Тридцать седьмой сюжет
Писательская братия утверждает, что в литературе всего тридцать шесть сюжетов. И, говорят, что когда даже самые великие пытались придумать тридцать седьмой, у них ничего не получилось. Я вряд ли перечислю все 36. Но мне кажется, что поруганная в новейшей истории дружба народов и есть тот 37-й...
Подруга вернулась на днях из Москвы, где гостила у сестры, и с какой-то тоской стала рассказывать о “нерусском синдроме” жителей Первопрестольной. “Понаехавшие” из бывших советских республик, те, кто у них каждый день на глазах, те, кто чисто метет московские дворы и даже с шампунем моет тротуар у ресторанов, кто строит, торгует, работает на богатых дачах и загородных виллах, кавказцы и среднеазиаты, раздражают едва ли не всех русскоязычных поголовно. Своей гортанной речью, цветом кожи и каким-то, на славянский взгляд, бесцеремонно-наглым поведением. Почему, задавала почти риторический вопрос подруга, в городе, о котором еще совсем недавно пели “познакомила нас, подружила в этот радостный вечер Москва”, “и как реки встречаются в море, так встречаются люди в Москве”, так быстро забыли о дружбе народов?!
В компании наших друзей мою подругу ласково называют Таней-афганкой. Два года афганской войны провела она под пулями в полевом госпитале, была операционной сестрой. А после “непобеды” не раз бывала в гостях у бывших однополчан именно в среднеазиатских и кавказских республиках. Как встречали ее в семьях тех, кого она вместе с хирургами чинила и штопала!
Я не знаю, что ответить подруге и как развеять ее тоску по человечному прошлому, я только могу к ее воспоминаниям добавить свои.
...В Армению меня пригласил тогдашний председатель Гостелерадио Армянской ССР Виктор Балаян, с которым мы встретились в Международном доме творчества журналистов в Варне. Позже, уже в Минске, на Всесоюзном кинофестивале он познакомил меня со своим однофамильцем Романом Балаяном, потрясающим кинорежиссером и веселым хохмачом, умеющим с непроницаемым лицом откалывать такие шуточки... Сколько кофе перепили мы в веселой балаяновской компании в баре тогдашнего Дома кино! А пока я сходила с трапа самолета в ереванском аэропорту Звартноц, тучи разошлись и стало видно вершину горы Арарат — по примете, мне в этой стране были действительно рады.
Эчмиадзин, центр Армянской апостольской церкви и резиденция католикоса всех армян, античный храм бога Солнца Гарни и вырубленный в скалах монастырь Гегард, библиотека древних рукописей Матенадаран и музей Сарьяна, знаменитые поющие фонтаны на площади Свободы в столице... Я увидела все, что дорого народу и на что едут смотреть со всего мира. Апофеозом этого путешествия должен был стать отдых на озере Севан, в Доме творчества писателей.
Но на три дня задержалась поездка на знаменитое озеро. Ровно столько я пролежала пластом, наугощавшись чечевицой за ужином в семье известных армянских художников, которые создают фрески в самых знаменитых зданиях Еревана. И ведь предупреждали же меня радушные хозяева, что нельзя увлекаться незнакомой едой... Но Севан все же случился. С сумасшедшим солнцем, которое вместе с нескончаемым ветерком так обожгло мою белую и конопатую кожу, что никакая сметана не помогала. Впрочем, сметана была только из личных запасов директора Дома творчества. В не очень хлебные времена мои новые армянские друзья специально приезжали на Севан, чтобы подкормить гостью. То невиданным шашлыком из севрюги, а то обычным, из говядины, но завернутым вместе с зеленью во вкуснейший армянский хлеб. Кстати, тогда я и научилась делать быструю еду по-армянски: сыр и зелень заворачиваются в тонкий и мягкий лаваш...
А какой эпизод вашей жизни может стать сюжетом для небольшого рассказа? Встречаемся по субботам. Поговорим!