Демисезон-1919. Социалистический трансфер в капиталистическую "Европу"

Мясниковская же команда хотя и ехала в специальном поезде с купейными вагонами, а в дороге пила какао и играла в карты, но зато в вестибюле "Европы" вынуждена была толкаться локтями.

Для колорита приведу фрагмент полудокументального романа "Александр Мясникьянц" ("В стране красных людоедов") участника тех событий бывшего советского журналиста Александра Гзовского. Во время польской оккупации 1919-1920 годов его злобно-разоблачительное повествование о нравах советской верхушки печаталось с продолжением в газете "Минский курьер". В квадратных скобках привожу реальные имена:

"Открылась дверь одного купе, и в коридор вышла мадам Мясникьянц [Елена Петровна - гражданская жена Мясникова]. Борис Николаевич и Елена Петровна Петровские [Гзовские] вошли в купе; он познакомил ее со своей супругой.

- Где вы остановитесь в М-ске? - спросила Мясникьянц Петровскую, опускаясь на диван. <…> Я попрошу, если хотите, Алика, и он прикажет отвести вам в "Европе" номер. Это чудная гостиница…

Утром, когда поезд подходил к городу М-ску, в купе постучалась мадам Мясникьянц.

- Вот вам, господа, записка мужа. Предъявите ее в гостинице "Европа", и вам, безусловно, отведут хороший номер, - сказала Елена Петровна и так быстро исчезла, что Петровские не успели даже поблагодарить ее.

На вокзале приехавших комиссаров встречал товарищ Арголин [Марголин - завотделом соцобеспечения]. Конечно, он прежде всего подошел к Мясникьянцу [Мясникову].

- Я приготовил вам, товарищ, прекрасную квартиру. Вы и ваша супруга будете весьма довольны.

- Ванна есть? Отопление - паровое? Электричество в исправности? Сколько комнат? - засыпала Арголина своими вопросами мадам Мясникьянц.

- Все, все есть! Обстановка, гардины, картины… Словом - все. Это квартира бежавшего буржуя-помещика. Если он что и успел захватить с собой, так я из других мест пополнил, - успокоил комиссаршу Арголин.

- Хорошо… А другим товарищам квартиры отведены? - спросил Мясникьянц.

- Конечно, разве я зевал? Всем будет!

Все "товарищи" сели в автомобили и уехали в город.

Носильщиков не было. Петровский сам снес все свои вещи на двух извозчиков, усадил семью и приказал ехать в "Европу"…

В гостинице Петровскому сказали, что номеров нет, но когда Борис Николаевич показал заведующему гостиницей записку Мясникьянца, то номер оказался налицо и два швейцара бросились снимать вещи с извозчика. Заведующий гостиницей извинился, что хороший номер находится на четвертом этаже.

- Извините, товарищ, но пониже все уже занято ответственными товарищами…

Около конторы сновали какие-то личности - говорили между собой по-еврейски и называли имена Мясникьянца, Эйнгольда, Далмановича и других. Видно было, что этими господами очень интересуются, что перед ними преклоняются, что от них многое зависит. Особенно часто упоминали фамилию Мясникьянца.

"Точь-в-точь, как в былое время фамилию вновь приехавшего губернатора", - пронеслось в голове Петровского…"

И только 7 января члены белорусского советского правительства соберутся на первое заседание в Минске.

Ну а как быть с датой 1 января 1919 года, которая прописана у нас как точка отсчета белорусской государственности?.. К месту заметить, что фактически манифест об учреждении Советской Белоруссии был подписан 2 января, а в газетах "Звезда", "Западная коммуна" и "Известия ВЦИК" его напечатают 3 января.

Отсюда могут возникнуть вопросы по делу. Проставлялись ли с 1 до 7 января "восьмерки" в табелях рабочего времени членов первого белорусско-советского кабинета министров? Фиксировались ли прогулы этих совслужащих? Но, увы, такого рода документы не выявлены.