Гаубица Самбука

Гаубица Самбука

В предыдущих номерах «СБ» уже опубликовано несколько материалов, рассказывающих об оружии, которым более 65 лет назад завоевывали победу в Великой Отечественной войне наши деды и прадеды. Далеко не всегда им в руки попадали новейшие разработки передовой технической мысли того времени — особенно если речь идет о партизанском движении. Но когда сердце пылает огнем возмездия, тогда, как говорится, и палка стреляет во врага. Что же касается ремесленного мастерства и природного изобретательского таланта, здесь у наших людей вообще никогда проблем не было.

Сегодня, накануне праздника, мы заканчиваем публикацию небольшого цикла материалов Сергея Лопарева. Но это не значит, что больше рассказывать и показывать нечего. Есть что! Приходите в Белорусский государственный музей истории Великой Отечественной войны и убедитесь в том сами. История нашей победы над гитлеровским фашизмом обширна, многогранна и впечатляюща.

Оружие неизбежно обретает индивидуальность и становится неразрывно связано с именем владельца. Более того, оно может многое рассказать о судьбе человека, воевавшего с ним. Такова «гаубица Самбука», хранящаяся в фондах Белорусского государственного музея истории Великой Отечественной войны, — 122–милиметровая гаубица М–30 образца 1938 года. Она прошла со своим расчетом боевой путь от Москвы 1941–го до Праги 1945 года. Командовал расчетом гвардии старший сержант Иван Елисеевич Самбук — командир огневого взвода 34–го гвардейского артиллерийского полка 6–й гвардейской Краснознаменной стрелковой дивизии.

В пекле Курской дуги летом 1943 года, находясь со взводом на открытой огневой позиции, Иван Самбук три дня отбивал ожесточенные атаки танков и пехоты противника. Критическим моментом боя стало окружение, когда тяжелым немецким танкам удалось вклиниться в оборону и отбросить наши части. Расчет Самбука находился на незащищенной высоте. Вскоре немцы отрезали конную тягу от гаубицы и маневрировать стало невозможно. Несколько часов взвод сражался в окружении на высоте, на руках разворачивая гаубицу в сторону атаки, и бил прямой наводкой по пехоте и технике. Тогда же был уничтожен первый немецкий танк в ближнем бою. Хотя гаубица и не противотанковое орудие, но мощь калибра и наличие в номенклатуре кумулятивного выстрела позволяли использовать ее для борьбы с любыми типами немецких танков. Так, первое знакомство новых немецких тяжелых танков Pz.Kpfw.VI «Тигр» осенью 1942 года под Ленинградом состоялось именно с гаубицей М–30. Замаскированная батарея подпустила колонну незнакомых машин на ближнюю дистанцию и фланговым огнем с первых выстрелов подбила головной и арьергардный танки, вынудив колонну остановиться. Болотистая местность около станции Мга не позволяла немцам маневрировать тяжелыми танками, да и времени не оставалось. И вскоре батарея уничтожила оставшиеся новинки врага. Захваченные «Тигры» были внимательно изучены, и эффект внезапности, на который очень рассчитывало немецкое командование при планировании летнего наступления 1943 года, оказался безвозвратно утерян.

Огневой взвод И.Самбука участвовал в наступлении и форсировал Припять, Десну, не отрываясь от пехоты. При форсировании Днепра Иван Елисеевич был удостоен звания Героя Советского Союза за успешную переправу и прикрытие огнем пехоты. Сам он вспоминал об этом так:

— Мы вышли к Днепру после стремительной атаки нашей пехоты. Саперы еще не навели переправу. Каждый понимал — врагу никак нельзя давать возможности опомниться, собрать силы в кулак и отразить наше наступление. И мы решили переправляться, не дожидаясь подхода понтонов. Из бревен соорудили плот и под плотным огнем переправились. Закрепились. Стали на прямую наводку и отражали контратаки немцев до подхода наших главных сил. В такой же сложной обстановке форсировали и Припять.

За простыми словами — большие трудности и опасности. Быстро построить надежный плот для 2.500–килограммовой гаубицы и боекомплекта и переправляться среди первых под плотным огнем противника — очень сложная задача. Всего же за время боев расчетом И.Самбука из гаубицы М–30 уничтожено 7 танков, 18 бронетранспортеров, 89 пулеметных точек, 29 дотов, 39 дзотов.

Самодельный партизанский пистолет–пулемет маршала Рокоссовского

Один из образцов самодельного партизанского пистолета–пулемета из фондов Белорусского государственного музея истории Великой Отечественной войны имеет дарственную надпись–гравировку: «Командующему фронтом. Генералу армии т. Рокоссовскому. От партизан 208 полка им. т. Сталина. 1944». Этот пистолет–пулемет сделан по образцу советского ППС–43 системы Судаева.

