Белорусскую милицию ждет «глубокая реформа»

В белорусском МВД грядут большие перемены. В ближайшее время министр внутренних дел Анатолий Кулешов представит президенту Концепцию совершенствования системы органов внутренних дел. По сведениям интернет-газеты Naviny.by, доложить о готовности ведомства к реформам генерал-лейтенант должен в ближайшие дни, если, конечно, рабочий график Александра Лукашенко не подвергнется коррективам. Но чему быть, того не миновать…

В чем «фишка» грядущих преобразований, как они отразятся на жизни генералов и рядовых правопорядка и тех, кто находится по ту сторону Закона, пока остается тайной за семью печатями. До тех пор, пока концепцию не одобрит президент.

В МВД эта тема находится под грифом «табу», желающих «лезть вперед батьки в пекло» в этой структуре давно нет. Предположительно, реформы коснутся организационно-штатной структуры органов и подразделений внутренних дел, критериев оценки их деятельности, системы подбора и подготовки кадров, обеспечения безопасности дорожного движения и организации работы по профилактике правонарушений и преступлений. То бишь, речь может идти о том, что в разные годы при разных министрах уже делалось частями, но до конца не доводилось. Да и время не стоит на месте, требует перемен. Правда, в данном случае кардинальных перемен потребовал сам Александр Лукашенко. Еще два года назад.


Эксперимент для шаблона

Напомним, 29 июня 2009 года на совещании с оперативно-начальствующим составом органов внутренних дел глава государства заявил, что «белорусская милиция нуждается в глубокой реформе». И это, пожалуй, было самое корректное высказывание Лукашенко в адрес МВД.

Глава государства, мягко говоря, негодовал и высказал целый ворох претензий к стражам порядка. В озвученном списке значились: формализм, подстрекательство к преступным действиям, провокации и фальсификации в борьбе с коррупцией. По словам президента, проверив только одну службу по борьбе с коррупцией и экономическими преступлениями МВД, были установлены многочисленные системные нарушения действующего законодательства, вопиющие провалы в организации агентурно-оперативной работы, в том числе фальсификация доказательств, искажение отчетности, выполнение личных поручений руководства, лоббирование интересов отдельных коммерческих структур и лиц…

Анатолий Кулешов выглядел на том совещании растерянным, хотя все понимали, что жесткая оценка деятельности МВД ставится его предшественнику Владимиру Наумову, который возглавлял МВД с 24 сентября 2001-го по 6 апреля 2009-го. Анатолий Нилович полноценно указом президента возглавил милицейское ведомство лишь 2 июня. Ему-то и отвечать за реформу, которую давно требовалось… завершить.

На том памятном совещании Лукашенко предложил на примере Витебской области провести своеобразный эксперимент и «сформировать ту новую милицию, которую требует сегодняшнее время». Эта работу должны были завершить до 1 октября 2009 года.

«Дайте пример, который мы сможем взять за шаблон и перенести на всю страну, — требовал глава государства. — Все нововведения будут детально обсуждены, а с 1 января 2010 года белорусская милиция должна начать работать по-новому». Тогда же Лукашенко намекнул начальнику УВД Витебской области полковнику Александру Найденко: постарайся, если хочешь стать генералом.

Как проходил эксперимент на Витебщине, чем он завершился, история о том умалчивает. Никакой официальной информации на этот счет до сих пор не было. Как не было и сообщений, что с 1 января 2010 года белорусская милиция работает по некому экспериментальному «витебскому шаблону».

Тем не менее, в феврале 2010-го Найденко стал генерал-майором. А год спустя вторая генеральская звезда украсила погоны министра Кулешова. Означает ли это, что эксперимент все-таки был удачным и белорусская милиция уже «работает по-новому»?

Источники Naviny.by в центральном аппарате МВД утверждают, что никаких новшеств они пока не заметили, «работали как работаем, как и пять лет назад в постоянном напряге», разговоры о возможной реформе ведутся все больше в кулуарах и заканчиваются они мыслями об очередном сокращении штата…


А нужна ли вообще эта реформа?

