Школа думает, как избавиться от балласта

Школа думает, как избавиться от балласта

Ровно 10 лет назад вовсю обсуждали перегрузку школьников, которые, по подсчетам специалистов, проводили над учебниками примерно на 20 процентов больше времени, чем их зарубежные сверстники. Образовательные стандарты пересматривали, учебные программы перекраивали, часы сокращали, учебники переписывали. В итоге школьная неделя уместилась в 5 учебных дней. И это было достижением! А сегодня с тем же энтузиазмом на всех уровнях говорят о том, что количество часов на изучение предметов даже по сравнению с Россией и Казахстаном у нас на треть меньше. Учителя жалуются, что вынуждены проходить программу по верхам. Об анализе, обобщении, повторении и речи не идет — нет времени. Как итог: знания школьников, в первую очередь по физике–математике, стали стремиться к нулю. И опять зашла речь о часах, о сокращении школьных каникул и в конечном счете о шестом школьном дне... Что это — третий закон диалектики — отрицание отрицания?

Проблема "десятого"

В Министерстве образования говорят не об очередной большой перемене, а о том, как насытить востребованным содержанием то, что имеем сейчас. Вот мнение заместителя министра образования Василия Будкевича: "У нас сегодня не так много учащихся, чтобы в полной мере удовлетворить потребности реального сектора экономики. Если сейчас учатся в школах около 900 тысяч ребят, то в советское время их было в 2 — 2,5 раза больше (более 2 млн до 18 лет!). Поэтому школы должны давать такой уровень образования и по тем направлениям, которые были бы интересны стране. Нельзя распылять потенциал. Мы хотели бы выстроить четкие потоки, чтобы на выходе из школы молодежь не металась из стороны в сторону, а четко и мотивированно представляла свой дальнейший путь".

Во всем мире ученику предлагаются два варианта продолжения образования на старшей ступени: "академический", который в дальнейшем открывает путь к высшему образованию, и "профессиональный", в котором обучаются по упрощенному учебному плану, содержащему преимущественно прикладные и профильные дисциплины. С одной стороны, у нас закреплено обязательное базовое образование, с другой — очень жестко вести конкурсный набор в 10–й класс — идея непопулярная. Папы и мамы готовы костьми лечь, лишь бы ребенок получил высшее, не соизмеряя свои желания с его способностями. Если сбросить балласт разгильдяев, которые тянут за собой вниз весь класс, то и успеваемость резко бы возросла. Но... "Мой сын к станку не пойдет!" — будет стоять на своем родитель. Хотя к высшему образованию, говорит Василий Будкевич, можно прийти и через профессиональную школу, став хорошим рабочим, специалистом средней квалификации, а затем уже — высшей. Конечно, придется сделать круг. Но, как известно, иногда окружной путь может быстрее привести к цели. А в 10–й класс должны идти те, кто может и хочет учиться.

Какой может быть механизм? Высказываются разные точки зрения. Переводной экзамен или средний балл аттестата. Может, подобие ЦТ. Или же вовсе ничего, но тогда, замечает Василий Будкевич, надо понимать: не справляешься — можешь оказаться за бортом. В любом случае механизм итоговой аттестации должен быть независимым. А не так, как сегодня: кто учил, тот фактически и оценивает. О субъективизме говорят не только итоги контрольных срезов, которые до 1,5 балла расходятся с отметками в журнале. Даже на районных олимпиадах, где задания очень приближены к школьной программе и куда отправляют самых сильных ребят, результаты не ахти. "Разница между первым–вторым и третьим–четвертым местами — 50 — 60 баллов. Иногда невозможно насобирать детей, чтобы отправить на городскую олимпиаду, — не из кого", — сетует директор гимназии № 29 Виктор Пшиков.

