Общая боль

 

Последствия этой аварии затронули многие страны Европы. Но в наибольшей степени пострадали Украина, Россия и, особенно, Беларусь, на территорию которой выпало более 80 % радионуклидов. За четверть века, три, уже самостоятельные страны, где-то сообща, а где-то и в одиночку, научились не только выживать в этих условиях, но и накопили огромный практический опыт. И теперь смотрят в будущее с надеждой.

 

Изучением радиоактивных веществ, выпущенных на свободу Чернобыльской атомной электростанцией 25 лет назад, сегодня занимается Полесский радиационно-экологический заповедник, созданный на территории Беларуси. Чтобы определить радиоактивность образца, его вначале лучше сжечь. Процедура радиохимического исследования включает высушивание, обугливание и озоление при температуре 600 градусов. На содержание альфа и бета частиц проверяют древесные опилки, почву, воду.

 

Беларусь больше всего пострадала от взрыва. На её территорию выпало около 70 % радиоактивных веществ. Кроме плутония – это, в частности, изотопы урана, йода, цезия-134 (период полураспада – 2 года), цезия-137 (период полураспада – 30 лет), стронция-90 (период полураспада – 28 лет). Учёные убедительно доказывают, что этот уголок Полесья по своему биоразнообразию и количеству краснокнижников вплотную приблизился к Беловежской пуще, а в чём-то её превзошёл.

 

При норме 370 беккерелей на килограмм, учёные обнаруживали у местных косуль 50 тысяч беккерелей, а у прошлогодней енотовидной собаки – полторы тысячи килобеккерелей – и это превышение в миллионы раз. Сегодня животные могут служить биоиндикаторами. В заповеднике у них самые комфортные условия для жизни. Радиохимик Юрий Бондарь, прогуливаясь между фонящих деревьев и домов, говорит о пользе всего этого.

Юрий Бондарь, заместитель директора по научной работе Полесского государственного радиационно-экологического заповедника, кандидат химических наук: «Коль это произошло, сейчас надо извлекать максимум пользы. Зона изолирована. Почему бы не использовать этот полигон в качестве резервата животного мира».

 

Мы отправляемся вглубь заповедника. Чем дальше, тем грязнее. По дороге убеждаемся в правдивости слов учёных.

 

Юрий Марченко, заведующий научным отделом радиоэкологического мониторинга Полесского государственного радиационно-экологического заповедника: «Это обычная картина – кабаны. Зимой ещё ближе походят к дороге».

 

Наш сопровождающий Юрий родом из этих мест. После аварии стал заниматься мониторингом. Формально сюда пропускают не всех. Нужно иметь документ, подтверждающий право на въезд и паспорт. Обязательная для этих мест табличка «Радиационная опасность», уже ставшая привычной, и старый крест – оберег поселения. Здесь никто не живет. Деревня Тульговичи – последнее пристанище человека.

 

Юрий Марченко, заведующий научным отделом радиоэкологического мониторинга Полесского государственного радиационно-экологического заповедника: «Здесь ниже радиация, чем в заповеднике, но это зона отселения. Живет 5 семей и 7 человек».

 

Сегодня в гости к своему отцу приехал родственник. О том, что здесь грязная территория, он говорит с иронией.

 

Петр Мягкий: «Вон там мой дед садил картошку, проверил, говорят, хорошая. Спросили, где взял. Ведь чище, чем в Речице. Жена сажает огурцы и томаты».

 

Ольга Акулинко демонстрирует своё хозяйство. Картошку не выращивает. Сад не разводит. На всё необходимое, говорит она, хватает пенсии. Её привозят исправно – раз в месяц. А по поводу зоны отчуждения у неё своя философия. Она не оторвана от цивилизации: интересуется политикой и смотрит телевизор.

 

Ольга Акулинко, жительница деревни: «Телевизор – окно в тот мир. Прессы нет, доставки тоже».

 

Окрестности города Новозыбков в Брянской области – самое заражённое место на территории России. Заражение – от 15 кюри на квадратный километр. Фон на высоте один метр от земли – 0,8 микрозиверт. При таких параметрах следует вызывать оперативные службы. Но не здесь, где такой фон уже четверть века является нормой. В настоящее время в России проживают более 50 тысяч граждан, пострадавших при аварии на Чернобыльской АЭС и потерявших кормильца. В Брянской области, которая ближе других к украинскому Чернобылю, до сих пор есть населённые пункты подлежащие отселению. Но менять привычки и срываться с места там хотят не многие.

