Удивительная Дудинка
Что ощутил белорусский журналист, побывав в самом северном городе мира
За долгую журналистскую жизнь мне посчастливилось побывать во многих зарубежных странах, и каждая, разумеется, по-своему интересна, привлекательна, в чем-то неожиданная. Очень волнующее и незабываемое путешествие по удивительному краю, имя которому — Север. И это вполне естественно.
Мне улыбается удача
В бытность СССР мы называли Север советским, и хотя от Беларуси до него тысячи километров, но был он для нас близким и понятным по ряду причин. Потому что в освоении уникальных природных богатств Севера самое непосредственное и активное участие принимали многие белорусы. Они породнились с ним, их имена в списках лучших первопроходцев. Одни только белорусские вахтовые смены по газоразведке на Ямале чего стоят. Как-то мне улыбнулась журналистская удача — совершить интереснейшее путешествие по районам Севера, начиная с Кольского полуострова и завершая экзотической Дудинкой на Таймыре. И всегда при встречах, когда хозяева узнавали, что я из Беларуси, радовались, будто встречали родственника: «Так у нас же ваши братки-белорусы работают. И здорово! Хотите, познакомим вас, сами убедитесь, каково здесь вашим землякам». Подобное было в Мурманске, Петрозаводске, Салехарде, Лабытнанги, Дудинке…
Для нас, представителей старшего поколения, в том числе и автора этих строк, Север вошел в сердца и сознание со страниц школьных учебников такими своими загадочными названиями, как Ямал, Таймыр, Нарьян-Мар, Дудинка… Сколько волнующей, зовущей романтики было в этих словах, знаю по себе.
Полуостров сокровищ
То ли благосклонная судьба, то ли воля Всевышнего, но моя любовь к Северу оплачена. Почти три года я проходил в этих краях армейскую службу. А после — то самое незабываемое путешествие.
Из множества мест, где мы тогда побывали, на сей раз выберу Дудинку. Она заполярная, как говорится, по всем статьям. Самый северный город в мире. Других городов севернее нет, есть только поселки. Более трех веков назад возникла Дудинка на берегу могучего Енисея. Это огромный Таймыр, необъятные пространства которого составляют около 90 миллионов гектаров. Земельные недра хранят неисчислимые запасы ценнейших природных ископаемых. Поэтому название Таймыра как полуострова сокровищ подходит здесь наилучшим образом.
Да поди возьми эти богатства. Ведь здесь долгой зимой одновременно и жгут беспощадные морозы, и свирепствует сильный ветер. Холодное и неприветливое лето промелькнет незаметно — и все. Такие коварства природы очень четко характеризуют местные поговорки: «Лето еще не началось, а зима уже наступила». Или: «Июнь еще не лето, а июль уже не лето».
Мы это сразу же ощутили на себе. Из Норильска в Дудинку прилетели на вертолете всего три пассажира: Вячеслав Зудов, Герой Советского Союза, летчик-космонавт, Юван Шесталов, известный поэт-северянин, пишущий на языке манси, и автор этих строк.
Быстрее бы согреться
…Было начало февраля, в грохочущем вертолете так продрогли, что еле разговаривали. Мы с Шесталовым были одеты по заполярной форме, поэтому холод донимал нас меньше. А вот Зудову приходилось нелегко: его шикарная военная форма летчика (это шинель, богатая папаха на голове, изящные сапоги на ногах) была совсем не по сезону. Не спасала от пронизывающего ветра и колючего мороза. Но Зудов не показывал вида, держался стойко. А как иначе космонавту?
— Сразу же поедем в город, ибо здесь негде согреться, — сказали встречающие. — На котельной аэродрома вышли из строя два котла. За сутки заменили один, работали беспрерывно двенадцать монтажников при минус 50.
— А сейчас сколько? — интересуемся мы.
— 55 градусов ниже нуля. Но при таком остром ветре мы определяем температуру по так называемой шкале жесткости. И тогда эти 55 фактически равняются шестидесяти пяти градусам со знаком минус.
Ну что нам оставалось делать? Лично для меня, несмотря на минус 65, — удовлетворять непроходящую журналистскую жажду, то есть на сей раз открывать для себя заполярную Дудинку.
Перечитываю свои записи, сделанные тогда в этом неповторимом городе, и будто ощущаю дыхание дикого холода. Да тут можно окоченеть. Вечная мерзлота под ногами, свирепая пурга над землей, воздух, прокаленный жгучим морозом, белесое, будто застывшее от холода небо. Просто не верится, что где-то в этом краю может быть тепло.
Главный причал Таймыра
Нас поселили в профилактории «Енисей». Здесь очень чисто, уютно, но холодновато. Знакомимся с необычной Дудинкой. Она, слава богу, живет, трудится, надежно исполняет свое главное дело: беспрерывно отправляет в далекий Мурманск суда с норильским никелем, медью, кобальтом, рудой.
Дни, проведенные нами в Дудинке, — самый разгар заполярной зимы, когда световой день длится не более четырех часов. Прежде в эту пору всякое движение здесь замирало. Да и сейчас, когда мы увидели неподвижный, закованный в лед широченный Енисей, то подумали: понятно, все ожидают весны. И ошиблись.
