Машеров погиб 30 лет назад на скорости 120 км/ч

Пётр Машеров погиб 4 октября 1980 года в автомобильной катастрофе на трассе Москва-Минск у поворота на птицефабрику города Смолевичи: на пути его кортежа, сопровождаемого ГАИ, неожиданно выехал автосамосвал, груженный картофелем (ГАЗ-САЗ-53Б экспериментальной базы Жодино). Водитель одной из машины сопровождения был Олег Николаевич Слесаренко, который вспомнил в интервью газете «Рэспубліка» обстоятельства гибели Машерова.

Олег Слесаренко:
Утро как утро. Евгений Федорович Зайцев, водитель Машерова, как всегда, подтянут, собран.  Выехали на Ленинский проспект и направились в сторону Московского шоссе. Наша «Волга» шла первой. В кабине со мной старший группы сопровождения Виктор Ковальков. Куда следовать — ориентируемся по световым сигналам машины Зайцева, так как связи с кабиной, где находились Петр Миронович и офицер охраны, не было. Связь по рации поддерживалась с замыкающим автомобилем, который вел Михаил Прохорчик. Погода была солнечная, видимость хорошая. Скорость колебалась в пределах 120 километров.
И вот злосчастный перекресток … Я видел в зеркало тот момент: грузовик в мгновение ока выскочил на полосу встречного движения и встал поперек дороги. Идущей на скорости «Чайке» трудно было уклониться и избежать удара. Зря потом некоторые обвиняли Евгения Федоровича Зайцева в том, что он якобы из-за своего возраста не среагировал на опасность. Вел он машину, не нарушая правил движения, и не по осевой линии, а вдоль нее…
ГАЗ-53 загорелся, огонь перекинулся на легковую машину. Рядом стоял МАЗ. Даем команду водителю немедленно столкнуть с места горящий самосвал, а сами бросаемся к «Чайке». Крыша ее сплюснута до самого сиденья, салон засыпан картошкой. Водитель, зажатый между сиденьем и рулем, мертв. Не подавал признаков жизни и офицер охраны.
Петр Миронович сидел на своем сиденье, наклонившись к рулю, голова опущена, лицо окровавлено. Мне показалось: был еще жив. Мысль, что его еще можно спасти, не покидала в те минуты ни меня, ни водителей, которые подбежали к нам, чтобы помочь извлечь Петра Мироновича из кабины. Осторожно положили его на заднее сиденье моей «Волги» — и, не медля, в Смолевичи! Сопровождающих не было, одной рукой я управлял машиной, а другой придерживал Петра Мироновича.
Километра через три на обочине показался инспектор ГАИ, я притормозил, предложил сесть в машину и показать ближайший путь к больнице. Минут через пять мы уже были там. Коридоры пусты, на втором этаже в одном из кабинетов я нашел врача и приказал немедленно спуститься вниз к пострадавшему в дорожном происшествии. Тот ответил, что занят, у него на приеме больные…
Пришлось заставить доктора оторваться от кресла.
Машерова внесли на носилках в помещение больницы, навстречу вышел другой врач. Белый халат, белая борода… Прослушав пульс и осмотрев пострадавшего, спросил, сколько времени везли его до больницы. Услышав, что ушло минут семь, сказал: «Поздно. Вот если бы до пяти минут…». Потом обратился ко мне: «А кто это?» — «Машеров». — «Не может быть, — сказал врач. — Так скромно одет… У него множество переломов…»
Я позвонил в Смолевичский райком партии, доложил о дорожном происшествии, в котором погиб Машеров. Вскоре на место аварии прибыли работники ГАИ, медики. Приехал Бровиков, в то время второй секретарь ЦК.
На месте катастрофы наша группа сопровождения находилась часов шесть. Приезжали и уезжали милицейские и военные генералы, люди в штатском. Работали следователи прокуратуры, МВД, КГБ. Прилетела большая комиссия из Москвы. Провели, как и полагается в таких случаях, медэкспертизу.
В семь утра в мою квартиру позвонили. Мужчина в штатском, стоявший у двери, сообщил, что внизу меня ждет машина. Я спросил: «Почему так рано?» — «А мы и не уезжали», — последовал ответ.
Меня привезли в УВД Мингорисполкома и предложили зайти в кабинет начальника уголовного розыска Николая Ивановича Чергинца. Хозяина кабинета не было, за его столом сидел пожилой человек. Он представился работником КГБ СССР и сказал, что для расследования происшествия прибыла группа специалистов из Москвы в количестве 25 человек.
Беседа продолжалась около двух часов. Выяснялось все до мелочей. На следующий день всех нас троих, сопровождавших Машерова, в разных кабинетах допрашивали следователи прокуратуры. Показания сверялись, и, если обнаруживались расхождения, их тут же уточняли…
Вела расследование группа, которую возглавлял следователь Николай Игнатович, впоследствии Генеральный прокурор республики. Затем был суд, установивший виновника ЧП — водителя грузовика Николая Пустовита, который в момент встречи с нашими машинами нарушил правила движения.   

Водитель ГАЗ-53 был признан виновником ДТП, в результате которого погибли 3 человека — Машеров, его водитель и охранник. Суд приговорил его к 15 годам лишения свободы, однако уже через несколько лет он был освобожден досрочно.