 

Созданный в 1993 году в Брянске специально для пострадавших от чернобыльской аварии клинико-диагностический центр сегодня посещают не только ликвидаторы. Уровень заболеваемости раком щитовидной железы на Брянщине выше в 3,5 раза, чем в других регионах России. Был период, когда в основном болели дети, теперь они подросли, и в клинику стали чаще обращаться взрослые. Закон о диспансеризации ликвидаторов даёт им право получать бесплатные медикаменты, лечиться в дневном стационаре терапевтического или хирургического профиля.

 

Что такое жить с Чернобылем – до конца понятно лишь самим участникам ликвидации последствий трагедии. Авария на Чернобыльской атомной электростанции произошла 26 апреля 1986 года в 1 час 24 минуты. Стрелки часов в Славутичском музее застыли именно на этом времени. Сюда сегодня приходят местные жители, чтобы окунуться в воспоминания. Украинский город Славутич – ровесник трагедии. Тогда он был построен для работников станции силами нескольких республик. Все кварталы в нём носят соответствующие названия. Численность населения Славутича – 25 тысяч человек. До Чернобыльской зоны отсюда всего 20 километров.

 

Владимир Жигало, первый заместитель городского председателя города Славутич: «Что касается города, то здесь нет превышения».

 

На центральной площади – главный городской памятник самым первым жертвам Чернобыльской катастрофы. Их 30 портретов выгравированы на граните. Красивый и ухоженный Славутич поражает своей молодостью. Здесь повсеместно прогуливаются мамаши с колясками. А в местном роддоме продолжают раздаваться крики новорождённых минимум три раза в неделю. О городе энергетиков хорошо отзываются и бизнесмены. Хотя первоначально Славутич создавался исключительно, как моноиндустриальный город. На 20 лет частные инвестиции получили государственную защиту. В итоге в Славутиче выросло более 300 предприятий. Большинство – малые, но есть и такие крупные, экспортоориентируемые, с передовыми технологиями.

 

Тем не менее, каждый день ранним утром почти 3,5 тысячи жителей Славутича отправляются к единственному городскому перрону. Оттуда электричка отвозит их на печально известную станцию. Кроме указателей и леса, больше ничего не видно. Но стоит вглядеться, и становится очевидно: эти села есть. Просто они – заросли. 2,5 тысячи квадратных километров – площадь государства Люксембург. И площадь Зоны. Сейчас здесь живёт чуть более 300 человек, вернувшихся в свои родные дома после эвакуации. А ещё здесь живёт одиночество.

 

Авария на Чернобыльской АЭС – одна из самых крупных техногенных катастроф 20 века. В ночь на 26 апреля 1986 года в результате пожара и дальнейших тепловых взрывов был полностью разрушен четвёртый энергоблок атомной станции. Для ликвидации последствий катастрофы в Советском Союзе были призваны 250 тысяч человек. Общее количество радиоактивности веществ, выброшенных в атмосферу, составило 50 миллионов кюри – это равнозначно последствиям взрывов 500 атомных бомб, сброшенных на Хиросиму.

 

Персонал станции делает всё возможное, чтобы сегодня не произошло новой трагедии. Угрозы нет. Поэтому население может быть абсолютно спокойно. Однако определённые технические проблемы существуют. Нынешний саркофаг четвёртого энергоблока далеко не совершенен. В нём много нестабильных конструкций. Поэтому его решено заменить на огромную стальную арку, которая накроет взорванный блок и надежно защитит окружающую среду от радиации.

 

Возведение нового защитного саркофага должно бы идти полным ходом, но у Украины нет на это денег. Старый саркофаг должен продержаться ещё лет 15. Строительство нового сейчас финансируют европейские страны. На это Украине нужна огромная сумма – 740 миллионов евро. Собрано 550 миллионов евро. Увидеть знаменитый 4 энергоблок сегодня может любой желающий. За 100 долларов там проводят экскурсии для туристов, нужно лишь выдержать месячную очередь. Любопытным покажут гигантских рыб-мутантов, убежища мародёров и надписи чернобыльских сталкеров.

 

Станция и саркофаг расположены всего в полутора километрах от города Припять, чья горькая слава облетела и потрясла весь мир. Раньше Припять звалась городом цветов и детей. Бушевала зелень, радовали глаз ухоженные цветочные клумбы. Теперь здесь царство зивертов. Фонят обои, мебель – та, что не были украдена мародерами, – фонит всё, что было оставлено впопыхах во время эвакуации. Кое-где на стенах ещё сохранились остатки первомайского убранства. Интерьер местных комнат составляют одинокие единицы «потрепанной» мебели, обувь без пары, разбитые или разорванные игрушки. Сегодня радиационный фон в Припяти – до 300 микрорентген в час. Норма – 12.