ДАЧА — ХУЖЕ КРЕДИТА?

Для одних дача — это наше «все», для других она — хуже кредита. Главный редактор журнала «Беларуская думка» Вадим Гигин и редактор отдела творческих проектов газеты «7 дней» Елена Еловик обсуждают сегодняшнюю дачную жизнь наших граждан.
Гигин: — Слово «дача» на многие языки мира с русского не переводится. Дача — это не просто приусадебный участок или загородный домик, дача — это социальное явление.
Само понятие возникло в конце XIX века, когда жители больших городов стали выезжать на природу. Во времена Чехова дачи арендовали, и у Антона Павловича есть много рассказов на эту тему. Вспомним пьесу «Вишневый сад», когда владельцам предлагали продать имение, поделить на участки и сдавать под дачи, зарабатывая тем самым деньги.
Современное дачное движение связано с разрешением советских властей создавать дачные кооперативы, выделяя народу пресловутые шесть соток. Во времена коллективизации и индустриализации бывшие деревенские парни и девушки, так называемая «лимита», потянулись в города, но корни-то у них остались аграрные, и их скрытое стремление жить и работать на земле дало о себе знать.
Еловик: — Сразу скажу, что дача — не моя «стихия». Вот вы вспомнили знаменитую пьесу. И невольно возникли ассоциации о пути развития России и Беларуси: от дачи к имению — это прогресс. А от имения к даче — регресс!
Гигин: — В чем отличие имения от дачи? Имение имеете вы, а дача имеет вас…
Еловик: — У вас есть какие-то личные дачные ассоциации?
Гигин: — Когда-то мама арендовала дачу на сезон. Ей не столько хотелось пожить за городом, на природе, сколько посадить кабачки, помидоры, огурцы, картошку и собрать определенный урожай. Мне кажется, что для наших людей, особенно в период кризиса, дача имеет важное социально-экономическое значение.
Еловик: — Давайте подсчитаем, во сколько обходится человеку поездка на дачу… И поймем, что в большинстве случаев это — абсолютно невыгодное мероприятие.
Гигин: — Ну, это смотря как туда добираться — электричкой или на машине.
Еловик: — Лучше пешком ходить, еще дешевле будет… Для тех, кто дойдет!
Гигин: — Прикидывал, что если ехать на дачу вдвоем, то на электричке дешевле.
Еловик: — Если ваша «резиденция» находится в Крыжовке, тогда электричка подойдет. А что делать тем, у кого она расположена за тридевять километров, куда одним видом транспорта не доберешься?
Гигин: — Какой-то выход всегда найдется. Возьмем для примера одного нашего коллегу, известного любителя дачи. До своей «фазенды» он добирается электричкой, а потом на машине… За пять тысяч рублей местные «таксисты» готовы вас отвезти до дачи или, наоборот, до электрички. Вот вам и малый бизнес, выгодный как для водителей, так и для самих пассажиров.
Еловик: — Вы меня не убедите. Если подсчитать стоимость всех расходов, связанных с поездками на дачу, с посадкой и культивацией растений, для большинства дача — добровольная каторга. Любому минчанину гораздо выгоднее поехать на ночной рынок в Ждановичи и закупить себе запасы овощей на зиму.
Гигин: — Да, дачники жалуются, что с каждым годом им тяжелее тянуть все это хозяйство, но такие поездки за город для них — счастье. И главное не то, что кто-то получил ощутимую экономическую выгоду, а то, что овощи и фрукты выращены своими руками, что это экологически чистые продукты. Дачник знает, чем он их кормил, чем удобрял… А на рынке в Ждановичах у вас есть уверенность в качестве того, что покупаете?
Еловик: — Конечно, употреблять в пищу экологически чистые продукты приятно, однако «какой ценой оплачена победа»! Мой знакомый профессор, с которым дружна долгие годы, утверждает, что для пожилого человека очень вредно стоять на огороде, согнувшись буквой «зю» долгое время, это — непосильная нагрузка на сосуды и сердце. На лекарства потом больше потратишься… Вот тебе и выгода.
