Хороша ли монополия адвокатов?

Он также введет «адвокатскую монополию» на соответствующую деятельность.

Мало того, в соответствующую дискуссию втягиваются юристы сопредельных государств, которым отнюдь не безразлична судьба белорусских коллег. Тем более что вопрос об «адвокатской монополии» периодически возникает то в одной, то другой стране. А в некоторых странах такая монополия – уже свершившийся факт. Сегодня свою точку зрения на планируемую в Беларуси реформу корреспонденту «Ежедневника» выскажет старший юрист российской юридической фирмы Capital Legal Services, кандидат юридических наук, член некоммерческого партнерства «Содействие развитию конкуренции в странах СНГ» Виталий Дианов.

– Виталий Николаевич, насколько нов для мирового юридического сообщества вопрос введения «адвокатской монополии», который сейчас так активно продвигается в Беларуси?

– Вопрос о возможности введения т.н. «адвокатской монополии» является широко обсуждаемым не только в Беларуси, где в настоящий момент на суд общественности представлен соответствующий законопроект, но также и для России. В последний год введение данного института активно лоббируется представителями российского Минюста и, что неудивительно, представителями адвокатских объединений.

– Получается, что в России, как и в Беларуси, этот вопрос возник только в последние годы?

– В России дискуссия о возможности и необходимости установления «адвокатской монополии» имеет определенную и сравнительно долгую историю. Как нам кажется, некоторые аспекты данной дискуссии могут быть интересны и для белорусских коллег, работающих на рынке оказания юридических услуг.

Впервые серьезное обсуждение рассматриваемого вопроса в России развернулось в связи с оценкой положений уголовно-процессуального закона в части права обвиняемого пользоваться услугами адвоката (защитника). В 1997 году Конституционный суд РФ поддержал законодателя в его праве фактически сужать круг лиц, допущенных к оказанию таких услуг (например, через институт адвокатуры). Вместе с тем мнения судей Конституционного суда РФ, рассматривавших данный вопрос, разделились. Указанное постановление суд принял пятью голосами против четырех (!). На наш взгляд, отдельного внимания заслуживает не только мотивировочная и резолютивная части постановления, но и особые мнения, высказанные судьями, голосовавшими против принятия рассматриваемого судебного акта.

– Чем мотивировали свою позицию четыре судьи Конституционного суда, которые выступили тогда против «адвокатской монополии»?

– В частности, судья Конституционного суда РФ Э.М.Аметистова привела доводы, обсуждавшиеся во время подготовки текста Конституции РФ. К примеру, было отмечено, что сужение круга лиц, оказывающих юридическую помощь, только членами коллегии адвокатов привело бы к созданию «закрытых профсоюзов» для адвокатов, лишающих практики тех, кто не вступил в коллегию, создающих «монопольное право» адвокатов оказывать юридическую помощь. Также госпожа Э.М.Аметистова привела аргументацию составителей Конституции РФ: «Не всегда существующие адвокатские структуры независимы от органов власти, и поэтому предоставление альтернативы для человека: обратиться в коллегию ли адвокатов, в «Союз юристов» или к частному юристу, защитнику, – это реализация в полной мере его права на осуществление защиты».
Другой судья Конституционного суда В.И.Олейник отметил, что начиная с конца 80-х гг. XX века широкое распространение получило оказание юридической помощи в иных (нежели чем адвокатские объединения) организационно-правовых формах – юридическими кооперативами и фирмами, юристами-лицензиатами, что не может не приниматься во внимание законодателем.

– После этого постановления КС РФ в 1997 году вопрос об «адвокатской монополии» в России больше не поднимался?

