Очередь

Мой старый, потрепанный, прослуживший мне верой и правдой долгие годы и любовно, листочек к листочку, склеенный словарь Ожегова это короткое слово охарактеризовал так: “Люди, расположившиеся один за другим для получения или совершения чего-нибудь, в последовательном порядке”. Слава богу, встретившись с подругами, мы давно не делимся радостями от покупок как результата долгого стояния в этом последовательном порядке. А ведь даже нынешние сорокалетние хорошо помнят очереди 1980-х — за колбасой, конфетами, водкой, тарелками, туалетной бумагой... В провинции — даже за хлебом. Как-то я уже рассказывала историю своей первой очереди в хрущевские времена: в поселке, где жила наша семья, желтый кукурузный хлеб 1960-х привозили из местной пекарни поутру в деревянную палатку голубого цвета и продавали на развес, строго на количество членов семьи (сколько граммов, не помню за давностью лет). Из одной такой очереди к этой палатке на отшибе меня, десятилетнюю, вытащили полузадохнувшейся...

Помним мы талоны и купоны 1990-х. И тот лихорадочный блеск в глазах женщин, когда в страну повалили товары, сначала из Турции — все шик и блеск, как поет Киркоров, потом поскромнее, но попрактичнее из Китая. Пусть не очень или очень некачественные, но много и разных. Очереди закончились как-то незаметно. Или это только кажется по прошествии времени, которое заставляет память большинства людей удерживать исключительно хорошие воспоминания? По крайней мере мне, не любящей шопинг и старающейся избегать присутственных мест, где чиновники с неистребимым постоянством засовывают граждан в разные очереди, удается избегать этого “расположения один за другим”.

И вдруг в центре столицы я надолго застряла в очереди. И была этому чрезвычайно рада. Потому что дышащие в затылок друг другу жаждали не чего-либо материального, а билетов и двигались в сторону окошка театральной кассы в подземном переходе у ГУМа. Молодые в основном хотели попасть на концерты, благо исполнители предлагались в любых залах, от хора Турецкого до Бори Моисеева, от Ваенги до Бублика... Люди постарше спрашивали билеты на спектакли наших театров и заезжих знаменитостей. В Большой билетов не было ни на что... На улице накрапывал дождь, в переходе сквозило, мы зябко кутались в куртки и пальто, но упорно ждали, пока кассир с помощью интернета подберет вариант вечернего времяпрепровождения для стоящего впереди. И меня мало смущало, что очередь стоит плотно и кто-то задевает кого-то то сумкой, то локтем, когда пытается объяснить подруге или другу по телефону, на что еще остались билеты. И я точно знала, что никто не крикнет в “очередном” запале: “Больше одного в одни руки не давать!”

По дороге домой я пыталась вспомнить, где еще сегодня можно наблюдать очереди. Ну, кроме собеса и почты, конечно. В собесе уже упомянутые мною чиновники, на почте элементарно не хватает операторов, во всяком случае, на моей. Кажется, еще у рынка может выстроиться очередь за рыбой, которую продают прямо с машин. В поликлинике неизменны очереди к специалистам, на сдачу крови на анализ и на уколы. Ну эти-то неизбежны, как смена пор года. Немного завидуя Людмиле Улицкой, которой удается избегать очередей по религиозным соображениям, чтобы не впадать в искушение, я все же готова изредка потерпеть стояние затылок в затылок. Главное, чтобы мы никогда не пользовались еще одним определением очереди: “Определенное количество патронов, выпущенных пулеметом или автоматом в один прием”.

А вы объяснили своим детям, что их свобода самовыражения заканчивается там, где начинаются права и свободы другого человека?

Встречаемся по субботам. Поговорим!

E-mail:  lidiya.peresypkina@mail.ru