Эксперты: деятельность сект в Беларуси не встречает серьезных препятствий со стороны чиновников

Тема сект или, политкорректно выражаясь, "новых религиозных движений", сегодня не является популярной для белорусских СМИ и интернет-изданий. Валютный кризис внутри страны и в зоне евро, события в арабских странах определенно вызывают куда больше интереса. Однако, по словам специалистов, это вовсе не означает, что проблема сект куда-то исчезла и перестала быть актуальной. Их количество продолжает множиться, их ряды – пополняться новыми адептами, и немногословие прессы этому только способствует.

 

По данным Аппарата уполномоченного по делам религий и национальностей, в Беларуси к настоящему моменту зарегистрированы и официально действуют 3162 общины 25 религиозных объединений. Помимо традиционных для Беларуси православных, католиков, мусульман и иудеев, на легальном положении находятся также кришнаиты, мормоны, бахаи, лютеране, Свидетели Иеговы, старообрядцы, а также ряд других протестантских конфессий и молодых религий. По факту же культовых организаций в стране насчитывается куда больше.

 

 

Может быть, это и не очень принципиальный вопрос, имеет ли то или иное религиозное объединение государственную регистрацию. Ведь в Беларуси нет такого понятия, как "запрещение религии". Ничего страшного нет и в словах "секта" или "новое религиозное движение". Если люди собираются вместе, время от времени, чтобы поклоняться Летающему Макаронному Монстру или Невидимому Розовому Единорогу – это их личное дело. Но оно перестает таковым быть, когда на почве предмета поклонения начинаются проблемы. Будь то причинение вреда здоровью, присвоение имущества или какие-то иные нарушения прав и свобод людей. В этом случае привлечь к ответу незарегистрированную организацию куда сложнее. "Если люди легализируют свой статус, это значит, что они готовы отвечать за то, что они делают", - обратила внимание Марина Цвилик, начальник отдела по делам религий Аппарата уполномоченного по делам религий и национальностей. И в этом случае рычагов воздействия на них у государства куда больше, чем тогда, когда они находятся “в подполье”.

 

В само слово “секта” специалисты не вкладывают никакого негативного содержания. Ведь в строго научном смысле – это всего лишь религиозная община, отколовшаяся от какой-либо иной религиозной организации или другой секты. Вместе с понятием “секта” часто используется термин “культ”, который не всегда наполнен религиозным содержанием. Взять хотя бы, к примеру, знаменитый культ личности Сталина. Предметом поклонения культистов может быть вообще все что угодно. Даже лампочка, как некогда верно подметил российский сектовед Алексей Дворкин. А почему бы и нет? Она ведь круглая, прозрачная, дает нам свет, излучает тепло и разгоняет тьму…

 

Количество центров, которые занимаются изучением сект в Беларуси можно пересчитать по пальцам одной руки. Большинство сект свою деятельность не афиширует, что значительно затрудняет работу исследователей. Согласно данным отдела по вопросам новых религиозных движений Минской епархии Белорусского экзархата, в нашей стране документально зафиксирована деятельность около 120 сект и культов с сильно развитой организационной структурой и институтом постоянного членства, около 340 так называемых клиентурных культов, со слабо развитой организационной структурой и институтом временного членства, и около 360 "аудиторных" культов, представляющих собой некое оккультно-мистическое учение без института членства, пропагандируемое с помощью СМИ, публичных лекций или выступлений. Руководитель отдела, доктор теологии Венского университета, Владимир Мартинович, подчеркнул, что эти цифры не отражают точного количества сект и культов в стране, реально их может быть больше. А может быть, и меньше, поскольку факт распада секты установить еще сложнее, чем ее существования. Например, два года назад жители Минска находили в своих почтовых ящиках рекламные брошюрки иеговистов-ильинцев, хотя ранее считалась, что это движение исчезло еще более столетия назад.

