ЭТО — НАША С ТОБОЙ БИОГРАФИЯ

Памятные даты каждый встречает по-своему. Для маленького коллектива музея Минского автомобильного завода праздники обычно начинаются с подбора документов и фотографий, запечатлевших то или иное событие. Это не так просто, ведь в учетных ведомостях зарегистрировано около пятнадцати тысяч единиц хранения основного фонда.
Музей очень долго ходил в «подснежниках». Ну не положено было промышленному предприятию иметь такое гуманитарное заведение. Да и теперь приписан он к производственному подразделению. Но сотрудники музея не огорчаются, а, скорее, гордятся своей причастностью к истории и делам промышленного гиганта.
Начинался музей с осознания значимости завода в истории Заводского района и города, с накопления различных документов и реликвий, с понимания быстротечности времени, поглощающей имена, дела, события.
Время такое быстрое,
Мчится за годом год,
Юностью нашей выстроен
Автомобильный завод…
Эти строки написал когда-то поэт Казимир Гляйхенгаус, легенда не только автозавода, но и всего Минска, военный летчик, получивший в одном из воздушных боев ранение в голову, списанный вчистую и, несмотря на это, выбравший тяжелую профессию вагранщика в литейном цехе ковкого чугуна.
Время действительно оказалось чрезвычайно быстрым и жадным. Оно проглотило не только юность многих автозаводцев, но и жизни, попыталось пригасить их славу и достижения. Препятствовать течению бытия могла только память. И она сконцентрировалась в зале и запаснике заводского музея, в упомянутых уже тысячах вещей и документов.
Автозавод, вернее, автосборочное предприятие, был запущен в августе 1944 года приказом Сталина. И так как первыми сюда пришли бывшие партизаны, то и начальный стенд заполнен военными документами, трудовыми справками восстановителей Минска, орденскими книжками. С первого приказа директора начинается заводская история. Ее свидетельства пестры и необычны. Например, диплом выпускницы Ярославского техникума конструктора Анны Горчаковой и ее деревянное на железных ножках кресло, «репатриированное» из Германии. Огромная отвертка слесаря Валентины Гулидовой, полученная из Америки и названная «янкой» в честь ее прежних хозяев, деревянный медведь из Ярославля… К слову, первой эмблемой минских грузовиков был отнюдь не зубр, а именно медведь, так как собирались машины из ярославских комплектующих и по ярославским же проектам. Парадные портреты известных людей
МАЗа и совместные их фотографии с космонавтами, артистами, писателями, медали выставок и спортивные кубки, подарки от зарубежных партнеров и маленькие копии всех модификаций минских автомобилей, вывеска зоопарка, чьим первым хозяином был МАЗ, и металлические миски из заводской столовой, изготовленные в своих же цехах, полные подшивки газеты «Автозаводец», детские рисунки, ноты песен о заводе и афиши его прославленного мужского хора. Все это хранится, демонстрируется и вызывает интерес. А почему бы и нет, если ученики окрестных школ видят здесь портреты дедов, соседей или знакомых, фотографии своих еще строившихся домов, улиц, микрорайонов?
В оформлении музейных стендов, заводских альбомов, праздничных залов всегда и непременно используются фотографии, сделанные Францем Лютаревичем, неизменным фотокором газеты «Автозаводец» на протяжении почти полувека.
Нельзя сказать, чтобы Франц мечтал об этой профессии с детства, хотя фотографировать умел. Уж очень увлеченный был у них в школе руководитель кружка, сумел пробудить интерес, но дальше «щелканья» одноклассников да окружающих пейзажей дело не заходило. А профессия виделась куда более серьезной. Ведь до войны не так много было людей со средним образованием — пути в любой вуз открыты. Мальчишек особенно привлекали военные специальности: молодежь тех лет жила ОСОВИАХИМОМ, а, значит, парашютами, самолетами, танками.
Но о профессии можно было подумать завтра. Пока же выпускной вечер Рованичской средней школы Червенского района был праздником самих Рованичей и всех окрестных сел.
А завтра была война. Они не успели уйти с фронтом, слишком стремительным было отступление наших войск. Не успели присоединиться к партизанским отрядам. Да их еще и не было, когда всех жителей без разбора, в том числе и семью Лютаревич с десятью ребятишками, гнали несколько суток к Минску. Франц как самый старший нес семимесячного братика на руках. Потом, словно частым неводом, оккупанты загребли молодежь на работы в Германию, отпустив остальных. Вчерашние школьники от тринадцати до восемнадцати лет стали то ли узниками, то ли пленниками, то ли рабами.
Их освободили в сорок пятом, довольно быстро отправили домой. Грамотного парня сразу же взяли на работу в бухгалтерию местного спиртзавода, потом была женитьба, работа в райцентре в банке, полугодовые военные сборы и, как результат, занятое другим рабочее место. Отстаивать его не хотелось, и по совету родственника, работавшего на автозаводе, молодая семья переехала в Минск.
Францу очень нравилось работать на копировально-фрезерном станке. Огромный американский «Келлер» с пультом управления был «умным», работал по заданной программе, и вскоре о хозяине станка написала газета «Сталинская молодежь».
Не сама заметка, а осознание того, что и он что-то может написать, привели Лютаревича в газету. Он пришел туда со снимками, сделанными занятым у друга фотоаппаратом. Фотографии понравились, попросили сделать еще, а потом предложили место в газете.
Вот тут-то и встретились человек и профессия, предназначенная ему судьбою. У Лютаревича не было выходных и праздников, потому что он сам не желал их иметь. Днем он снимал. Ночами запирался в маленькой подвальной лаборатории и упивался чудесами проявки, кадрирования, печатания фотографий, колдовал со светофильтрами, осваивал цвет. Он снимал завод рабочий, парадный, усталый, его корпуса, цехи, жилые поселки. Снимал рождение автомобилей, их выставки, их работу в пустынях, в тайге, в тундре, в карьерах, на бездорожье.
Снимал район. Его бараки и новостройки, его людей — за станком и на праздничных демонстрациях, на отдыхе, в быту. Снимал руководителей, гостей, и просто молодых парней, которые в будущем становились знаменитыми.
У Франца Фомича Лютаревича много журналистских наград: несколько медалей Всесоюзной выставки достижений народного хозяйства, дипломы конкурсов, значки победителя соревнований. Но одно необычное поощрение 70-го года до сих пор греет сердце. Фотокорреспондента вызвал генеральный директор объединения Иван Михайлович Демин. А вместо «пропесочивания» в кабинете — мужской рукой накрытый директорский письменный стол. «Посидим, Фомич, — пригласил генеральный. — На всех нас ты через объектив объективно смотришь, а теперь я на тебя так же посмотрю». Посидели, поговорили, сфотографировались…
Годы суматошной работы позади. Франц Фомич перешагнул на девятый десяток, давно на пенсии. Но не перестает благодарить судьбу за встречу с редактором «Автозаводца» Яковом Евсеевичем Карповским. «Он не работу мне тогда предложил, он подарил счастье».

Екатерина Артишевская