Красная рыба в белорусских речках, или Кто преградил путь лососю

Перед поездкой к местам нереста журналистов предупредили: чтобы не набежало новых браконьеров, не указывайте названия речек и населенных пунктов, где нерестятся лососи. Впрочем, Евгений Пустовой с белорусского телевидения все равно все разболтал. С такими подходами лососям точно придется непросто.

За охрану лососевых (семги, кумжи, форели) в Беларуси взялась такая "непрофильная" организация, как "Ахова птушак Бацькаўшчыны". Ее волонтеры следят за тем, чтобы браконьеры не безобразничали в Вилии и ее притоках, а также помогают рыбе пробраться к местам нереста.

Деревни Лососин, Лососна, Лоша, Лошаны, речки Лоша, Лошанка, Лошица на западе и северо-западе Гродненской и Минской областей, - все они неспроста имеют такое название. Топонимы и гидронимы эти образованы как раз-таки от имени лосося. Раньше, столетия назад, лососевых в белорусских речках было очень много – за год их вылавливали тысячами тонн. Сейчас рыба семейства лососевых – в Красной книге Беларуси.

На нерест лосось и форель идут из соленого моря в пресные речки, выбирая мелкие места с галечным дном, - там рыба устраивает гнездо, разрывая камушки и "закапывая" туда икру.







В таких местах лососевые устраивают гнезда

Еще желательно, чтобы температура воды составляла градусов 5-7. Пройти пять сотен километров против течения – дело непростое даже для выносливого канадского лосося, поэтому неудивительно, что за время пути наши балтийские рыбки ослабевают. А ведь помимо собственно течения им мешают и другие факторы.

Один из них – это плотины. В тридцатых годах в латвийском городе Кегумс на Западной Двине начали строить плотину ГЭС. В середине пятидесятых начали возводить ГЭС на Немане в Каунасе. Тем самым перекрыли рыбе пути к исконным местам нереста. Так что в неманских и двинских притоках в Беларуси лосося больше не видели. Хорошо хоть, Каунасская плотина оказалась чуть выше по течению того места, где в Неман впадает Вилия, и рыба устремилась туда. Часть ее заходит в белорусские речушки и ищет себе хорошие места для нереста. Правда, и тут мелких плотин вполне хватает. Например, из-за такой плотины на реке Страча еще один нерестовый ход для рыбы оказался закрыт.







Плотина на Страче – непреодолимое препятствие для рыбы

Не только огромные плотины мешают рыбе. Даже обычная водосточная труба, по которой течет речушка под дорогой, нередко становится серьезным барьером. Положили такую трубу слишком высоко – образовался водопад, который не по силам для лосося, известного своей прыгучестью. Латинское название лосося – Salmo – произошло от слова salio, которое переводится как "прыгаю". Прыгай, не прыгай – а через такой водопад все равно не переберешься. Поэтому для помощи рабам и строят рыбоходы – специальные приспособления, которые гасят напор воды и позволяют рыбе пройти вверх по течению. Вот этот конкретный шедевр инженерного искусства придумал активист АПБ Анатолий Ловкис. По нему даже более слабая кумжа пройдет.







Рыбоход на одном из притоков Вилии

К сожалению, на плотинах, подобной той, что на Страче, досками уже не обойдешься, - там необходима более капитальная бетонная конструкция. Кэстутис Скрупскелис, специалист по миграции лососевых Института экологии Исследовательского центра природы Литвы (не путать с полным тезкой-философом), говорит, что обустройство рыбохода на Каунасской ГЭС потянет примерно на миллион евро. Поэтому в ближайшее время его ждать не приходится.

Помимо рукотворных плотин, досаждают лососю и форели плотины бобротворные: бобры тоже как накидают стройматериала - так перепад высоты в метр и частокол из бревен, по которому рыба плыть не может. Волонтеры находят такие плотины и буквально пробивают в них протоки, чтобы рыбка смогла проплыть дальше. Случается и отравление рек сливами отходов с ферм и предприятий.

Наконец, большой урон приносят браконьеры. Рыба, пришедшая на нерест на мелководье, по сути, беспомощна, и ее можно хватать практически голыми руками. Но чаще это делают специальными вилами.




На браконьеров пытаются воздействовать словом…




…и делом: волонтеры патрулируют участки рек, где в прошлые годы были замечены гнезда лососевых. Вацлав Блажевич, еще заставший те времена, когда кумжа и семга в местных речушках ходила косяками, встречает нас у своего лагеря на берегу одного из притоков Вилии. Палатка, костер и две кошки для уюта.













"Save the salmon" – "спасите лосося"

Браконьеры, которыми нередко бывают местные жители, видят такую охрану и за красной рыбой не суются. И ночью, когда костерок виден издалека, тоже побаиваются: мало ли, кто там сидит – рыбнадзор, милиция или группа захвата? Вместе с помощниками в темное время суток Вацлав Вацлавович патрулирует речку. К концу ноября было отмечено, что отнерестились уже около 40 особей кумжи – примерно 80% того, что было насчитано в прошлом году. Но и в первой половине декабря лососевые еще могут приходить на нерест.

Если построить рыбоходы на плотинах на Страче и Лоше, куда лососевые сейчас не заходят, а также на бетонных трубах под дорогами и, конечно, на плотинах больших ГЭС в Литве и Латвии, а заодно повышать сознательность рыбаков, то через некоторое число лет можно добиться того, что лососевые будут "выписаны" из Красной книги и ловить их можно будет свободно, как в той же Литве. Одной только семги там каждый год нерестится около 6.000 особей, еще примерно десять тысяч – кумжа. Этому способствует не только "незакупоренность" литовских речушек плотинами, но и работа завода по искусственному разведению лососевых.

В сентябре этого года сообщалось, что в устье Вилии у Йонавы рыбак Алексей Тесленок поймал лосося длиной 136 см и массой 28 кг. А средняя масса лосося, которого можно выловить хотя бы с моста в Вильнюсе, по словам К.Скрупскелиса, составляет около 10 кило.




Фото: Grynas.lt

В Беларуси, напоминаем, семга, кумжа и форель занесены в Красную книгу. Их добыча является браконьерством, - за это предусмотрены штрафы до 50 базовых величин (5 млн руб.). При причинении вреда в размере более 40 б.в. наступает уголовная ответственность.

Александр Лычавко, OPEN.BY
Фото автора