Гигин: — Знаете, если у пожилых людей заберете дачу, они же лишатся смысла жизни! Многие из них собирают овощи, фрукты для детей, внуков. И, кроме того, не нужно забывать, что уход на пенсию для человека — стресс, и от нервно-психологического эффекта тоже возникают серьезные заболевания… Благодаря тому, что у пенсионера есть постоянное занятие — работа на земле, он продлевает свои дни, радует свою семью.
Еловик: — Вспоминаю слова классика о том, что многие люди умирают, не зная, что по сути-то и не жили. А вы можете чисто гипотетически представить другую ситуацию: человек живет, накапливает деньги, а потом, выйдя на пенсию, путешествует по разным странам, разъезжает в гости к детям и родственникам, которые теперь у многих разбросаны по всему миру. Ведь радость жизни — это не только интерес к огурцу, выращенному без нитратов… Заметьте, что спрос на дачи заметно упал. У людей стали меняться ценности, а к загородному жилью теперь предъявляются совсем другие требования.
Гигин: — Категорически не согласен. Может, у вас есть какие-либо социологические опросы на эту тему? В кругу моих знакомых говорят как раз о том, что спрос упал на загородные дома, а на приусадебные участки не падает.
Еловик: — Зачем вам соцопрос? Зайдите на популярный сайт продажи недвижимости и посмотрите ценник: он намного ниже, чем был лет пять тому назад.
Гигин: — Это связано с экономическими трудностями. Пока у народа нет денег, естественно, цена на недвижимость будет падать и дальше.
Еловик: — А я считаю, что на цену, кроме экономической составляющей, влияет и тот факт, что качество жизни улучшилось, и народ предпочитает приобрести тот же домик в деревне, а не дачу, где жить придется бок о бок с соседом и знать даже цвет его пижамы.
Люди хотят разбить газон, посадить цветы, повесить качели, почитать книжку, пожарить шашлык, выпить хорошего вина… Они стали умнее, и им не нужна та дача, о которой поет группа «Ленинград»: «Вот будет лето, поедем на дачу — в руке лопата…» И далее — нецензурное. Сами знаете.
Гигин: — На протяжении последних десяти лет постоянно улучшалось благосостояние наших сограждан, общество постепенно отрывается от аграрных традиций. Но стоило случиться первой экономической неурядице, как тема «а мы прокормимся тем, что вырастет на даче, пойдем в леса за ягодами и грибами» мгновенно воскресла. И сегодня дача — это не только место, где мы собираем кабачки и помидоры, но и база для грибной охоты. И люди приезжают туда, чтобы обойти окрестные леса, насобирать ягод и грибов.
Еловик: — Сколько бы вы ни рассказывали о дачных прелестях, все равно обидно, что мои родители столько лет отдали тому, что народ шутливо называет «агрофитнесс». И весьма сомнительно, что они испытали тот кайф, о котором вы говорите. Они никогда не увидят ни Монмартр, ни Собор Саграду Фамилия, ни бульвар Рамблас… Да что говорить: даже по Беларуси толком не поездили. Ну разве могли они оставить огород без присмотра и поливки на целых две недели?!
Гигин: — А им и не нужны были эти поездки!
Еловик: — А я когда вижу за границей туристов — бабушку и дедушку, которые идут под ручку, несут свои фотоаппараты и рюкзачки, то представляю, что на их месте вполне могли бы быть мои родители. Я хочу, чтобы они знали, что мир гораздо шире, нежели окрестности Вилейки, недалеко от которой расположен домик в деревне. Как говорил Михалков, человек должен корнями врастать в родную землю, а ветвями обнимать весь мир. Мои же корнями вросли куда следует, а мир пока не обняли…
Гигин: — В Мадриде в одном из отелей видел такую сцену. Сидят дамы лет по 70, курят сигары, пьют вино, о чем-то болтают. Они на дачу явно не ездят. Знаете, я вспоминаю наших бабушек с авоськами в руках, которых вижу в электричке, и у меня есть полное ощущение того, что они гораздо счастливее, чем эти пресыщенные испанки.