Дудинка — главный причал Таймыра, и этим все сказано. Сезонная работа совсем не для него. Значение города в практическом освоении колоссальных запасов природных ископаемых полуострова исключительное. Подумайте, как отправить, по выражению самих местных жителей, «на материк» огромное количество ценнейших металлов и руды Норильского горнометаллургического комбината? Не воздушным же путем. Все это богатство Норильска сначала по железной дороге — 86 километров — доставляется эшелонами в порт Дудинки, на берег Енисея. Здесь драгоценный груз в огромных количествах принимают трюмы теплоходов. И дальше — путь через Карское и Баренцево моря к причалам Мурманска, Архангельска. Расстояние приличное — около трех тысяч километров, и это непростое испытание для экипажей судов. Особенно в зимнюю навигацию, когда без мощных атомных ледоколов обычные теплоходы беспомощны.
…Хозяева Дудинки привели нас в диспетчерскую порта, мы глянули в широкие окна — и чуть не ахнули от удивления. Перед нами открывалось нечто почти фантастическое. Вдоль заснеженного берега тянулись терявшийся в белесой дали причал и шеренга мощных кранов. У одного из причалов стоит судно.
— Порт работает круглый год, — поясняет диспетчер, видя наши изумленные лица. — Да, Енисей и причалы под крепким льдом. Но у нас же ледоколы, они и пробивают дорогу нашим грузовым караванам.
— И сколько времени занимает зимний рейс от Дудинки до Мурманска?
— Теплоход «Василий Федосеев», который сейчас под разгрузкой, весь переход до Мурманска «покрыл» за семь суток. Это уже его второй рейс нынче за зимнюю навигацию. Очень опытный экипаж, и капитан Юрий Трунов молодец, в арктических льдах чувствует себя вполне уверенно.
В экстремальных условиях?
Вообще-то, даже один зимний рейс на Таймыр — уже событие само по себе. А тут два, и весьма успешные, хотя, конечно же, очень сложные. Но арктические льды расступились перед мощными атомоходами, и их зимние рейсы доказали, что устойчивая навигация по Северному морскому пути возможна круглый год. Одним из важных портов на этой героической трассе стала Дудинка. Ее годовой грузооборот — миллионы тонн. За год здесь принимается до 3 тысяч судов, из них примерно 700 — морские.
Порт уникален во многом. Первый сорокаметровый причал появился здесь еще в 1936 году. Сегодня причальная стена Дудинки тянется на многие километры. Как же непросто было построить их на вечной мерзлоте. Поэтому в их конструкции заложены смелые инженерные решения. Здесь вместе «сошлись» морские и речные причалы, каждый из них оборудован мощными кранами.
— Поэтому мы можем одновременно обрабатывать несколько десятков судов, — рассказывал начальник порта. — Но работаем почти в экстремальных условиях. Енисей в своих низовьях закован во льды на восемь месяцев. Лишь в июне река «пробуждается», и тогда здесь бушует дикая сила. Высота воды в паводке до 15 метров, толщина льда — два метра. Целый месяц под водой все причалы, на них прет огромная масса льда. Самая высокая температура воды в Енисее в разгар лета — плюс 15 градусов. Не искупаешься.
Пальмы среди снегов
Какое это удивительное и неожиданное явление — тропические растения на вечной мерзлоте, среди глубоких снегов и жестоких морозов Таймыра. Но мы ощутили его, когда хозяева пригласили нас в… зимний сад профилактория «Енисей». Вошли — и будто повеяло уже иной, не заполярной экзотикой, другой жизнью.
— Это наша гордость, — рассказывает садовод Нина Каменева. — Здесь пальмы, виноград, мандарины, плющ, береза садовая — всего 250 видов растений. Настоящее экзотическое богатство в нашей Дудинке. Высаживаем растения на опилках. В профилактории постоянно отдыхают рабочие, и этот уголок для них — как праздник. Мы и все этажи здания озеленили. Неспроста горожане называют наш сад заполярным оазисом. А местные оленеводы смотрят на него, как на чудо.
Важное явление для Дудинки — национальная школа-интернат, в которой занимаются дети местных оленеводов, рыбаков. Здесь три основные народности: долганы, ненцы, нганасаны. Замечу: самый высокий уровень образования среди нганасан. Кино жители Дудинки смотрят в широкоэкранном кинотеатре «Арктика», современном и опять же самом северном на Земле. Школы, детсады, поликлиники, больницы и все остальное для спокойной жизни, конечно же, есть, хоть под тобой всегда вечная мерзлота.
Поклониться каждой травинке
Таков портрет Дудинки, удивительной и непривычной на первый взгляд. Ничего не поделаешь — суровое Заполярье диктует свои законы. Но смелые и одержимые люди привнесли сюда много такого, что смягчает эту климатическую жесткость.
Да, природа не балует, однако настоящие северяне живут здесь и добросовестно трудятся.
Кстати, тот самый теплоход «Василий Федосеев», о котором шла речь выше, среди прочих промышленных грузов привез в своих трюмах… сено. С каким аппетитом поедают его коровы местного хозяйства в полярную ночь, когда все под толстым снегом! Обходится это сено для буренок, понятно, недешево. Но зато отдача какая! Средний надой на корову — 4500 килограммов молока. И это в местах, где летом жители радуются и готовы кланяться каждой зеленой травинке…