 

 

Впрочем, даже точная цифра количества сект ничего не скажет об их силе и влиянии на общество. Для получения этой информации необходимо знать значительно больше параметров, в том числе численность их последователей и какие социальные группы в них входят. А определенное влияние они уже получили, и одним из признаков его является уже упомянутое "молчание газет", полагают эксперты. “Типичная ситуация: пострадал, к примеру, человек от новых религиозных движений. Обращается в СМИ за помощью. А там ему говорят, что на эту тему ничего писаться не будет. В лучшем случае с ним поработает журналист, сделает какой-то материал, но потом звонит, извиняется и мотивирует невозможность его опубликования различными причинами. Но чаще всего ею выступает отказ главного редактора издания. Кстати, это открытая для всех желающих и очень легко проверяемая и перепроверяемая информация. Если сравнить число статей о сектах, которые вышли даже десять лет назад, – я уже не говорю о 90-х годах – с тем количеством, что мы имеем сейчас, то можно увидеть, что число публикаций “против” тогда было куда больше. В десятки раз больше! Сходите в библиотеку, поработайте с подшивками СМИ за последние 20 лет и сами в этом убедитесь”, – подчеркнул Владимир Мартинович.

 

Свою толику в замалчивание проблемы, по мнению специалиста, вносит и порой излишняя политкорректность редакций, когда о сектах перестают писать, чтобы просто ненароком кого-нибудь не обидеть. "Еще один фактор, который здесь очень сильно повлиял – это давление Запада. В той же самой Америке и в Европе печатается огромное количество материалов о сектах, анализирующих секты, критикующих секты... Но когда там видят критику сект в других странах, то часто воспринимают ее в соответствии с политикой двойных стандартов, мол “мы в своих странах можем критиковать религиозные меньшинства, а вам этого делать не дадим, т.к. вы этим нарушаете их права", - резюмирует эксперт.

 

Некоторые секты пользуются покровительством чиновников, что и позволяет им вести себя довольно смело и уверенно, считает Екатерина Агеенкова, кандидат психологических наук, член экспертного совета при Уполномоченном по делам религий и национальностей. "Речь идет не о всех чиновниках вообще, а только об отдельных их кланах", - поясняет она. Как эксперту ей тоже приходилось чувствовать на себе давление со стороны секты. Тогда она участвовала в судебном разбирательстве случая "магии на крови" (злоумышленники с помощью манипулятивных техник довели пожилую женщину до самоубийства). После него истец был вынужден покинуть страну. С психологическим прессингом столкнулись многие члены экспертного совета, в результате чего они предпочли приступать к экспертизе только тогда, когда поступает соответствующий запрос от госструктур. Ведь те хотя бы смогут защитить в случае возможной опасности.

 

Занимаясь своей работой, специалисты-сектоведы очень часто словно ступают по тонкому льду. Деятельность сект лежит в области так называемых серых зон правового регулирования. Понятие "манипулирование сознанием" юридически не определено, поэтому доказать злой умысел в судебных делах против них в каждом отдельном случае очень сложно, а порой даже и невозможно. Финансовые схемы сект и культов могут быть построены так хитро, что при конфликтной ситуации в милиции или прокуратуре порой иногда отказывают в возбуждении уголовного дела на основании "отсутствия состава преступления". Сами же религиозные и околорелигиозные движения могут существовать под какой угодно личиной. Получив отказ в регистрации от уполномоченного по делам религий и национальностей, они регистрируются в качестве общественной или коммерческой организации, убирая при этом из своего устава все упоминания о духовной деятельности.

 

“Секты могут маскироваться под самые разные виды деятельности, начиная от реабилитационных центров помощи наркоманам и алкоголикам, заканчивая индивидуальными предпринимателями, которые оказывают определенные услуги”, - уверяет Владимир Мартинович.

 

В Германии функционирует более 120 антисектантских центров, в которых пострадавший может получить квалифицированную помощь словом и делом. У нас же ему придется побегать. Интересно, что общество в принципе всегда позитивно реагирует на появление новых религиозных движений. И только когда появляются пострадавшие, идет обратная волна. "Если, конечно, им дают возможность сказать об этом. И вот для того, чтобы пострадавшие могли что-то сказать, должны быть созданы соответствующие общественные институты. Таких институтов в Беларуси практически нет", - считает эксперт.

