Будущее белорусского образования по-прежнему ищут в прошлом

Как только стали известны результаты зачисления студентов в вузы Беларуси, в жизнедеятельность системы образования вмешался президент Лукашенко. Он поручил серьезно ее проанализировать и определить перспективы развития. Как и куда двигаться?



Фото Н. Карповский

О кризисе национальной школы и назревших реформах, Naviny.by беседуют с экспертом в сфере образования Светланой Мацкевич.

Светлана Мацкевич заведующая кафедрой социальной работы и социального права Российского государственного социального университета, кандидат педагогических наук, эксперт Агентства гуманитарных технологий, член Общественного Болонского комитета, соавтор «Оргпроекта реформы образования в Беларуси» и «Концепции обеспечения функциональной грамотности в Беларуси». Сфера профессиональных интересов и деятельности: системомыследеятельностная (СМД) педагогика, аналитика, научные исследования и консультирование в образовании, менеджмент образования, исследование рынка труда и моделирование деятельности специалистов-профессионалов.

Страна победившего совка

По мнению Светланы Мацкевич, «стабильность, стагнация, консерватизм» — именно эти понятия лучше всего описывают состояние современной системы образования Беларуси. В то время как стремительно развивающийся мир бросает человеку всё новые вызовы и проблемы, национальная школа готовит белорусов для жизни в прошлом веке. И проблема кроется не в способах и объеме передачи знаний — с ними-то у нас все хорошо, а в сути обучения.

Для успешной жизни в современном мире человек должен уметь анализировать, мыслить и придумывать новое, а не только ретранслировать старые знания. Это как у Макаревича: «Не надо прогибаться под изменчивый мир, пусть лучше он прогнется под нас».

— Светлана Алексеевна, что, на ваш взгляд, сейчас происходит с нашей системой образования?
— О качестве образования судят по тем элементам новизны, которые система в состоянии человеку дать. Причины, почему мы сейчас имеем такую картину, кроются в начале 90-х годов, когда проектировались различные реформы системы образования. Мы могли запустить такую систему, которая отвечала бы современным требованиям — это концепция Национальной школы. На то время, к сожалению, чиновники на наши замыслы смотрели как на утопию, в чем и обвиняли наших лоббистов. С нашей концепцией конкурировала официальная, исходившая от Министерства образования и правительства. И последняя сейчас реализована практически полностью.

Консервативная концепция победила за счет управленческих решений. У нас в советское время никто не воспитывал и не готовил реформаторов. Мы не знали, как делать эти реформы в 90-е годы и действовали как слепые котята. А чиновники реформ боятся. Им легче принять старую систему норм и по ней работать.

— Но если по сути мало что изменилось, почему и тогда и сейчас столько говорят о реформах?

— Реформы превратились в моду. Они реализовываются в изменении формы: меняют сроки обучения, названия учреждений, технологии, методики, систему баллов. Но без изменения содержания качество не меняется. Если нет новизны, то старое содержание обволакивается в новую форму. И нужно различать реальность и ту картинку, которая создается СМИ, политиками и чиновниками для народа.

— Какая идея была в основе вашей концепции Национальной школы?

— Так как Советский союз распался, мы размышляли: а каким должно быть новое поколение белорусов? Закладывалась идея формирования особой нации, качественной, национально ориентированной, с теми характеристиками, которые не свойственны советскому народу.


Несостоявшийся белорус будущего

— И как вы себе представляли белоруса будущего?

— Это человек, который может вписываться в современность, действовать в ситуации неопределенности в изменяющемся мире. Человек, который может понимать и осваивать новые вызовы современного мира, вступать в систему современных коммуникаций. Современный белорус — это образованный человек. И в понятие образованность закладывалась способность к критическому мышлению, соответствующему тому, как меняется мир, умение продуцировать новые идеи. Вот эта концепция самостоятельного мышления закладывалась нами в основу идеи системы образования. В то время как официальная концепция закладывала совершенно другие качества новых белорусов.

— Каким же получился современный белорус в соответствии с официальной концепцией?

— Победившая концепция основывается на наследии советского образования с частичной корректировкой. И теперь современный белорус — это обученный, то есть много знающий, и воспитанный человек. Образованность и обученность — это разные вещи: вы можете много знать, но при этом совершенно не уметь мыслить. Второе качество современного белоруса — это воспитанность. Человек усваивает, что такое хорошо и что такое плохо, что общество приемлет, а что отрицает. Если в обществе приветствуется лояльность и терпимость, то система человеческих отношений настраивается таким образом, чтобы молодое поколение усваивало эти нормы.


Чему учился Лукашенко?

— Но что плохого в том, чтобы быть обученным и воспитанным человеком?

— Вот посмотрите, что в Украине сейчас происходит. Какой разброс оценок, мнений. С одной стороны, это хорошо. С другой, когда понимаешь, что часть мнений — это даже не мнения, а какие-то инстинктивные реакции, то впадаешь в дикий ужас. Кто же этих людей учил?

Полное отсутствие попыток оценить факты, осмыслить ситуацию, просто элементарные навыки анализа ситуации отсутствуют. И когда отсутствует мышление, в человеке начинают жить инстинкты, иррациональные реакции. И многие правители этим пользуются. Они управляют реакциями людей так, что в обществе начинает стимулироваться не разумность и осознанность, не решение конфликтов мирным путем, а наоборот — животные реакции. И здесь не последнюю роль играет недообразованность людей.

— Выходит, что это важно: как и чему обучены представители власти. Тогда, как вы думаете, какое образование получил президент Беларуси?

— Он учился по советскому образцу. По хорошему советскому образцу. Причем, я не могу сказать, что советское образование было плохим. На то время оно было хорошим. Но сейчас нельзя так жить. Мир подбрасывает нам столько вызовов. Если мы стараемся убегать от этих вызовов — а белорусы так и делают, то проблемы не решаются, а ретушируются. И решать их придется будущим поколениям.