Ведь внешне дела у белорусской милиции обстоят вполне достойно. Статистика свидетельствует об успехах в борьбе с преступностью. Например, в 2010 году в республике зарегистрировано 140,9 тысячи преступлений, что на 6,9% меньше, чем в 2009-м. Стало меньше убийств, разбоев и грабежей. А раскрываемость преступлений возросла до 61,2 % (в 2007 году — 47,4%).

Уменьшилось число преступлений, совершенных группой лиц, — до 10,1 тысячи, что на 4,6% меньше, чем в 2009 году.

В борьбе с «алкашами» и «наркотами» есть подвижки. Лицами, находившимися в состоянии алкогольного опьянения, совершено 29,2 тысячи преступлений (на 4,5% меньше, чем в 2009-м), в состоянии наркотического возбуждения — 1,2 тысячи (на 6,4% меньше). Хуже обстоит дело с ранее судимыми. Они что-то пока плохо перевоспитываются в наших тюрьмах. В минувшем году на их совести было 42,5 тыс. преступлений (на 12,4% больше показателя за предыдущий год). Зато несовершеннолетние граждане потихоньку за ум берутся. На 10,1% меньше они стали красть, на 22,8% — грабить, на 18% — хулиганить, на 45% — насиловать и на 36,8% — убивать.

В лихие 90-е динамика была прямо противоположная.

Что еще надо? Общественное мнение? Так и оно на стороне наших стражей порядка, если верить результатам социологического исследования, проведенного в 2010 году. Например, своевременность полученной помощи положительно оценили около 83% опрошенных граждан, обращавшихся в милицию. Полностью милиции доверяют 36% респондентов; доверяют, но не в полной мере — 53,5%; не доверяют — всего-то 9,4%. (Доверяет ли себе сама милиция, данные не приводятся).

В целом-то весьма убедительные показатели. Но раз президент сказал — реформировать МВД, спорить с ним никто не будет. Ему видней.


Помогите МВД

Пока Концепция совершенствования системы органов внутренних дел не будет обнародована, говорить о перспективах неких реформ не приходится, ибо обсуждать и комментировать нечего. Но есть одно весьма проблемное звено в милицейской системе, самое низовое и максимально приближенное к населению, которое все никак не удается укрепить и обойти нельзя. Служба участковых инспекторов милиции уже два десятка лет находится, мягко говоря, в плачевном положении.

Пожалуй, первым из всех руководителей МВД внимание на ее «убитое» состояние обратил Юрий Сиваков. Были планы (он называл «замыслами министра») эту службу реорганизовать, но им не суждено было сбыться. К слову, на совещании 29 июня 2009 года Лукашенко вспомнил о нижнем звене: «Высокая текучесть кадров также негативно сказывается на деятельности участковых. Некомплект последних на 1 июня в целом по республике составил 9%, при этом в Минской области — 11%, а в Минске — 20%».

За два прошедших года ситуация с участковыми несколько улучшилась: по последним данным, их некомплект составляет 7,5%. Но здесь главное — не количество фуражек, а качество работы, направленной на упреждение или, как выражаются милицейские чиновники, на профилактику правонарушений. Раскрытый теракт 11 апреля, если действительно задержали реального взрывника, свидетельствует о том, что на «экспериментальной» Витебщине террориста проспал, прежде всего, участковый, который абсолютно не знал, что творится на подведомственной ему территории.

Парень десять лет «химичил», тренировался и взрывал, но об этом никто не знал? Выходит так, хотя можно предположить, что за это время на участке сменился не один участковый инспектор.

Запоздало, но МВД все же решило, что пора что-то изменить в работе участковых. Для того чтобы улучшить их работу и повысить престиж этой службы, министерство обратилось за помощью к населению. Подход чисто бюрократический: помогите, люди добрые, переработать инструкцию, конструктивные предложения принимаются…

А может лучше спросить у самих участковых?