Если же после 9–го класса будет независимая аттестация, возможно, вопрос 10–го класса сам по себе решится: ученик, получая свидетельство, будет реально оценивать свои перспективы. Если базовую программу он усвоил на 4 — 5 баллов, то стоит ли зря отсиживать в школе еще два года, вместо того чтобы получить профессию? "Мы говорим не о каких–то элитных классах–школах, где будет специальный отбор, — подчеркивает Василий Будкевич, — а о том, что должна быть определенная планка, чтобы дальше на более высоком, углубленном уровне постигать тот или иной предмет. При этом профиль — не гарантия дальнейшего поступления в вуз. Это возможность более качественно подготовиться по какому–то направлению".

Смотрим в профиль

Сейчас обсуждается, какой быть третьей ступени образования. Факультативы, по словам учителей, не дают возможности изучать предмет более углубленно — это лишь поддержка базового уровня. Министр образования Сергей Маскевич согласен: "Два факультатива и два урока — худший вариант, чем четыре полноценных урока". Во–первых, потому, что тем, кто ходит на факультатив и учит на повышенном уровне предмет, становится элементарно неинтересно на уроке. Во–вторых, дополнительные занятия проходят во второй половине учебного дня. А будет ли "сверхурочная" работа учащихся и учителей результативной?

Да, в 5 — 9–х классах, когда ребенок еще не задумывается о будущей профессии, ранняя профилизация, по мнению многих ученых–педагогов, смысла не имеет. Система факультативов как раз дает возможность определиться к старшей ступени, что привлекает. Но вот в 10 — 11–м классах, готовясь к поступлению, школьники не полагаются лишь на факультативы. Нынче репетиторство — настолько массовое явление, что его расценивают как второе, параллельное школьному, образование. Поэтому все чаще на педагогических совещаниях заговаривают о возврате к профильному обучению. Ведь не каждому нужна физика на том уровне, на котором требует вуз, если он готовится поступать в иняз или на истфак. Вот физики и математики надеются, что их уроков в расписании станет больше. Но сколько бы часов ни добавили, при таком подходе их всегда будет не хватать. Как говорит Виктор Пшиков: "Дайте химику 20 часов — и все равно будут двоечники. От косметических правок большого эффекта ожидать не приходится".

Поэтому, когда возникла "идея шестидневки", ее встретили, мягко говоря, без энтузиазма и педагоги, и уж тем более сами ребята, и так загруженные по самые уши репетиторами, курсами, факультативами. Учиться в субботу — конечно, лучший вариант, чем продлевать учебный год, но, по сути, такой же малоэффективный. А вот профильное обучение вполне вписывается в пятидневный учебный план. Так работают нынче гимназии и лицеи. Но их всего–то 246. А общеобразовательных школ — более 3,3 тысячи!

Послушаем точку зрения Юрия Загуменнова, заведующего кафедрой педагогики и психологии МГИРО, представителя Международного бюро просвещения ЮНЕСКО в СНГ:

— Мы научились работать с одаренными детьми. На это сегодня направлена вся система школьного образования. На повестке дня качество образования остальных 99 процентов ребят. Несомненно, факультативные занятия в урочное время в субботу более эффективны, чем сегодняшние внеурочные факультативы в рабочие дни. Но стратегически это путь неверный. Цивилизованные страны, в том числе наши ближайшие соседи, избрали другой путь — развитие мультипрофильной школы с основным блоком предметов. Ребята учат их на базовом уровне, а дисциплины, связанные с их будущими профессиями, — на профильных занятиях. Это так называемое инклюзивное образование, гарантирующее качество даже в обычной школе.

Безусловно, многое зависит от учителей, от их мастерства и желания. Как говорится, из уроков некоторых педагогов мы извлекаем лишь умение сидеть прямо. В каждой ли школе найдутся предметники, готовые работать в профильном классе? На это есть две точки зрения. Одни говорят, что без талантливых учителей не будет талантливых детей. А с другой стороны, каждый в чем–то одарен. Главное, определить — в чем. Работая же с мотивированными учениками на более высоком уровне, и педагог развивается, больше работает над собой. Это взаимозависимый и обоюдовыгодный процесс.