Местные, или Печальный юбилей на родине Мицкевича
Командировка в Новогрудок была приурочена к скорбной дате — 70 лет назад, 8 декабря 1941 года, была проведена первая массовая акция уничтожения евреев этого города. Тот день для многих евреев стал черным понедельником.
Первые письменные упоминания о проживавших в Новогрудке евреях относятся к 1484 году. Они всегда составляли наиболее крупную общину в этом городе. Согласно проведенной в 1897 году в Новогрудке переписи населения, из 13 636 жителей 8 137 были евреями. Это было типичное белорусское местечко.
“У нас особые евреи”
8 декабря 1941 года все было просто, трагично и буднично. Рано утром приехали грузовики с эсэсовцами и местной полицией. Их начальник приказал всем выстроиться в шеренгу. Члены одной семьи должны были стоять вместе. Взмах перчаткой, показывающий, куда двигаться, налево или направо, означал жизнь или смерть. Пять тысяч сто человек, тех, кого отправили налево, отвезли в Скрыдлево. Для большей части этих людей путь от здания бывшего воеводского суда стал дорогой в вечность. Первая акция унесла жизнь 4500 человек.Тамара Вершицкая, директор Новогрудского историко-краеведческого музея рассказала: некоторые очевидцы утверждают, что перед расстрелом немцы обязали одного из евреев вести счет расстрелянным. На цифре 2900 он запнулся. Что было дальше с этим человеком, неизвестно. Скорее всего, он шагнул туда же, куда ушли и все приговоренные, — в вечность.Тамара Григорьевна интересный человек. Полиглот, один из ведущих специалистов по творчеству Адама Мицкевича. Наш разговор сразу же принял острый, откровенный и непринужденный характер. “У нас особенные евреи”, — сказала она. Сделала паузу и пояснила: “Это не дань местному патриотизму. В Новогрудке был самый большой еврейский партизанский отряд Тевье Бельского. Именно это помогло многим спастись, совершить непредсказуемый и удачный побег через туннель”.Тевье Бельский — один из самых почитаемых в городе героев прошедшей войны. Его семья жила в деревне Станкевичи. Отец Давид, мать Бейли, девять братьев и две сестры. В деревне они были единственной еврейской семьей. Доход им приносили водяная мельница и несколько гектаров земли. Тевье родился в 1906 году, в 21 год его призвали в польскую армию.Природный ум, рассудительность помогали Тевье четко определять, кому доверять, а кому нет. Брат Асаэль был на два года младше, Зусь — на четыре. Самый младший, Арчик, родился в 1928 году. “Черный понедельник” стал для братьев переломным моментом в жизни. 8 декабря их родителей, братьев и сестру немцы расстреляли во время первой массовой акции. Четыре брата скрылись в лесу и основали партизанский отряд.После войны, в 1946 году, находясь в Палестине, Бельский сказал, что он однозначно понял: он должен спастись сам, спасти родных и помочь спастись тем, кто этого хочет. Отряд Бельского насчитывал 1200 человек. Все как у всех партизан. Да не совсем. Читая докладные записки в штаб партизанского движения, поражаешься не только военной, но и хозяйской основательности. В отряде были своего рода детский сад, лазарет, шорные, жестяные мастерские, хлебопекарня и даже колбасный цех. За весь период боевых действий потери отряда составили всего 50 человек.Снабжение оружием было организовано четко. Что-то добывалось в боях, что-то поступало с Большой земли. Но многое обменивалось на продовольствие у соседей-партизан. Система связи с местным населением и гетто в Новогрудке имела несколько уровней.В 35 лет Бельский, говоря гроссмановским языком, перевел умное “мы” сначала в робкое и хрупкое “я”, чтобы затем снова, но уже в новом измерении вернуться в “мы — евреи”. Поразительна предельная адекватность Тевье Бельского. Он говорил, что сделанное им будет оценено только после его смерти. Так оно и произошло.