Участковый — как раб на галерах

На одной из веток форума сайта ГУВД Мингорисполкома корреспондент Naviny.by нашел прямо-таки крик души, по всей видимости, замученного не только службой участкового инспектора. Вот что он поведал 25 января 2011 года (через год после того, как белорусская милиция должна была начать «работать по-новому») под ником OOPP:

«У меня вопрос относительно графика работы участковых инспекторов милиции. Работа во вторую смену — с 15.00 до 23.30. Значит ли это, что личное время участкового с 23.30 до 15.00? По-моему да. Но почему и без того загруженный работник должен в свое личное время, например, исполнять постановления суда о приводе или являться в отдел к 09.00?

У участковых нет семей? Личных дел? Согласен, служба тяжелая, к такой работе надо подходить со всей ответственностью, зачастую не жалея личного времени. Но ведь так оно и есть! Большинство участковых инспекторов ночуют на опорных, однако постоянно на инструктаже слышат недовольство руководства в виде ненормативной лексики и агрессии. Зачем?

Очень странно… Чувствуешь себя не человеком, защищающим и поддерживающим порядок, не офицером, а бесправным рабом на галере.

От некоторых руководителей часто слышим: «Не нравиться — увольняйся!» Еще говорят: «А ты присягу давал, тебе за это зарплату платят». А почему я должен увольняться? Меня устраивает мой участок, моя работа, я хорошо справляюсь со своими служебными обязанностями. Отрицательный момент — некоторые руководящие кадры, зажимающие всю службу. Как раз таки им необходимо уйти. Именно они и создают невыносимые условия. А изменить все можно. Просто стоит обратить на это внимание. Тогда и график работы, и обращение с подчиненными сотрудниками и иное будет в порядке.

Но ведь беспредел (по-другому это назвать нельзя) продолжается изо дня в день. В конце концов, складывается впечатление, что работаю не в столичной милиции, а на каком-то пункте приема стеклотары. Ежедневный инструктаж превратился в пытку: крики, грязный мат, визг, личные оскорбления. Разве так можно? Разве можно разговаривать матом с личным составом? Работать стало невозможно...

Сегодня дали грамоту, а завтра обхамили такими словами, которые не всякий алкоголик себе позволит! Кто дал право? С графиками вообще непонятно. Выполняем какую-то бессмысленную и главное никому не нужную работу — какие-то рапорта, справки...

Стандартный рабочий день участкового: подъем в 7 утра, бритье на скорую руку, поездка по запросам, опросам, и т.д., а тут еще в расстановке надо прибыть к 9 утра, при этом официально работа начинается в 15.00.

Прибыл в 9.00. Что хотели? У тебя материал, срок подходит. Я знаю. Тогда свободен. Вышел из отдела, пошел на ОПОП. В 15.00 — инструктаж. Выслушал очередную порцию оскорблений. Инструктаж, как правило, затягивается на час-полтора. Говорится все одно и то же: «Вы самые плохие».

После инструктажа идешь на опорный, работаешь — материалы-визиты, как положено. Обеда нет! Нам же опорный закрыть нельзя: граждане, проверки и т.д. Правильно говорят, участковый должен питаться святым духом, негативными эмоциями начальника и материалами. Тем и сыты.

В 23.30 идешь в отдел сдавать оружие и отчитываться. Дома появляешься в час ночи. С утра все по новой. Это нормально? Почему нельзя сделать рабочий график с 13.00 до 22.00? Почему нельзя осадить местных начальников? Почему нельзя четко обозначить работу каждой службы? И этих «почему» очень много. Так как работать?»

Кстати. На памятном совещании двухлетней давности Александр Лукашенко, говоря о текучке милицейских кадров, констатировал:

«Для МВД характерна непродуманность и непоследовательность при решении кадровых вопросов, что приводит к снижению профессионального уровня сотрудников и не позволяет качественно решать поставленные задачи. По данным опроса, каждый четвертый милиционер назвал такое положение дел следствием неприемлемого стиля руководства со стороны непосредственных начальников, создающих нервозную обстановку в коллективе».