«Охоту предпочитаю серьезную, мужскую»

Депутат Палаты представителей Национального собрания Сергей КОНОПЛИЧ рассказал о своем хобби, семье и законопроекте своей мечты

Экологические проблемы всегда на слуху и вызывают бурную реакцию у людей. И в Постоянной комиссии Палаты представителей по вопросам экологии, природопользования и чернобыльской катастрофы работают люди, неравнодушные к этой непростой проблематике. Почему не был принят нашумевший закон “Об обращении с животными”? Смогут ли дачники законно выкапывать колодцы глубже 25 метров, а предприятия — уменьшить количество карьеров? Эти и другие вопросы корреспондент “НГ” обсудила с председателем Постоянной комиссии Палаты представителей по вопросам экологии, природопользования и чернобыльской катастрофы Сергеем Конопличем, который работает в белорусском парламенте уже второй срок.

— Сергей Михайлович, вы родились и большую часть жизни проработали в Ельском районе Гомельской области. Правда ли, что на Полесье живут особенные люди, приверженные традициям? Какие умения, ценности вы переняли от родителей и передали своим детям?

— Полесье — это действительно удивительный край, который поражает красотой своей природы. Здесь можно увидеть в первозданном виде уникальные болота, реки, леса, озера... Однако жизнь у полешуков всегда была непростой. Жили бедно, наверное, поэтому им всегда свойственны особенная толерантность, приветливость и трудолюбие. Мои родители за всю свою жизнь по большому счету ни разу не выезжали за пределы своего района, работали в одном хозяйстве с юности и до пенсии. И меня с малолетства приучили к труду. Я тоже старался передать эти навыки своим детям. Сына научил косить, колоть дрова, хотя, возможно, в современной жизни ему это и не пригодится.

В то же время в полесской деревне сложился свой уклад жизни, в котором главным всегда была крепкая семья. Это основа и высшая ценность в жизни. Не припомню, чтобы, когда я был ребенком, кто-то у нас в Дербинках разводился или сидел без работы.

— Полесье сильнее других регионов пострадало от катастрофы на Чернобыльской АЭС. Вы были тому свидетелем, а сейчас возглавляете комиссию в парламенте, которая занимается и чернобыльскими проблемами. На ваш взгляд, какой должна быть государственная политика в этой сфере сегодня?

— В Ельском районе, одном из наиболее пострадавших от катастрофы на ЧАЭС, я проработал много лет — начинал бригадиром полеводческой бригады и в конце концов стал председателем райисполкома. В этом регионе мне довелось трудиться и в самый тяжелый период — первые годы после чернобыльской аварии. Мы помогали перевозить людей из Брагинского района в наш, когда отселялись деревни. Многие уехали, область потеряла немало кадров.

Катастрофа на ЧАЭС почти совпала по времени с развалом Советского Союза, так что Беларусь осталась с бедой практически один на один. Думаю, стратегия по ликвидации последствий катастрофы была выбрана правильно.

Сейчас реализуется уже пятая Государственная программа по преодолению последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС. Сегодня ее направленность немного изменилась. Если раньше все силы были брошены на защитные мероприятия, реабилитацию людей и оздоровление, то нынешняя программа предусматривает также дальнейшее экономическое развитие пострадавших от аварии регионов. Сегодня на первый план выходит развитие производства и создание новых рабочих мест с достойной зарплатой. Программа рассчитана на пять лет, на ее реализацию будет затрачено шесть триллионов рублей, причем ежегодно эта сумма индексируется. В том числе и на эти средства возведен свиноводческий комплекс в Ельском районе, строятся аналогичное предприятие в Наровлянском районе и другие объекты.

— И все же у людей есть некоторое недоверие к продукции, произведенной на загрязненных территориях. Вы сами не берете с собой продукты из Минска, когда отправляетесь в свой избирательный округ, включающий Ельский, Наровлянский и Лельчицкий районы?

— Я на сто процентов уверен, что вся продукция, которая производится на государственных предприятиях в этих районах, абсолютно чистая. У нас создана очень серьезная система радиационного контроля, а нормы по содержанию цезия и стронция самые жесткие в СНГ. При образовании Таможенного союза, по идее, белорусский парламент должен был унифицировать эти нормы, но мы на это не пошли, и внутри нашей страны по-прежнему действуют собственные нормативы.

Что касается меня лично, то каждый месяц, как минимум неделю, я работаю в своем округе, а моя жена продолжает постоянно жить и работать в Ельском районе, дети живут со своими семьями в Мозыре. Естественно, мы покупаем продукты на месте. Другое дело — летом и осенью я вижу, что грибы и ягоды в загрязненных районах заготавливают индивидуальные предприниматели. И не могу поручиться, что они проверяют сырье так, как это делается в госсекторе. Хочу им напомнить, что за нарушение закона, касающегося радиационной безопасности, предусмотрена уголовная ответственность.

— Над какими законопроектами работает сейчас ваша комиссия?

— К весенней сессии парламента мы подготовим два основных законопроекта. Изменения законодательства облегчат жизнь и простым людям, и предприятиям. Сейчас ко второму чтению готовятся поправки в Кодекс о недрах. Что же изменится?

Предположим, на дачном участке люди бурят скважину, чтобы сделать колодец. По действующему кодексу ее глубина не должна превышать 25 метров. А если вода залегает глубже? В обновленном кодексе будет прописано, что скважину можно бурить до первого водоносного слоя. Изменения коснутся и предприятий. Если раньше им позволялось отводить под карьеры землю и выкапывать их глубиной не более 2,5 метра, то в будущем будет разрешено углубляться в землю до пяти метров. Это уменьшит волокиту с документами, а на нашей белорусской земле будет меньше “шрамов” от новых карьеров. Запланирована работа и над другими законопроектами, но, как показывает практика, в общем объеме работы депутатов “внеплановые” документы составляют почти половину. Как видите, работы очень много.

— В парламенте вы работаете в должности председателя экологической комиссии уже второй срок. Есть ли закон, который очень хотелось бы разработать и принять?

— Это закон “Об обращении с животными”. Когда шла его разработка и подготовка, мы получали массу обращений как от зоозащитных организаций, так и от рядовых граждан, он действительно вызвал большой резонанс. Однако окончательный вариант, подготовленный нами, не устраивал зоозащитников, нам писали очень много возмущенных писем, и в результате мы поняли, что общество еще не готово к принятию этого закона. В то же время замечу, что это был один из самых обсуждаемых законопроектов. Назрела необходимость, с одной стороны, защитить животных от жестокости людей и в то же время предусмотреть механизмы защиты людей от животных. К примеру, чипирование собак позволило бы найти владельца, который просто выбросил на улицу своего питомца. Люди поняли бы, что несут ответственность за своих домашних животных.

— Есть ли шанс, что к этому законопроекту в парламенте еще вернутся?

— Через год после того, как законопроект был отозван, его можно вновь вносить на рассмотрение. Некоторые депутаты из парламента нового созыва уже проявили к нему интерес. Правом законодательной инициативы также обладают правительство, граждане. Может, кто-то захочет повторить нашу попытку. Но в основном, я считаю, законодательная база в Беларуси в сфере экологии создана, однако жизнь меняется, поэтому нужно своевременно вносить в нее коррективы.