“Нам надо больше внимания уделять вопросам ценностей”. Какие социальные проблемы высветил теракт в минском метро?

Трагедия в Минске ошеломила не только белорусов. Мы как-то невольно расслабились, привыкли к тому, что терроризм от нас далеко и нас не касается. Взрывы гремят в тех странах, которые противостоят радикальному исламу, ведут или поддерживают агрессивную внешнюю политику, там, где лютуют сепаратисты, наблюдается противостояние на национальной или религиозной почве. Нью-Йорк, Мадрид, Лондон, Москва... Теперь в этом печальном списке Минск. Как же так получилось? И что за этим стоит? Об этом “НГ” спросила известного политолога, директора Центра по проблемам европейской интеграции Юрия ШЕВЦОВА.

— Юрий Вячеславович, после всего, что случилось, можно ли по-прежнему утверждать, что у терроризма нет национального лица, или это все-таки заблуждение?— Прямой связи с терроризмом у какого бы то ни было народа, культуры или религии не существует. Терроризм — это форма асоциальной политической деятельности, которая используется разными людьми, но ни в коем случае не является формой самовыражения себя в какой бы то ни было культуре. В широком понимании это использование актов насилия для воздействия на общество через информационное пространство. Такую тактику могут взять на вооружение какие угодно структуры и даже отдельные люди в силу физических, психических отклонений или противоестественных убеждений.

— Тем не менее пока никто вразумительно не объяснил, как стало возможно такое ЧП у нас?— Надо дождаться результатов следствия. Пока что мы знаем немного: все задержанные, в том числе исполнитель этого варварского акта, — молодые граждане Беларуси, ранее не судимые, использована самодельная взрывчатка, не имеющая аналогов. Но не понятны мотивы этого преступления, не ясно, кто заказчик и был ли таковой.На мой взгляд, трагедия в Минске напоминает явление, с которым столкнулись развитые государства несколько раньше. Вспомните взрыв правительственного здания штата в Оклахома-Сити, рассылку взрывных устройств по почте, захваты детских садов. Подобных актов немотивированной жестокости, которые совершаются вне особой связи с политическими процессами, мировая практика знает немало.Если у нас в ходе следствия выяснится, что политика тут ни при чем, то на основании имеющейся информации можно сделать вывод, что реальная угроза к нам пришла не от политизированных слоев, а как раз из тех аполитичных групп, внутри которых могут происходить самые деструктивные психические явления и процессы.

— Но ведь для их возникновения тоже нужна определенная почва. Белорусское общество после Второй мировой фактически не знало серьезных продолжительных кризисов. Даже в начале 90-х годов кризис у нас продолжался всего три-четыре года и был не очень глубоким по сравнению с другими республиками. Несколько десятилетий мы живем в спокойной, стабильной стране. Откуда же рождаются подобные деструктивы и как им противостоять?— Это связано скорее с социальной психологией. Кто-то играет в компьютерные игры, кто-то коллекционирует марки или ходит на рыбалку. А есть люди, которые могут увлечься разрушительной идеологией, причем настолько, что начнут воплощать ее на практике.Сейчас через интернет, телевидение, книги и газеты льется огромный поток различных идей, образов, идеологий. Разные люди по-разному это воспринимают. Посмотрите, сколько агрессии, драк, крови, убийств в современных фильмах. Наши дети воспитываются на каких-то монстрах, вампирах, чудовищах, колдунах. Сегодня никому и в голову не придет, что, например, сосед, ведущий вполне цивилизованный образ жизни, по вечерам читает странную литературу. То есть в тени стабильности общества стали распространяться психические отклонения среди живущих спокойной жизнью обывателей, новые виды и неожиданные формы проявления свободно циркулирующих по миру идей.Если это верный вывод, то выйти из такой ситуации еще сложнее, чем если бы мы были атакованы внешней террористической сетью. Надо перестраивать всю систему работы социальных институтов. Скажем, у нас явно недостаточно развита психотерапевтическая помощь. Во многих странах психотерапевт такая же распространенная профессия, как дворник. У нас мало внимания уделяется вопросам ценностей. Мы превратились в общество потребления, для которого главное — удовлетворить материальные потребности и “чтобы не было войны”. Но этого, очевидно, мало для спокойной жизни.

— В первые же часы после трагедии ряд оппозиционных СМИ растиражировали информацию, что, мол, теракт выгоден власти, у которой появился соблазн для закручивания гаек на политическом поле...— Я ничего не имею против, когда оппозиция в любом государстве критикует какие-то действия власти и предлагает конструктивные решения проблемы. Но белорусская оппозиция это, скорее, набор фрондирующей, диссиденствующей публики, склонной делать социально безответственные заявления и ни за что не отвечать в обществе. Они не умеют сопереживать, у них нет любви к своему народу. В обычной ситуации их критика неприятна, но можно просто пожать плечами, пройти мимо и забыть. Но на фоне общенациональной трагедии и горя, когда общество на взводе, их  высказывания воспринимаются людьми более эмоционально и вызывают не просто возражение, а отвращение.Можно как угодно относиться к власти, но когда в наш общий дом приходит беда, рассуждать в Страсбурге о правах человека, ратовать за введение экономических санкций против собственной страны — это цинично, подло и отвратительно. Они ведут себя, будто чужие в этом обществе. И, естественно, на поддержку людей в таком случае рассчитывать им не стоит.