Двести пятьдесят метров длиною в жизнь
Когда в гетто стало известно, что существует еврейский партизанский отряд, что есть куда бежать, люди начали рисковать. Но одиночный побег был опасен не только для того, кто на него решился, но и для остающихся в гетто. Расстрелы заложников были непременным условием “воспитательного процесса” у немцев. Поэтому на общем собрании было решено выкопать стометровый туннель для выхода из гетто.Схему прокладки туннеля составил Берл Йоселевич. Работы начались сразу же. Было решено проходить не менее двух метров в день. Созданный комитет по рытью туннеля собирался четыре раза в неделю. О туннеле знали все в гетто. Портной Сосновский сшил 60 мешков для сбора грунта. Салэк Якубович, полицейский, назначал землекопов и тех, кто должен был добывать для них дополнительную еду. Столяр из Кореличей по фамилии Школьник изготовил тележку на колесах для перевозки грунта. Выкопанная земля складировалась на чердаке.Копать было трудно. В жилых помещениях не было освещения. Лучший в округе электрик Руковский обеспечил электрический свет в туннеле. За время рытья Руковский приучил немцев к “неполадкам” в электросетях. Периодически ночью гас свет. На время побега было решено вовсе обесточить гетто. Все это и сегодня похоже на волшебство. Под носом у немцев роется туннель, о котором знают все обитатели гетто.Но все хорошо не бывает. В начале августа немцы приказали убрать пшеницу с поля. Стало ясно, что невозможно бежать в открытое поле. Туннель решено было вывести за пределы холма, то есть продлить еще на 150 метров. Побег назначили на 26 сентября 1943 года. Была темная ночь с сильным ветром, прожекторы отключены. Из оцинкованной крыши дома вытащили несколько гвоздей, чтобы создать естественный шум.Около 120 человек спустились в туннель. Минут 10—15 ждали. Первыми шли те, кто копал туннель. Им повезло меньше. Трассирующие пули сверкали по всей округе. Но большинству все же удалось спастись. А дальше были жизнь в отряде, победа и освобождение. После войны многие выжившие перебрались в Палестину и основали общество евреев из Новогрудка.
Заметки на полях истории
Много лет спустя о деталях тех далеких событий стало известно из книги двоюродного брата Джека Кагана и Дова Коэна, вышедшей в Англии в 1998 году. Книга переведена на русский язык Тамарой Вершицкой и издана в этом году в Москве издательством “Возвращение”.Книга братьев — это рассказ о двух выдающихся примерах сопротивления евреев, которые не имеют аналогов на территории оккупированной нацистами Европы. Все послевоенные годы Джек Каган приложил немало усилий для того, чтобы история уникального побега узников из Новогрудского гетто через построенный ими туннель и история еврейского семейного партизанского отряда Бельского стала известна во всем мире.Почему подобное стало возможным именно в Новогрудке? Даниэль Осташинский, 22-летний председатель юденрата в Новогрудском гетто, написал в своем свидетельстве о холокосте в Новогрудке: “Все евреи, родившиеся в Новогрудке, в частности молодежь, видели в этом городе часть Эрец-Исраэль. И я с уверенностью могу сказать, что весь Новогрудок жил в тени известного либерального польского поэта Мицкевича, который любил евреев. И это привело к тому, что поляки города поступали в отношении евреев соответственно”. Все новогрудчане воспринимали себя изначально жителями своего города, не различая друг друга по национальному признаку. Характерно, что во время переписи 1939 года белорусы на вопрос о национальной принадлежности отвечали: местные.Джек (Идель) Каган стоит того, чтобы написать о нем несколько строк отдельно. Он пытался бежать в первый раз. И неудачно. Свалившись в прорубь, отморозил ноги. Зубной врач ампутировал ему пальцы на ногах. Год без движения пролежал на нарах, год не мылся, давив пальцами “живность”, ползающую по телу. Но нашел в себе силы собраться и спуститься в туннель. На вопрос Тамары Вершицкой, что дало ему силы подняться и пойти, он ответил: “Я хотел знать, чем это все закончится”. Через много лет, в 2007 году, на открытии Музея еврейского сопротивления в Новогрудке он скажет: “Это могло быть только здесь, и ни в каком другом месте”.