— Если учесть, что в Беларуси средний возраст депутата парламента 56 лет, то способны ли они в принципе решать какие-то проблемы?

— Получается, что принимаемые ими решения — это результат полученного ими советского образования, а также отсутствия образования во взрослом возрасте. По статистике, белорусы у нас учатся до 24 лет, а потом перестают. В то время как во всем мире люди учатся всю жизнь. У нас есть курсы повышения квалификации, переподготовка кадров — но они для галочки. В течение человеческой жизни мир кардинально меняется 3-4 раза. Глобализация привела к тому, что образования, которое человек получает, хватает на ближайшие пять лет. А дальше надо переобучаться, самообразовываться, включаться в другие системы образования, к примеру, когда педагогом становится не классический учитель, а сама жизнь или общество. Как это произошло в Украине.

— Но в Украине система образования тоже унаследована от СССР. Почему тогда их общество учится новому, а наше нет?

— Украинское общество и белорусское — это два разных общества. Украинские граждане за короткий исторический период успели освоить систему принятия политических решений. Через Оранжевую революцию, к примеру. Они учатся новым формам политического мышления не через школу, а через жизнь. Жизнь тоже учит, история учит. Украинцы в состоянии это отрефлексировать и сделать выводы.

По моим оценкам, белорусов жизнь не учит. Кризисная ситуация должна сниматься, должна быть осмыслена и отрефлектирована. А у нас стараются заглушить, затихориться, вместо того, чтобы учиться на ошибках, нам легче найти врагов народа. Как это было во время финансового кризиса 2011 года. http://naviny.by/rubrics/finance/2011/11/01/ic_news_114_379732/


Когда в Беларуси появится Гарвард?

— Сейчас на уровне власти опять пошли разговоры о реформах системы образования. На что, на ваш взгляд, нужно обратить внимание в первую очередь?

— У нас высшее образование массовое, и ажиотаж является результатом требования рынка труда. Установилась норма, когда практически везде оно требуется, даже на позицию продавца в магазине. Сейчас необходимо переосмысление этих норм: чем массовей становится образование, тем быстрее падает качество.

Нужно устранить основное противоречие в современной системе высшего образования. Это противоречие между требованием рынка с одной стороны и миссийными требованиями — с другой. Историческая миссия университетов — это обучение способности мыслить, а не подготовка к профессиональной деятельности. И смешать это все в одном вузе не представляется возможным.

Как выход из этой ситуации видится разделение на типы высшего образования, как это существует на западе. Есть профессиональное высшее образование, ориентированное на рыночную схему, на запросы работодателей, и высшее образование — элитарное образование. Вузы должны взращивать философов, методологов, лидеров, политиков и т.д.

— Что вы подразумеваете под элитарным образованием?

— Это образование, как в Гарварде или Оксфорде. И только когда в Беларуси будет свой Гарвард или Оксфорд, тогда будет Беларусь. Если там будет работать профессура, как говорится, не от мира сего, тогда оттуда будут выходить Бродские, Солженицыны, новые Васили Быковы. Вот это и будет белорусский университет. Для того чтобы в стране появились лидеры мнений (а не только президент), как ни странно, в университетах должен долго-долго формироваться профессорский коллектив. И все университеты сейчас переживают кризис не из-за того, что нет студентов… Университеты должны быть озабочены не тем, кто у них учится, а кто у них работает.

Инфографика-3 Рейтинг БГУ в Webometrics Ranking of World Universities» http://www.webometrics.info/en/europe/belarus

<script id="infogram_0_-----webometrics-ranking-of-world-universities" src="//e.infogr.am/js/embed.js" type="text/javascript"></script><div style="width:500;border-top:1px solid #acacac;padding-top:3px;font-family:Arial;font-size:10px;text-align:center;"><a target="_blank" href="//infogr.am/-----webometrics-ranking-of-world-universities" style="color:#acacac;text-decoration:none;">БГУ в Мировом рейтинге университетов Webometrics Ranking of World Universities</a> | <a style="color:#acacac;text-decoration:none;" href="//infogr.am" target="_blank">Create Infographics</a></div>

— Если тенденция останется той же, как изменится система образования через 20 лет?

— Мы будем иметь миграцию студентов за пределы Беларуси. Уже сейчас тенденция достаточно устойчивая. С другой стороны, мы будем иметь вечно учащихся студентов, которые получают второе высшее образование, третье, но не способных включиться в систему деятельности. В целом, это будет стагнация системы образования.

При этом, как это ни странно, я смотрю на это оптимистично, потому что в стране вне государственной системы выращиваются новые неформальные формы образования. Это «Белорусский коллегиум», «Летучий университет» и новы кружки и т.д. Неформальное образование не в состоянии конкурировать с государственной системой, но свою задачу по выращиванию элиты, в принципе, выполняет. Ведь элиты не надо много — достаточно, чтобы ею стали 10% общества. Другое дело, как дальше запускать процессы трансляции новых идей в массы. Потому как иначе элиты маргинализуются. И мы будем иметь диссидентов в собственной стране.

— Где тогда та точка кипения, после которой становится очевидным, что кризис наступил?

— Кризис уже давно идет, он вялотекущий. Точка наступает тогда, когда находится субъект, способный это осознать. Пока субъекта нет, все так и будет вяло течь. Из года в год будут меняться числа плана набора. Посмотрите, как даже статистика подается: план и реальный набор. До тех пор, пока в рыночной системе управления мы будем использовать план, кризис будет усугубляться, но картинка будет создаваться благоприятная.

Татьяна БУБЛИКОВА