цэ Украина". При напоминании о том, что под артобстрелами гибнут дети, она говорит: "Что поделаешь, это - война". Ее дочка Саша демонстрирует поразительную для десятилетнего ребенка мудрость. Глядя в окошко на желтые нивы под голубым небом, девочка задумчиво произносит: "Вот сколько старались люди, работали на этих полях, а все заберет война…". Еще Саша очень боится сепаратистов и все спрашивает, есть ли они в Крыму.

В этот день многие поезда опаздывают, потому что, по слухам, где-то на херсонском направлении загорелись цистерны с горючим.

Отдыхающие от войны

После придирчивых проверок на границе мы въезжаем в Крым. Из Симферополя автобусом за 50 российских рублей отправляемся в приморский поселок Песчаное, что расположен на юго-западе полуострова между Севастополем и Евпаторией. Водители рейсовых автобусов здесь почти сплошь крымские татары, у многих на стекле в кабине закреплена украинская гривна с портретом Ярослава Мудрого. Что это - сдача, ждущая забывчивого пассажира из прошлого, или знак-пароль на время "Ч"?

Вдоль дорог красуются билборды с улыбчивыми политиками и слоганами разных партий - в Крыму скоро выборы. КПРФ предлагает вернуть "время побед", партия "Родина" намекает, что она, как и родина - одна, а "жириновцы" в свойственной им залихватской манере заявляют, что тем, кто не проголосует за ЛДПР, и дальше придется терпеть.

Если через Симферополь в августе наконец потоком пошли туристы, в основном - на южный берег, в Евпаторию и так далее, то в небольших прибрежных поселках туристов немного. А в июне-июле, по словам местных, их вообще не было.





Зато Песчаное переполнено беженцами.

Мы заселяемся в частный дом, в котором уже живут три семьи с детьми. Они - отдыхающие поневоле. Это беженцы из Донецка и Харцызска. Наши гостеприимные хозяева приютили у себя невестку с 16-летней дочкой (сын остался в Донецке, как они скупо сказали, "работать") и две семьи просто знакомых. Разместили бесплатно в отдельных комнатах, и еще подкармливают их необычайно сладкими помидорами, яблоками и грушами со своего участка. Нас, кстати говоря, они также исправно угощают фруктами.

Беженцев среди приехавших в Песчаное - едва ли не большинство. На пляже этих людей видно издалека: они не привезли с собой зонтов от солнца, ярких полотенец и покрывал. На некоторых - еще свежие бинты.

Люди из Донбасса размещаются кто в предоставленных администрацией помещениях, кто в частном секторе у знакомых и родственников или за деньги. Благо, цены на жилье в этом сезоне невелики - от 120-150 рублей в сутки за человека. Детей распределяют в санатории и дома отдыха.

Еще одно отличие Песчаного в этом сезоне - полная загруженность детских пансионатов, почти как в советское время. На некоторых детях и вожатых даже красуются красные галстуки. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. С детьми зачастую приходится работать психологам - многие получили сильные психологические травмы и испуганно вздрагивают при звуках пролетающих вертолетов.

Впрочем, взрослые заработали их тоже. Томным теплым вечером, когда мы сидим на веранде под гроздьями винограда, на улице рядом с нами вдруг гремят выстрелы. Я тушу свет, но пытаюсь выглянуть и посмотреть, что это, а вот мой сосед-беженец далек от любопытства и сразу ищет укрытие. Все решает его жена, которая с криком "У нас тут дети!" прогоняет пьяного стрелка, собирающего гильзы от пистолета, с улицы.

Помощь беженцам собирают общественные активисты и при православных храмах. На улицах крымских городов мы встречаем людей с флагами ДНР, которые тоже собирают денежные средства. Но основную помощь беженцам предоставляет государство. В Симферополе прямо на вокзале по громкоговорителю объявляют, в какие пункты приема стоит обращаться ищущим убежища. Помощь прибывающим из Украины оказывает и расположенный в вокзальном здании штаб Крымского ополчения. Правда, там нас встречают с определенным недоверием, но все же соглашаются дать интервью.





Крымское ополчение позиционирует себя как общественная организация. Основная задача - поддержание общественного порядка. Оружия не имеет - только спецсредства, доставшиеся от крымского "Беркута". Видимо, эти каски и дубинки и разложены в штабе рядами. Тут же - портреты-ориентировки членов "Правого сектора". По словам представителей штаба ополчения, провокации случаются постоянно. Буквально вчера с украинского поезда сошла девушка, вся обмотанная желто-голубыми лентами. Как говорят в штабе, они с ней просто побеседовали и отпустили, ленты не снимали. Но предупредили, что ситуация накаленная и может случиться всякое.

