Все чаще пожилые люди обращаются за помощью к государству
Старики могут и готовы поделиться с нами многим. Закатками на зиму, жизненным опытом, пенсией, даже квартирой. А мы всегда готовы все принять. И ничего нет в этом зазорного, если бы жизнь периодически не подкидывала сюжеты в духе шекспировского «Короля Лира». В Минском отделении Белорусского общественного объединения ветеранов с тревогой говорят о намечающейся тенденции — ветераны Великой Отечественной все чаще обращаются за помощью, поскольку родные и близкие глухи к их просьбам. По словам председателя объединения Анатолия Адоньева, только за прошлый год было 10 таких эпизодов, вдвое больше, чем в 2011–м, с января — уже три старика искали поддержки...
Не так давно был случай: пожилой человек, ветеран войны, переписал на внука свое жилье. А тот тут же начал... собирать старика в пансионат. И даже не счел нужным оплачивать там его пребывание. Обида на черную неблагодарность все–таки взяла верх над родственными чувствами. После трех судебных заседаний ветерану были возвращены права на квартиру.
Конечно, условия в социальных учреждениях, среди которых одним из лучших, замечает Анатолий Адоньев, считается Дом–интернат для ветеранов войны и труда «Свитанок» в поселке Тресковщина Минского района, в основном хорошие. Поэтому многие пенсионеры, желая помочь детям в решении квартирного вопроса, соглашаются сменить место жительства. Искренне надеясь, что там их будут исправно навещать любимые чада, гулять по парку, держать за руку... В общем, отблагодарят за щедрый подарок вниманием да заботой. Увы! Как правило, под удар попадают одиноко проживающие пенсионеры, в том числе — доверившиеся соседям и знакомым. Дескать, вы уж меня досмотрите, а я вам квартиру отпишу...
Так случилось с 90–летней Ириной Петровной (имя изменено. — Авт.), ветераном войны, которая решила передать права на квартиру в Минске знакомой. Уж больно приглянулась ей моложавая и, казалось, такая заботливая женщина. Бабушке только и требовалось: в магазин сходить, в аптеку, в сберкассу — и то, когда обострялись болячки. Главное же, чтобы было с кем скоротать вечера, посидеть за чаем. Договорились на первых порах устно, и все было вроде безоблачно. Но вскоре у ветеранской организации появилась информация, что за спиной Ирины Петровны ее помощница уже оформляет на себя квартиру. Стали проверять — и точно: нашлась–таки ушлая нотариус, которая практически завершала оформление незаконной сделки. Председатель ветеранского объединения возмущен:
— Устное обещание переписать в скором будущем квартиру взамен на заботу и т.д. в случае внезапной смерти пенсионера не имеет никакой правовой силы. В том числе не примет суд во внимание и свидетельские показания соседей о том, что кто–то исправно ухаживал за стариком и, дескать, все слышали, как тот обещал. Право на имущество даст только законный документ!
По словам Анатолия Адоньева, социальные портреты бессовестных охотников за квадратными метрами удивительно разнообразны. Одно радует: во всех случаях, когда сигналы подтверждались, права ветеранов или пенсионеров полностью восстанавливали. Но сколько тех, кто не знает, кому пожаловаться? не может переступить через родственные чувства? не в состоянии бороться за себя?
Поэтому, когда в редакцию обратилась 83–летняя Таисия Михайловна (фамилию опустим по этическим соображениям. — Авт.), участница войны, с просьбой помочь ее обманутому брату, тоже ветерану Великой Отечественной, Валерию Михайловичу, мы просто не смогли остаться в стороне. На руках у нее была увесистая пачка документов, а в душе — страшное подозрение...
— Все началось с того, что в конце января я никак не могла дозвониться до брата. Я из Бреста, виделись редко. Валерий после смерти жены жил один. В свое время поменял квартиру в Новороссийске на две в Минске. Во второй жил его сын с семьей. Так, видно, захотелось сыночку Сереже расшириться... Когда я его прижала к стене своими вопросами «где мой брат?», оказалось, он уже девять месяцев как в психушке заперт. А квартиру в это время на внучка переоформили. Но и это еще не все: в районном отделе опеки уже готовятся документы в суд о признании брата недееспособным и о назначении его опекуном внука! Теперь, завладев квартирой, он еще и дедову немаленькую пенсию в карман себе положит? Как вообще Валерий оказался в РНПЦ психического здоровья? В медкарточке из районной поликлиники ни о каких психических заболеваниях и речи нет!