208–й партизанский полк имени Сталина действовал в Могилевской и Пинской областях с 1942 до 1944 года. Значительную роль в боевой деятельности этого партизанского соединения сыграло самодельное оружие, которое изготавливалось в собственной мастерской. Кто же его делал? В наших музейных фондах хранится документ, отпечатанный в штабе 208–го партизанского полка им. Сталина в августе 1944 года в Минске. Это справка, выданная оружейному мастеру Михаилу Ивановичу Тикулаеву, который занимался организацией оружейной мастерской в полку. Именно он разрабатывал технологический процесс изготовления ППШ–41, а позже и ППС–43. Для ускорения производства Тикулаев придумал и использовал специальные фрезы для токарного станка. Из этой же справки можно приблизительно оценить объем работ, выполненных оружейными мастерами: только отремонтировано ими 425 винтовок, 28 пулеметов, 55 пистолетов–пулеметов. И при этом еще изготовлено 10 самодельных пистолетов–пулеметов. Один и подарили Герою Советского Союза маршалу Рокоссовскому.

Для изготовления оружия выбрали конструкцию системы Судаева образца 1943 года — ППС–43. Партизанский пистолет–пулемет настолько тщательно сработан, что с трудом отличается от заводского образца. Впрочем, при его изготовлении использовались некоторые части и детали от заводского оружия — винтовочный ствол и рожковый магазин, а также разнообразный металлолом. Для изготовления пружин, необходимых для работы автоматики, в дело шли куски проволоки из автопокрышек, оплетка сиденья самолета, стропы воздушного шара–радиозонда, сбитого партизанами...

Сам ППС–43, разработанный А.Судаевым в блокадном Ленинграде, стал воплощением технических и конструкторских достижений советских оружейников. Легкий, компактный, крайне простой в использовании и изготовлении, он по праву считается лучшим пистолетом–пулеметом Второй мировой войны. Для партизанских мастеров изготовление его копии стало своего рода вызовом реалиям жизни и показателем уровня собственного оружейного искусства. Необходимо учитывать, что партизаны никогда не имели нормальной производственной базы. Обходились примитивными инструментами и оборудованием. Настоящие оружейные шедевры создавались буквально «на коленке». Неудивительно, что партизаны 208–го партизанского полка почитали за честь для себя подарить полководцу оружие собственного изготовления.

Пистолет системы Воеводина

В коллекции Белорусского государственного музея истории Великой Отечественной войны вместе с массово использовавшимися образцами хранятся и настоящие раритеты, среди них — опытный пистолет системы конструктора П.В.Воеводина. Сейчас в мире сохранилось лишь несколько экземпляров таких пистолетов, один — в Беларуси.

История пистолета Воеводина такова. В конце 1930–х годов в СССР объявили конкурс на разработку автоматического армейского пистолета. Им планировалось заменить разработку Токарева из–за недостаточной надежности системы предохранения ТТ–33. По результатам окончательных испытаний в марте 1941 года установили: именно пистолет Воеводина наиболее полно удовлетворяет требованиям комиссии. Главным его плюсом стала значительная емкость магазина — 18 патронов, что давало большую скорострельность. Однако вскоре начавшаяся война поставила крест на дальнейшем продвижении разработки. В военное время переходить с отработанного в производстве ТТ на нечто новое было просто невозможно.

Кстати, характерный внешний вид пистолета и его конструкция тоже продиктованы техническим заданием. Считалось, что ТТ–33 не мог использоваться автобронетанковыми войсками, так как его ствол в кожухе оказался слишком объемным и не проходил в смотровую щель танка или бронемашины. Только опыт войны показал, что, пока экипаж находится в исправном танке с боекомплектом, пистолет вовсе не нужен, а когда покидает машину — размер ствола уже не имеет значения. Тем не менее разработка Воеводина получила тонкий ствол, входящий в смотровую щель танка.

Всего за период с 1939–го до конца войны изготовили не более полутора тысяч пистолетов системы Воеводина. О судьбе большинства из них ничего не известно. Но некоторые «засветились» достаточно ярко. Так, в 1942 году П.Воеводин изготовил в подарок Сталину образец своего пистолета, он сейчас хранится в фондах Военно–исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи в Санкт–Петербурге. Представленный на фото пистолет системы Воеводина был подарен начальнику Центрального штаба партизанского движения генерал–лейтенанту П.К.Пономаренко. На рукояти — номер 524, на латунной пластинке выгравирована дарственная надпись от Артиллерийского комитета Главного артиллерийского управления (Артком ГАУ), занимавшегося разработкой и внедрением стрелкового оружия. Вероятно, Пономаренко получил это оружие одновременно с присвоением ему в 1943 году звания генерал–лейтенанта.

Сергей ЛОПАРЕВ, научный сотрудник Белорусского государственного музея истории Великой Отечественной войны.