Граждан Беларуси в Крымское ополчение не принимают.

"И в каждом пропеллере дышит спокойствие наших границ"

А этим летом на крымском побережье - настоящий авиапарад. Почти как в Ле-Бурже. Не проходит и получаса, чтобы над головами загорающих на пляже не пролетело какое-либо воздушное судно. В солнечном крымском небе красуются вертолеты Ми-8 и Ка-27, фронтовые бомбардировщики Су-24, транспортники Ан-26 и Ил-76. Рядом с нами находится известная Качинская авиабаза, и ее пилоты беспрестанно совершают учебные и дозорные полеты.

После заката, рядом с яркими, почти бриллиантовыми южными звездами, на черном бархате ночного неба появляются некие красные огоньки. Мы по незнанию принимаем их за НЛО, но дети Донецка со знанием дела поясняют - это разведчики-"беспилотники".

В один из дней мы выбрали место для купания под крутыми глинистыми обрывами мыса Керменчик. Внезапно над нашими головами воздух взорвал оглушительный гул. Военный вертолет на бреющем полете выскочил прямо из-за края обрыва и промчался над береговой кромкой на высоте нескольких десятков метров. Это был боевой Ми-8 с подвешенными неуправляемыми ракетами под брюхом. Видимо, его экипаж отрабатывал полетное задание на сверхмалых высотах.





Впрочем, никакие фигуры пилотажа не отражаются на обнаженных фигурах нудистов, чей пляж расположен неподалеку, между мысами Керменчик и Лукул. У них в этом неспокойном мире своя, голая, "правда".

Пляж и воду - народу

Рядом с Керменчиком находится и санаторий "Черноморец". Он принадлежит очень состоятельному собственнику, и здесь, на единственном участке побережья, проход к морю давно был огражден забором частного владения. В течение нескольких лет местные жители пытались добиться права свободно ходить вдоль моря - безрезультатно.

Несколько лет назад, в свой первый приезд в Песчаное, я хотел пройти к месту древнего городища на Керменчике. И по незнанию спустился с кручи на территорию "Черноморца", пытаясь сократить себе дорогу. Тут же был встречен двумя рослыми охранниками в черной униформе, из кобур торчали рукоятки каких-то пистолетов. На все мои объяснения, что мне осталось пройти до лагеря археологов несколько сот метров, они только сказали: "Вы откуда пришли? С гор? Вот туда и возвращайтесь…" Пришлось снова взбираться по крутому склону, делая крюк километра в полтора.





С изменением статуса Крыма местные активисты нашли лазейки в российском законодательстве, которые позволили им добиться от властей Бахчисарайского района решения о разгораживании пляжа. В начале этого сезона, под прикрытием отряда Крымского ополчения, жители повалили ненавистный забор. Теперь, хоть сам пляж и остается запретной зоной, о чем говорят соответствующие таблички, можно свободно гулять по самой его границе с морем, от устья реки Альма до мыса Керменчик. Кстати говоря, именно на этом месте в сентябре 1854 года состоялось знаменитое Альминское сражение между русской армией и войсками союзников. В отличие от князя Меньшикова "второе сражение" на Альме местные жители выиграли. Если не за землю, то за воду по крайней мере.

А вот в самой Альме с водой проблемы. На отдельных участках эта некогда судоходная река просто пересохла, и вода сочится там только под слоем грунта. Наш хозяин говорит, что это все потому, что раньше каждое аграрное хозяйство имело свои водохранилища, орошение регулировалось по общему плану. А сейчас частные арендаторы и просто огородники разобрали воду из Альмы на свои участки.

Скифское золото и китайские поделки

Еще Песчаное (бывшее татарское поселение Алма-Тамак) известно своим археологическим памятником Усть-Альма. Тут, на Керменчике, расположено весьма большое по площади древнее городище. Его рвы и валы еще отчетливо проступают на выжженной солнцем местности.

Все прошлые годы здесь работала экспедиция Крымского отделения Института археологии Академии наук Украины, с членами которой мне доводилось общаться. Мы поднялись на городище и в этот раз. Здесь снова стояли палатки археологов и велись раскопки, но уже под эгидой Бахчисарайского историко-культурного заповедника, при поддержке российской стороны. Бывшее Крымское археологическое отделение находится сегодня в стадии реорганизации, из-за чего возникли перебои с финансированием полевых работ. Но раскопками на Альме, как и в прошлом году, руководит исследователь Александр Пуздровский.