В конце 70-х гг. моя мама впервые выехала за границу, в ГДР и Польшу. Когда приехала оттуда, ощущения того, что она испытала большое удовольствие от поездки, не было. А вот вырваться на природу и посидеть на грядке для нее гораздо больший кайф, чем зарубежный вояж. Возможно, это наш менталитет или что-то другое…
И еще. Я тоже думал, что молодое поколение совсем не интересует дачный вопрос. Но вспомним когда-то популярный фильм Константина Воинова «Дача». Весь сюжет «завязан» на этом строении, все крутится-вертится вокруг него. Пришли 80-е — и опять на повестке дня дача, минуло десять лет, на дворе 90-е, затем двухтысячные — и снова народ на даче, снова борется с колорадскими жуками, снова идет битва за урожай….
Еловик: — Из серии «не увидеть Париж и умереть на даче». А обратите внимание, во что превратились многие наши дачи. В склады, где хранятся старая лыжная палка, рваный рюкзак, подшивки старых журналов… И люди, подобно Плюшкину, все это хранят, собирают. И это тоже наш менталитет.
Гигин: — А мне кажется, что дача выполняет важную социальную функцию для подрастающего поколения. Когда родители в пятницу, а лучше в четверг, уезжают на дачу, они оставляют свободной квартиру… Представляете, какая трагедия для подростков, когда родители не едут за город!
Еловик: — Ну, это сомнительный аргумент в пользу дачки. Кстати, многие дети люто ненавидят дачу как раз потому, что родители заставляют на выходные следовать за ними и включаться в битву за урожай, то есть, по мнению молодежи, тупо убивать время. Мои соседи, молодожены, жаловались давеча, что родители принуждают их к таким поездкам. А те боятся обидеть близких, и потому время от времени «выезжают на субботник».
Поймите же, Вадим Францевич, молодые не хотят жить, как их предки: в пять утра «старики» по субботам просыпаются и собираются в дорогу, весь день ишачат на грядках, а в воскресенье, приехав домой, у них начинаются закатка, засолка, варка и так далее. В итоге — в семье постоянные скандалы, хроническая усталость и отсутствие сил на трудовые подвиги. Зато, считают родители, их детки, да и они сами, едят экологически чистые овощи и фрукты. А то, что игра не стоит свеч, любители дачи не знают или не хотят знать.
Есть и еще один нюанс, о котором хотелось бы сказать в нашем откровенном разговоре: женщина в огороде на даче, стоящая в известной позе, — зрелище асексуальное и антиэстетическое. Посмотрит мужчина на такую «скульптуру» — и потом налево, к той, которая красиво разлеглась в гамаке, на голове — шляпа, во рту — соломинка от коктейля. Знаю одну историю, когда дача разрушила брак двоих счастливых пенсионеров. Прожив вместе сорок лет, супруг ушел к… дачнице, бывшей балерине, которая приезжала туда, похоже, не на грибную охоту.
Гигин: — До десяти лет я жил в деревне и знал, что посадка, уборка картошки — это данность. Потом я жил в городе, и где-то лет семь не сталкивался с «земельным вопросом». Когда родители снова стали арендовать дачу, прежнего желания туда ездить у меня уже не стало. А если бы не было этого семилетнего перерыва, то, возможно, мое отношение к даче осталось бы прежним и я с нетерпением ждал бы выходных, чтобы поработать физически на свежем воздухе... Поэтому ребенка с детства нужно приучать заниматься трудом, чтобы потом не было таких «бездельников», которые отказываются от поездок на дачу.
Еловик: — Нет, все-таки правильно говорят, что люди покупают дачу для того, чтобы понять, как прекрасно жить без нее.

Вадим Гигин, Елена Еловик