Белорусские ученые дежурят на Большом адронном коллайдере в три смены
23.10.2010 22:03
—
Новости Общества
Белорусские ученые дежурят на ускорителе в три смены, но не имеют возможности получать информацию с его детекторов онлайн
Многие тысячи ученых и инженеров из нескольких сотен научных учреждений более 60 стран мира в 2008 году поздравили друг друга с воплощением самого амбициозного и наукоемкого проекта в истории человечества. Белорусские физики, инженеры и промышленники, принимавшие участие в разработке узлов детекторов СMS и ATLAS, сделали свою работу безупречно.
Детекторы под контролем
— Коллайдер находится в рабочем режиме уже год, — рассказал последние новости директор Национального центра физики частиц и высоких энергий БГУ, доктор физико-математических наук, профессор Николай Шумейко. — По энергии ускоритель работает “вполсилы”, в таком режиме БАК отработает 2011 год, а в 2013-м выйдет на полную запланированную энергию. Все это время белорусские физики на равных с коллегами следили и будут следить за эксплуатацией детекторов: отслеживать их параметры, бороться с неполадками и устранять мелкие недостатки. На случай непредвиденных обстоятельств физики из разных стран дежурят на ускорителе в три смены, не спуская глаз с приборов. — Правда, у нас нет средств на оплату командировочных расходов, — признается Николай Шумейко. — Все оплачивает Европейский центр ядерных исследований (ЦЕРН). Во время таких поездок белорусские ученые приобретают бесценный опыт работы с новейшими технологиями и оборудованием.
Как очистить “полуфабрикат”
Та же прозаическая причина — отсутствие денег на оплату канала связи — мешает бело-русским ученым знакомиться с полученными в ходе экспериментов данными напрямую и, главное, участвовать в их обработке. — С 1 сентября, когда интернет втрое подешевел, мы используем канал 20 Мб/с, — говорит Николай Шумейко. — Хотя наши коллеги из России и Украины имеют до 1 Гб/с. Мы полагаем, учреждения науки и образования должны иметь право оплачивать интернет по льготному тарифу. Дело за Министерством связи и информатизации. В нашем центре есть необходимые компьютерные мощности, а ГРИД-технологии позволяют использовать мощности локальных сетей участников научной коллаборации, но... только в той мере, в которой позволяет канал связи. Тем не менее белорусские ученые косвенно участвуют в обработке полученных на ускорителе данных: получают “полуфабрикат” от коллег из Объединенного института ядерных исследований (г.Дубна). — Чтобы выделить в массиве информации новое явление, надо отделить его проявления от “фона” — того, что уже известно и может быть рассчитано в рамках уже существующей теории, — объясняет смысл их работы Николай Шумейко. — Мы умеем анализировать, рассчитывать и в конце концов создавать программы, которые очищают экспериментальные данные от фоновых явлений. Наши достижения в этой области признаны в мире.
Скорее протон распадется...
В ходе экспериментов на Большом адронном коллайдере уже получено большое количество результатов. В основном они подтверждают открытые ранее редкие явления. Только если раньше ученым приходилось годами искать встречи с какой-либо редкой частицей, то теперь время поисков сократилось в десятки раз. И все-таки: не слишком ли дорогим удовольствием стал для человечества ускоритель стоимостью в миллиарды долларов? — Строительство атомной подводной лодки обходится дороже, — возражает Николай Шумейко. — Конечно, сам прибор и детекторы не принесут прямой прибыли, так как работают на фундаментальную науку. Но самый сложный за всю историю человечества прибор уже многократно ускорил научно-технический прогресс. Сегодня, осмысляя работу ускорителя, международная коллаборация ученых активно развивает ГРИД-технологии и распределенные вычисления. Прорыв в электронике (детекторам БАКа приходится принимать и анализировать около 15 миллионов сигналов одновременно), создание сверхпроводящих магнитов и сверхглубокого вакуума (даже случайные атомы в канале ускорителя могут нарушить его работу), скачок в развитии радиационного материаловедения также связаны со строительством Большого адронного коллайдера.
— Значит, через несколько лет коллайдер станет источником радиоактивного загрязнения? — испугалась я.. — Как известно, коллайдер и детекторы находятся в среднем на стометровой глубине под землей. Радиационные повреждения в них контролируются, материалы и узлы послойно меняются во время остановок прибора, иначе они постепенно деградируют и разрушаются под действием радиации, — успокоил Николай Шумейко. — Ну а вопрос о приближении конца света при помощи коллайдера для специалистов закрыт. Есть гипотеза черных мини-дыр, но, во-первых, это лишь неподтвержденная экспериментально гипотеза, а во-вторых, вероятность образования этого гипотетического объекта настолько мала, что ее сравнивают с вероятностью распада протона. Протон считается абсолютно стабильной частицей с экспериментально установленной нижней границей продолжительности жизни 10 в 29-й степени лет, то есть на 19 порядков большей, чем время жизни нашей Вселенной...