 

Аппарат уполномоченного по делам религий и национальностей целенаправленной антисектантской работой не занимается. Он отвечает лишь за регистрацию религиозных объединений и контролем их деятельности в рамках законодательства. Отдел по вопросам новых религиозных движений Минской епархии же специализируется на сборе и анализе данных о деятельности сект в Беларуси. Владимир Мартинович рекомендует обращаться в средства массовой информации, в правозащитные группы, в государственные органы, регулирующие деятельность религиозных организаций. Чем больше будет подобных обращений, тем больше шансов, что власть предержащие услышат голос простого населения и начнут хоть что-то делать в этой области. "До 99% всех случаев людей пострадавших от сект не становятся известными широкой публике. В результате, складывается впечатление, что в этой области в стране все спокойно. Это не так", - подчеркивает он.

 

 

На вопрос, какие группы населения чаще всего попадают в секты, эксперты отметили следующее:

 

"Чаще всего туда попадают люди с отсутствующими или сильно сниженными способностями к критическому мышлению и всестороннему осмыслению жизненных ситуаций; с отсутствующими или сильно сниженными способностями к самостоятельному принятию решений и недостатком умения или готовности нести ответственность за свои поступки. Также вербовке способствует отсутствие религиозной веры или чисто формальная принадлежность к традиционной религии. Тем, кто не хотел бы попасться на их уловки, я бы рекомендовал развивать в себе критическое мышление, самостоятельность, внутреннюю свободу и помнить о своих корнях".

 

"Принято считать, что потенциальные адепты сект - это в первую очередь зависимые люди, неустроенные в обществе. Таких и в самом деле среди них очень много. Но есть и другая группа риска: люди идейные, которым не хватает смысла жизни и которые ищут деятельность, соответствующую их масштабу личности. В сектах они "находят себя" и становятся активными пропагандистами. Их очень тяжело вытащить из секты и работать с ними психологам труднее всего".

 

Екатерина Агеенкова отметила также, что завсегдатаями сект у нас часто становятся и пожилые люди. Связано это в первую очередь с тем, что в Беларуси довольно слабо развита система клубов и кружков по интересам, вот старики и идут общаться между собой туда, где для этого созданы все условия. В ее практике даже был случай, когда дети пришли жаловаться на родителей на то, что "они куда-то ходят, а потом странно себя ведут". Хотя обычно именно родители обращаются за помощью к специалистам по выводу из сект. Что касается молодежи, то по наблюдениям эксперта, среди них наибольшей популярностью пользуются неоязыческие движения. По данным, полученным ею в результате анкетного опроса, около 10% парней-студентов так или иначе интересуются неоязычеством.

 

 

Выбор религии – это личное дело каждого и каждый человек вправе выбирать ту веру, которая ему по душе. Как бы к ней ни относились окружающие. У читателя может возникнуть вопрос: а не является ли критика новых религиозных движений покушением на его свободу выбора? Владимир Мартинович отвечает на него так: "Возможность свободной критики всех без исключения его институтов - один из гарантов сохранения демократического, открытого общества. В демократическом обществе критикуется все: традиционные религии, коммерческие структуры, общественные объединения, политические партии, существующий государственный строй, и, конечно же, секты и культы. В условиях открытого общества невозможно существование целого сектора, который являлся бы неприкосновенным для любой оценки и критики вне зависимости оттого, что в нем происходит, как он развивается и в каких отношениях он находится с окружающим миром. Стремление сект запретить любую критику в отношении себя отражает их желание сделать себя неприкосновенными в сравнении со всеми остальными институтами общества, создать государство в государстве и тем самым обеспечить себе идеальные условия для распространения своего влияния на это же общество". Пока же эксперты сходятся во мнении, в Беларуси о сектах принято говорить либо хорошо, либо ничего.

 

В середине ноября нашу страну посетил ведущий специалист Германии по оккультизму, черной магии и саентологии Ингольф Кристиансен. Во время лекции, которую он читал в одном из минских вузов, у него спросили: "А не станут ли публикации в СМИ рекламой для оккультизма?" Немецкий эксперт ответил, что поскольку интернет и так позволяет современному человеку сколь угодно глубоко изучать любые стороны различных оккультных практик, конструктивное освещение проблемы в прессе лишь поможет людям увидеть ситуацию с объективной стороны.