Минчанка превратила разрушенную мельницу в уютный европейский домик

Первое, о чем я подумала, попав на дачу к Альбине Шейко: “Я тоже так хочу!” То, что женщина сумела сделать с мельницей, несколько десятков лет простаивавшей на берегу речки, показалось больше похоже на фильм, снятый в какой-нибудь английской или итальянской провинции. Но, как выяснилось, атмосферу, наполненную европейским духом старины и изысканности, можно создать и в Беларуси. Было бы желание.

— Когда в 93-м году умер мой горячо любимый муж, я потеряла всякий смысл в жизни, — слушаю Альбину Павловну, сидя у камина в уютной комнате с небольшими окнами и наслаждаясь чаем из собранных хозяйкой трав. — Меня отрезвила дочь с четырехмесячным ребенком. Она только закончила учебу и еще нигде не работала, впрочем, как и мой зять. Их семья чуть не умирала с голоду. Но я из-за своих болезней, переживаний ничего этого не замечала. Я ожила... ради внука. Стала помогать детям, а они, в свою очередь, мне. Чтобы я не тосковала, дочь с сыном брали меня с собой в различные поездки — они любят путешествовать по Беларуси.

И вот в одной из таких поездок ребята наткнулись... на старую полуразрушенную мельницу, выставленную на продажу. У здания не было ни крыши, ни окон, ни дверей. Но природа вокруг — холмистый ландшафт и речка, журчащая прямо у мельницы, — просто заворожила молодых путешественников.

— И они приехали ко мне домой: “Мама, что мы нашли! Там озеро, речка, мельница. Ты должна это видеть, — вспоминает пенсионерка. — И мы поехали смотреть. Стала я на мосту: “Ребята, какая тут романтика! Но откуда у нас деньги на все это?” — “Тебе нравится?” — “Нравится”. — “Ну вот мусор убрать — и можно жить”.

Но все оказалось не так просто. В подвале и доме деревенские жители устроили настоящую свалку. Здесь распивали спиртное и даже ходили в туалет.

— Когда местные люди узнали, что мельницу собираются покупать, так и остатки пола уволокли, — рассказывает Альбина Павловна. — Поэтому первую ночь мне пришлось несладко. Нашла какие-то три доски, положила в углу, кое-как постелила на них постель. И вот так легла. А ночью — крыши нет, окон, дверей нет — слышу какое-то “ууууу”. Думаю: что такое? А потом это “ууууу” как сядет на меня! Оказалось, куча комаров. Я еле дождалась, пока рассвело, чтобы “ломануть” из этого дома. На горку села: “Вот это меня угораздило...”. А везде крапива, бурьян... Я не знала, с чего начинать.

После покупки мельницы прошло 10 лет. И, судя по тому, во что превратились она и территория вокруг, ее хозяйке пришлось изрядно потрудиться. Клумбы, виноградник, небольшой огород и даже аллея друзей. Подумать только, а ведь до покупки мельницы женщина, все время жившая в городе, и представить не могла, что ей придется когда-то копаться в земле. С мая по октябрь Альбина Павловна наводит здесь порядок. Пенсионерка с удовольствием жила бы здесь и зимой. Но отопить огромное каменное здание ей не под силу. Поэтому в холодные месяцы живет у дочери в Минске и безмерно скучает по своей мельнице.

— Здесь моя душа, мой труд. Мне всего этого жалко, — признается Альбина Павловна. — Внучка Янка, когда приезжает, спрашивает: “Бабушка, как ты здесь не боишься?”. А я говорю, что ко всему привыкла — и к темноте, и к тишине. Я выучила даже все шумы. Тах — значит, где-то камушек упал. Тыр-тыр-тыр — мышка побежала. А если чав-чав-чав — это крыса. Сейчас их нет, — улыбнулась Альбина Павловна, заметив мои испуганные глаза. — Потому что у меня дома водятся ужи, — признаться, не менее удивила хозяйка. — Зимой они сюда заползают и говорят: “Альбина Павловна, мы тут уж как-нибудь перекантуемся”, — смеется. — Весной нахожу их шкурки. Главное, их не трогать. Бывает, и сейчас приползет, посидит у порога. Скажу ему: “Ну, привет. Давай уползай отсюда. Еще не зима”.

В каждом уголке, в каждой детали интерьера чувствуется изысканный вкус Альбины Павловны. На камине — валенки, на полке — глиняные горшки и кружки, в углу — уникальная витиеватая люстра. Никаких перегородок. Ощущение простора и духа времени.

— Мне очень хотелось, чтобы мельница сохранила свой стиль. Поэтому, когда возник вопрос, чем крыть здание, я однозначно решила: черепицей. Пришлось потратить все свои сбережения — а думала, покатаюсь по свету на старости лет, — улыбается пенсионерка. — Зато вид у мельницы появился. И стены я сохранила прежними. Видите, одна часть каменная, ее я покрыла лаком, вторая — деревянная. Такая была задумка у еврея, который строил мельницу.

Кстати, говорят, когда этого еврея арестовали, он будто бы закопал у мельницы все свои сбережения. Так деревенские шутят, видя, как усердно работает у себя на участке минчанка: “Павловна здесь все копает, клад ищет”.

— Больше делать мне нечего, — улыбается пенсионерка. — К тому же тут скорее бомбу неразорвавшуюся найду, чем какой-то клад. Партизаны во время Второй мировой приходили сюда молоть муку. Немцы знали об этом. И специально прилетали сюда, сбрасывали бомбы. И что интересно, ни одна из них не взорвалась.

К слову, местные жители не сразу приняли Альбину Павловну. Увидели, какую крышу накрыла женщина, подумали, приехал к ним в деревню какой-то олигарх. А потом увидели, что пенсионерка пашет с утра до вечера, и отношение к ней изменилось.

— Если бы у меня были деньги, я столько бы сделала! Во-о-он там, в уголке, например, есть идея сделать музей. Мне же столько вещей интересных приносят, — вдохновенно рассказывает пенсионерка. — Но всему свое время.

Глядя на творения рук Альбины Павловны, нельзя не удивиться и не порадоваться целеустремленности этой женщины. Но, как признается она сама, трудности и держат ее.

— Если бы мы купили маленький готовый домик, я тосковала бы. А так мне пахать пришлось о-го-го! Зато сейчас есть чем любоваться.