Многие тысячи ученых и инженеров из нескольких сотен научных учреждений более 60 стран мира в 2008 году поздравили друг друга с воплощением самого амбициозного и наукоемкого проекта в истории человечества. Белорусские физики, инженеры и промышленники, принимавшие участие в разработке узлов детекторов СMS и ATLAS, сделали свою работу безупречно.
Детекторы под контролем
— Коллайдер находится в рабочем режиме уже год, — рассказал последние новости директор Национального центра физики частиц и высоких энергий БГУ, доктор физико-математических наук, профессор Николай Шумейко. — По энергии ускоритель работает “вполсилы”, в таком режиме БАК отработает 2011 год, а в 2013-м выйдет на полную запланированную энергию. Все это время белорусские физики на равных с коллегами следили и будут следить за эксплуатацией детекторов: отслеживать их параметры, бороться с неполадками и устранять мелкие недостатки. На случай непредвиденных обстоятельств физики из разных стран дежурят на ускорителе в три смены, не спуская глаз с приборов. — Правда, у нас нет средств на оплату командировочных расходов, — признается Николай Шумейко. — Все оплачивает Европейский центр ядерных исследований (ЦЕРН). Во время таких поездок белорусские ученые приобретают бесценный опыт работы с новейшими технологиями и оборудованием.
Как очистить “полуфабрикат”
Та же прозаическая причина — отсутствие денег на оплату канала связи — мешает бело-русским ученым знакомиться с полученными в ходе экспериментов данными напрямую и, главное, участвовать в их обработке. — С 1 сентября, когда интернет втрое подешевел, мы используем канал 20 Мб/с, — говорит Николай Шумейко. — Хотя наши коллеги из России и Украины имеют до 1 Гб/с. Мы полагаем, учреждения науки и образования должны иметь право оплачивать интернет по льготному тарифу. Дело за Министерством связи и информатизации. В нашем центре есть необходимые компьютерные мощности, а ГРИД-технологии позволяют использовать мощности локальных сетей участников научной коллаборации, но... только в той мере, в которой позволяет канал связи. Тем не менее белорусские ученые косвенно участвуют в обработке полученных на ускорителе данных: получают “полуфабрикат” от коллег из Объединенного института ядерных исследований (г.Дубна). — Чтобы выделить в массиве информации новое явление, надо отделить его проявления от “фона” — того, что уже известно и может быть рассчитано в рамках уже существующей теории, — объясняет смысл их работы Николай Шумейко. — Мы умеем анализировать, рассчитывать и в конце концов создавать программы, которые очищают экспериментальные данные от фоновых явлений. Наши достижения в этой области признаны в мире.
Скорее протон распадется...
В ходе экспериментов на Большом адронном коллайдере уже получено большое количество результатов. В основном они подтверждают открытые ранее редкие явления. Только если раньше ученым приходилось годами искать встречи с какой-либо редкой частицей, то теперь время поисков сократилось в десятки раз. И все-таки: не слишком ли дорогим удовольствием стал для человечества ускоритель стоимостью в миллиарды долларов? — Строительство атомной подводной лодки обходится дороже, — возражает Николай Шумейко. — Конечно, сам прибор и детекторы не принесут прямой прибыли, так как работают на фундаментальную науку. Но самый сложный за всю историю человечества прибор уже многократно ускорил научно-технический прогресс. Сегодня, осмысляя работу ускорителя, международная коллаборация ученых активно развивает ГРИД-технологии и распределенные вычисления. Прорыв в электронике (детекторам БАКа приходится принимать и анализировать около 15 миллионов сигналов одновременно), создание сверхпроводящих магнитов и сверхглубокого вакуума (даже случайные атомы в канале ускорителя могут нарушить его работу), скачок в развитии радиационного материаловедения также связаны со строительством Большого адронного коллайдера.
— Значит, через несколько лет коллайдер станет источником радиоактивного загрязнения? — испугалась я.. — Как известно, коллайдер и детекторы находятся в среднем на стометровой глубине под землей. Радиационные повреждения в них контролируются, материалы и узлы послойно меняются во время остановок прибора, иначе они постепенно деградируют и разрушаются под действием радиации, — успокоил Николай Шумейко. — Ну а вопрос о приближении конца света при помощи коллайдера для специалистов закрыт. Есть гипотеза черных мини-дыр, но, во-первых, это лишь неподтвержденная экспериментально гипотеза, а во-вторых, вероятность образования этого гипотетического объекта настолько мала, что ее сравнивают с вероятностью распада протона. Протон считается абсолютно стабильной частицей с экспериментально установленной нижней границей продолжительности жизни 10 в 29-й степени лет, то есть на 19 порядков большей, чем время жизни нашей Вселенной...