Vox populi - vox Belarus

«Пускай произошла девальвация национальной валюты, ничего» , - оптимистично констатировал на встрече с казахскими студентами президент Беларуси. «Ничего страшного - сносим вместо двух туфлей одни» , - эхом отозвалась председатель правления «Беларусбанка» Надежда Ермакова. Разделяют ли жители cтраны оптимизм и сколько еще лет они готовы париться в старых туфлях? Ответы на эти вопросы корреспондент «БелГазеты» Дмитрий Растаев пошел искать в народ - к проходной бобруйского ОАО «Белшина».

Решив до начала душевных бесед сделать пару снимков, корреспондент расчехлил фотокамеру и взял на прицел стеклянные двери. Вокруг корреспондента сразу образовался вакуум. Если до начала съемки люди шли прямо на него - чуть ли не сквозь него, то, завидев камеру, словно косяк сельди, разом двинули в сторону метров на тридцать.


Две тетки с усталыми лицами сперва погрозили корреспонденту кулаком, а потом махнули рукой: «Снимай, снимай, у нас все равно уже смена кончилась» , - чем объяснили странность происходящего. Корреспондента, фотографирующего рабочий люд, вдохновленные ренессансом «андроповщины» трудящиеся приняли за сотрудника некой важной службы, интересующейся прогульщиками и разгильдяями. «Надо перестать одеваться в черное» , - подумал корреспондент и, сняв черные очки, подошел в высокому мужчине в линялой футболке.

«Да я на больничном уже два месяца, не знаю я, что там в цеху творится, о чем говорят» , - отмахнулся линялый от предложения дать интервью. «Но вы же с друзьями общаетесь, они же вам что-то рассказывают? - не унимался корреспондент. - А сами вы как относитесь к тому, что в стране происходит?»«Я на больничном, - стойка трымаўся юнак на дапросе. - Не знаю я, что в стране происходит. Может, что-то и происходит. Я, вообще-то, режим нарушаю тем, что сюда пришел, но мне жену надо встретить - мы по магазинам пройтись хотим» .

Чтобы не пугать очередного собеседника словом «газета», корреспондент прикинулся любопытствующим гостем города. «Да что говорят… - вздохнул худощавый трудяга с лицом Клинта Ист-

вуда. - Сейчас всюду одни разговоры - что в городе, что на заводе: сколько будет продолжаться этот п…дец и как его пережить. Я получаю Br1 млн. Это и раньше было немного, а сейчас так вообще пшик - всего $200».

Вопрос, кого рабочие винят в сложившийся ситуации, насторожил трудягу, как хруст березовой ветки - ушастого зайца: «Слушай, а что это ты меня тут расспрашиваешь? Ты вообще кто?» Корреспонденту пришлось-таки выдохнуть сакраментальное «я из газеты» , после чего трудяга ехидно прищурился: «А газета твоя как называется? «Новости КГБ»? Ходишь тут, выпытываешь, а потом меня за шкирку да на солнышко, ага?» Услышав, что беспокоиться не о чем и что из трех веселых букв в аббревиатуре важного учреждения название газеты содержит лишь две, трудяга не то что не успокоился, а даже, пожалуй, засуетился: «Слушай, хлопец, чего тебе от меня надо? Адчапись ад мяне! Ничего я не знаю. Ни о чем у нас не говорят. Все у нас нормально» .

Поняв, что люди старшего возраста ни за что не сдадут незнакомцу тайны родного цеха, корреспондент пошарил взглядом по сторонам в поисках лиц молодых, незашуганных. Стратегия оказалась верной. Парень в голубой безрукавке, скучающий на лавочке у проходной, в отличие от старших коллег слово «газета» воспринял адекватно. «Да уж, в ладоши не хлопаем , - усмехнулся он на вопрос, как рабочие крупнейшего предприятия города воспринимают изменившуюся реальность. -Им там, может, и правда «ничего», а нам совсем так не кажется. Мы же в тяжелых условиях работаем, вредных и особо вредных. Обидно за такую работу получать гроши, на которые купить нечего. На цены же страшно смотреть - всё дорожает не по дням, а по часам! Я уж не говорю там про компьютеры, про холодильники - пачка чая стоит Br8 тыс., хотя вчера еще стоила Br3,5 тыс. Туалетная бумага, которую раньше покупали за Br600, сегодня уже Br1800 стоит. И ничего не поделаешь - придется брать: ты можешь не жрать, но ведь не с…ть ты не можешь!»

Затянуть пояса потуже можно было бы не кряхтя, если бы имелась уверенность, что грянувший кошмар - ненадолго. «У меня брат двоюродный взял недавно валютный кредит на квартиру - $54 тыс. Ежемесячные взносы у него - $512. Так вот они с женой теперь еле-еле зарабатывают на этот взнос. А ведь у них еще двое детей, которых кормить, одевать, обувать надо!»

В положение кредитованных никто входить не желает: «Я на днях сцену в банке наблюдал: пришла женщина платить взнос по валютному кредиту. С рублями пришла. А у нее отказываются их брать. Она им: «Ой, родненькие, да где ж я сейчас вам доллары возьму?» А у нее завтра - последний день выплаты, со следующего дня уже пеня пойдет. Так знаете, что ей кассирша ответила? Идите к валютчикам и покупайте. Хорошие советы в наших банках дают, да?»

На вопрос, кого рабочие винят в столь резкой развязке сюжета под названием «белорусское экономическое чудо», парень ответил без обиняков: «Руководство, конечно, а кого еще винить? Разве у нас кто-то еще страной управляет, кроме правительства и президента?»

Осторожный намек на возможные происки Запада, Кремля или «пятой колонны» вызвал у парня улыбку: «Да никто этим байкам не верит! Ну или почти никто. У нас в цеху есть один такой. У него в кошельке фотография «батьки» из какой-то газеты вырезанная. Так вот он, да, во всем винит злые силы».