Здесь, в каменистой крымской земле, в свое время были сокрыты несметные сокровища скифских царей и сарматской знати. Недавно здесь были найдены и могилы двух жриц с магическими зеркалами, перстнями и курильницами. Еще это захоронение называют "самым таинственным некрополем Крыма". По словам археологов, на Усть-Альме в разное время было обнаружено золотых украшений и других предметов античного искусства на десятки миллионов долларов. Но сколько из них попали в руки ученых, а сколько "черным археологам" - неизвестно.

Но одна из самых ценных находок, обнаруженная недавно Александром Пуздровским и его коллегами, - скромная бамбуковая шкатулка, покрытая черным лаком. В чем же ее ценность? Это изделие Made in China говорит о том, что китайский экспорт доходил сюда уже в I н. э. Именно тут, в устье Альмы, была крайняя западная точка Великого шелкового пути. Товар с восточных караванов, приходивших из степного Крыма, перегружали на корабли и отправляли в Римскую империю - тогдашний аналог Европейского союза.

Именно эти лакированные шкатулки оказались жемчужиной известной выставки в Амстердаме. Ныне со шкатулками, как и с возвращением из Голландии скифского золота четырех музеев Крыма, возникли серьезные проблемы.

Град над Донецком

Проблемы с возвращением возникли и у семей беженцев, вместе с которыми мы жили. Каждый их день начинался со звонков оставшимся дома мужьям и родителям. Дежурными фразами в этом обмене новостями были: "Игорь попал под "Град". Стоял на остановке после работы…", "Сегодня в Макеевке прямое попадание в детский садик. Погибло девять детей…".





К леденящим душу подробностям боевых действий на Юго-Востоке невозможно привыкнуть, и семьи из Донецка признавались, что они и здесь не могут нормально радоваться ни солнцу, ни морю. Там, дома, под огнем, оставались их родные и близкие. И их самих угнетала неизвестность - что делать дальше, куда возвращаться?

О жизни в ДНР беженцы рассказывают разное. Ирина, мать двоих детей, вначале была за Майдан. "Янукович слишком много воровал", - говорит она. Столкнувшись с результатами АТО в жилых кварталах, Ирина поменяла свою точку зрения. Но и ополченцев оценивает неоднозначно. Случается, что они забирают для своих нужд машины, ездят на них по городу, выставив автоматы наружу, бравируют оружием, заходя в магазины. Но в то же время Ирина признает, что в районах своего базирования донецкое ополчение начисто искоренило наркоторговцев и борется с наркоманией. За мародерство расстреливают, в том числе и своих. Еще в ополчении запрещено пить, и случается, что некоторые отчаявшиеся женщины приводят туда своих мужей на "оздоровление". Другая семья полностью поддерживает ДНР и ополчение, называет их "единственной защитой от карателей".

Наши хозяева встревожены судьбой своих сватов. Они остались под Донецком. Во время артналета в их дом попал снаряд, половину здания разрушило. Сватам уже далеко за 70, уехать не могут. Во время обстрелов эти старики забираются под одеяло и так ждут своей судьбы. Две недели назад мобильная связь с ними пропала, и с тех пор об их судьбе ничего не известно.

Лена приехала в Крым с дочкой Лерой. Дома она работала в больнице, говорит, что работу свою любит и каждый день вспоминает о ней. Но в больнице давно перестали выдавать зарплаты: казначейство не переводит в район АТО деньги. Ее 16-летняя дочь страдает тяжелым хроническим заболеванием и нуждается в регулярном медицинском обследовании и лечении. Где все это получить? К тому же 1 сентября в Донецке не наступит - школы в районе АТО пока открываться не будут. Но Лена не хочет просить у России статус беженца: тогда она не сможет в ближайшие годы вернуться домой, а она очень скучает по близким. Однако ее попытки найти работу в Крыму пока ничем не увенчались. В персонал многочисленных пансионатов ее не берут - женщине 37 лет, но ей говорят, что в горничные берут помоложе. Деньги кончаются, впереди осень и зима, а она с дочкой бежали в одной летней одежде. На пляже беженцы рассказывают друг другу, что можно найти поденную работу на местном винзаводе "Магарач" - якобы существует распоряжение властей до 50 процентов рабочих мест предоставлять беженцам.

Сегодня судьба этих людей - неопределенность и тревога. По сути, перед нашими глазами, под ярким солнцем юга, разыгрываются трагедии сотен тысяч людей, лишившихся своего дома, зачастую - родных и близких.

Незадолго перед нашим отъездом дети во дворе затевают игру "в сталкера". Внешне она похожа на нашу старую "войнушку", за которую ее взрослые и принимают. Но на шутейный вопрос старших, за кого они - за "Правый сектор" или за ополчение, ребята ответить не могут. Пока не могут.