– В 2004 году Конституционный суд РФ вернулся к вопросу о возможности ограничения круга лиц, оказывающих юридические услуги, но уже в связи с рассмотрением положений российского арбитражного процессуального закона. Перед судом был поставлен вопрос о конституционности положений ч.5 ст.59 АПК РФ, сужавшей круг представителей организаций до руководителей организаций, лиц, состоящих в штате указанных организаций, либо адвокатов. Тогда Конституционный суд РФ единогласно высказался за неконституционность такой нормы, поскольку она ограничивает право организаций на выбор своего судебного представителя. Получалось, что соответствующий выбор организаций ограничивался адвокатами или лицами, состоящими в штате этих организаций. Признав нарушение принципов соразмерности и справедливости, Конституционный суд РФ отметил, что адвокаты и их объединения не должны произвольно ставиться в привилегированное положение по отношению к частно практикующим юристам и организациям, предметом деятельности которых является оказание юридической помощи, включая представительство в суде.

– Одним из классических аргументов защитников «адвокатской монополии» выступает тезис, что государство обязано гарантировать защиту прав граждан и организаций на получение квалифицированной юридической помощи и что именно институт адвокатуры посредством существующих квалификационных испытаний дает возможность создать условия для работы в профессии только квалифицированным специалистам. Вы с этим согласны?

– На мой взгляд, данный тезис является демагогическим и весьма спорным. Нам не известно о существовании каких-либо серьезных исследований рынка юридических услуг (как в России, так и в Беларуси), которые бы убедительно доказывали, что адвокаты (как в России, так и в Беларуси) в своем профессионализме и квалификации в чем-либо превосходят юристов, работающих в юридических и консалтинговых фирмах, в том числе международных. Вместе с тем в России многие юридические и консалтинговые фирмы в отличие от адвокатских объединений публикуют данные о своем доходе от оказания юридических услуг, что позволяет косвенно оценить, насколько клиенты готовы обращаться к таким юридическим фирмам за оказанием им юридических услуг и насколько клиенты доверяют профессионализму и квалификации работающих в таких фирмах юристов.

Более того, в настоящее время законодательство Республики Беларусь уже предусматривает профессиональные и иные квалификационные требования и критерии в отношении лиц, оказывающих юридическую помощь (к примеру, лицензирование), что должно окончательно сводить на нет рассматриваемый аргумент в пользу «адвокатской монополии».
Важно также отметить, что и Россия, и Беларусь являются участниками Международного Пакта от 16.12.1966 г. «О гражданских и политических правах». В связи с этим уместно будет привести положения статьи 14 Пакта, в которой сказано, что «каждый обвиняемый в уголовном преступлении имеет право… защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника». Следует отметить, что данное положение трактуется широко как право лица на оказание ему правовой защиты не только по уголовным, но и по любым гражданским и/или арбитражным (хозяйственным) делам.

– Как я понимаю, российские юристы решили поддержать своих белорусских коллег и фактически выступить единым фронтом против неестественной монополии?

– Безусловно, выражать мнение всего российского юридического сообщества я не имею возможности. Вместе с тем многим моим коллегам как из юридических фирм, так и работающим «внутренними» юристами компаний, близка аргументация, приведенная российскими судьями в особых мнениях к постановлению Конституционного суда РФ от 28.01.1997 г. №2-П, а также общая позиция суда, высказанная в постановлении от 16.07.2004 №15-П.

Мы отрицательно относимся к идее искусственного сужения круга лиц, которые могут оказывать юридические услуги своим клиентам (будь то граждане либо компании), а также навязыванию адвокатуры как единственной формы организации «внешних» юристов. На наш взгляд, сведение юридической помощи только к помощи адвоката (как это предлагается белорусским законопроектом) должно неизбежно ставить вопрос о квалификации таких положений законопроекта как нарушающих ст.14 Пакта, а также отдельные нормы Конституции Республики Беларусь (к примеру, стст.13, 62 Конституции РБ).

– Как, по-вашему, кто стоит за этим законопроектом?

– Мы можем лишь предположить, что за лоббированием введения данного института со стороны государства (как в России, так и в Беларуси) стоят не столько благие причины, сколько «политические», заключающиеся в желании установить (косвенный) контроль за «внешними» юристами. Горячее же желание отдельных представителей адвокатских объединений видеть всех «внешних» юристов только в системе адвокатуры нам также абсолютно понятно, но поддержано быть не может.