Я готова была разделить праведное негодование Таисии Михайловны. Действительно, как удалось переписать квартиру, если ее хозяин находится в стенах психиатрической клиники? Но давайте послушаем и другую сторону. Сын ветерана Сергей Валерьевич спокойно протянул мне копию договора ренты, который был заключен еще за 3 месяца до того, как Валерий Михайлович оказался в психиатрической клинике. Оказалось, ветеран пережил за последние восемь лет 2 инсульта, после второго стал заметно хуже передвигаться.
— Понимая, что ему теперь одному тяжело, мы с сыном Сашей стали посменно дежурить в его квартире, — слушаю объяснения Сергея Валерьевича. — Видите ли, мой сын — программист, индивидуальный предприниматель с очень неплохим доходом, и может работать на компьютере дома, чтобы контролировать ситуацию. Состояние папы ухудшалось, в конце концов он сам предложил оформить квартиру на внука. Мы решили, что это будет договор ренты, который обяжет Александра взамен на квартиру помогать деду до конца жизни и, главное, сохранит его право на проживание там.
Почему Валерий Михайлович оказался в клинике? Сын объясняет так: физическое недомогание вскоре усугубилось психическим, в том числе приступами внезапной агрессии. Во время очередного визита «скорой» врачи дали направление в психоневрологический диспансер и уже оттуда — в психиатрическую клинику в Новинках. Это подтверждает и директор РНПЦ психического здоровья Александр Старцев:
— Случай с Валерием Михайловичем, увы, вполне рядовой. Его головной мозг очень сильно поражен инсультами. Месяц мы лечили его бесплатно, наблюдалась даже положительная динамика. Но процессы уже необратимы... Сегодня пациент нуждается в постоянном уходе, наблюдении и периодическом вмешательстве специалистов, что ему и обеспечивает наш центр. За это по соответствующему договору его семья платит клинике около 3 миллионов рублей ежемесячно.
К слову, у Сергея Валерьевича у самого немало вопросов к Таисии Михайловне: «Прежде она не очень–то интересовалась делами отца, а сейчас вдруг такая активность!» Вспышки агрессии Валерия Михайловича, замечает Светлана Занская, заведующая отделением, где лечится ветеран, с недавних пор снова стали повторяться в тяжелой форме. И всякий раз — после визита сестры. Поскольку специалисты обязаны внимательно наблюдать, соотносить события и вызванные ими реакции в интересах самого больного, в центре провели внутреннее расследование — и недавно посещения Таисии Михайловне были запрещены. А вот сын и внук, замечает Светлана Занская, навещают дедушку не реже 2 — 3 раз в неделю:
— И знаете, реакция потом только положительная, он всегда рад им. Скажу откровенно: такую заботу близких здесь увидишь нечасто. Случается, привезли больного старика — и забыли, только платят...
Соседка Людмила, чья квартира рядом с жильем старика, в адрес наследников говорит только добрые слова:
— Да таких детей в пример другим нужно ставить!
...В чем мораль этой истории? Думаю, в том, что не надо стричь всех под одну гребенку: рядом с черствостью в нашем мире по–прежнему есть место состраданию и доброте. Легко обвинять, куда тяжелее нести свой крест и делать, что должно.
Цифра «СБ»
В Минске проживают 4.996 одиноких пожилых граждан старше 70 лет, имеющих в собственности жилье.
Комментарий
Заместитель председателя комитета по труду, занятости и социальной защите Мингорисполкома Ирина Дудка:
— Сейчас в Минске реализуется пилотный проект, суть которого в том, что ветеран может получить от государства пожизненное обслуживание взамен на свою недвижимость. Договор ренты заключается с пенсионером, достигшим 70–летнего возраста и не имеющим в Минске родных, обязанных по закону его содержать. На его жилье при этом не должны иметь права какие–то третьи лица. Ветеран не только до конца своих дней обслуживается на дому или по его желанию в интернате, но и получает ежемесячную ренту (на сегодня это 300 тысяч рублей). Если он остается жить в своей квартире, то государство оплачивает ему коммунальные услуги, по мере необходимости делает бесплатный ремонт, оказывает бесплатные социально–бытовые услуги, доставляет продукты, лекарства, промтовары и т.д. Плюс предусмотрена юридическая и психологическая помощь, содействие в организации культурной жизни. Только после смерти получателя ренты квартира переходит в собственность государства. Первый такой договор был заключен в Октябрьском районе города чуть больше года назад. Всего сейчас в действии три договора, и еще три — на стадии нотариального оформления.
Советская Белоруссия №101 (24238). Среда, 5 июня 2013 года.
Автор публикации: Марина ЗУБОВИЧ
Фото: Александр РУЖЕЧКА