Белорусская рекорд-компания: Артист должен сам осознать свои авторские права

Вопросы защиты авторских прав чаще всего касаются незаконного использования музыкальных композиций в сети интернет. Можно ли как-то бороться с интернет-пиратами? Каким должно быть законодательство, чтобы музыканты и звукозаписывающие компании не были обижены в области защиты своих прав? Об этих и других проблемах в эфире Радио TUT.BY рассуждали лидер группы J:морс Владимир Пугач, генеральный директор компании WestRecords Сергей Ясюченя и PR-менеджер компании WestRecords Александра Рогач.

Полный вариант беседы слушайте тут

Внимание! У вас отключен JavaScript, или установлена старая версия проигрывателя Adobe Flash Player. Загрузите последнюю версию флэш-проигрывателя.

Как, по-вашему, в нашей стране обстоят дела с авторскими правами и с их защитой, в частности, на музыкальные произведения?

Владимир Пугач (В.П.): Я думаю, что защита авторских прав на музыкальные произведения у нас происходит не хуже, чем в близлежащих странах. Возможно, даже в чем-то и лучше. Это что касается музыки. А вот авторские права в интернете у нас, как и во всем мире, охраняются плохо.

Сергей Ясюченя (С.Я.): Я согласен с тем, что дела в музыкальной сфере обстоят довольно хорошо, и законодательство идет в ногу со временем. В интернете, наоборот, все плохо. То есть в белорусском интернете все хорошо, а в глобальном плохо.

Александра Рогач (А.Р.): Я думаю, что музыканты и те, кто хочет нарушить их авторское право, как и принято, соперничают друг с другом. Авторское право есть, оно защищается, и нарушить его в Беларуси в сфере музыкальных произведений довольно сложно. В интернете же творится полнейшее сумасшествие по этому вопросу.

Что же такое страшное происходит в интернете? Почему вы все так сплотились против него?

В.П.: В вопросе заложена бомба: никто не против интернета. Интернет – это благо, самое серьезное достижение второй половины ХХ века. Как же можно сокрушаться по этому поводу? Но в интернете не соблюдаются авторские права, потому что это совершенно новое поле для использования интеллектуального продукта, и весь опыт, вся база, которая существовала до того, как интернет стал популярным ресурсом, не совсем подходит для регулирования в нем. Законы нужно адаптировать. То, что писалось для охраны интеллектуальной собственности, к интернету не подходит.

С.Я.: Закон имеет свойство территориальности и пишется для конкретной страны. Интернет же – это глобальная сеть без границ.

В.П.: На сегодняшний день нет серьезного контроля за использованием контента в сети, несмотря на попытки некоторых компаний привлечь различные интернет-системы, например, Google, к ответственности за незаконное выкладывание клипов на YouTube.

А.Р.: Возникает вопрос, нужно ли пресекать на территории Беларуси это использование музыкального контента по части белорусских артистов, потому что им это выгодно. Если артист хочет донести до слушателя свой продукт, он сам первый, нарушая свое же авторское право, выложит его в интернете.

То есть поступаясь своим авторским правом, он получает какую-то выгоду?

В.П.: Почему поступаясь? Человек, который является хозяином своего продукта, сам решает, что ему делать. Компания Philips может раздать сто кофеварок бесплатно, чтобы потом продать две тысячи. Это реклама. То же самое может сделать и артист: если он хочет стать популярным, он может распорядиться своим правом, выложить в интернете свое произведение и стать известным за два-три дня, как это часто и происходит. Это его решение, его выбор, его право. Когда же такие вещи происходят помимо воли хозяина контента, это не очень хорошо.

Но с этим же можно бороться.

В.П.: Как с этим можно бороться? Мы имеем интернет и механизм по защите прав на контент. Пока эти механизмы не станут адаптированы к интернету, мы должны понимать, что после выкладывания песни в интернет автор единожды получит за это деньги, потом же эта песня станет распространяться бесплатно, и никто это проконтролировать не сможет.

Сейчас в мире существует такая тенденция, когда владелец контента получает некий гонорар один раз за первое опубликование своего произведения в интернете. Дальше этот процесс контролировать бесполезно. Контент можно использовать бесплатно, как это делают телеканалы: мы же не платим за программу "В мире животных", но и делают ее не бесплатно. Канал зарабатывает на рекламе, давая нам бесплатный контент. Таким же образом можно поступать и в интернете.

Таким же образом и поступают в интернете. Только почему это у нас не развивается?

В.П.: Ситуация в интернете в Беларуси не сильно отличается от ситуации в интернете в России. Некоторое время назад у меня была иллюзия, что наши соседи научились-таки продавать контент и стали на этом зарабатывать. Таких примеров единицы, и тенденции такой на сегодняшний день, к сожалению, нет.

Получается, что проще раздавать контент, размещая при этом рекламные баннеры?

В.П.: Это психология и подход владельца сайта. Люди, которые создают этот контент, тоже должны зарабатывать. Человеку, создающему интеллектуальный продукт, необходим определенный стимул, он должен как-то зарабатывать себе на жизнь. Пока этот механизм не будет отлажен, мы будем находиться в опасности.

А.Р.: Если проводить аналогию с телевидением, то, сидя дома перед экраном, мы не можем создать некий продукт и запустить его на телевидении. В интернете же через файлообменник я могу переконвертировать в .mp3 любой диск и выложить его. И никто ничего мне не может сделать. Конечно, если я буду делать это на белорусском сервере, то меня могут найти, и ресурс, на который я выложила контент, быстро прикроют. Но если я делаю это на любом американском сервере, то найти меня нереально.

В.П.: Есть процессы, которые позволяют в некоторой степени бороться с нелегальным контентом и выкладыванием файлов в интернете. На самом деле, эта тенденция едва различима и никак не влияет на общую ситуацию.

Для изменения ситуации нужно, в первую очередь, изменить общественное сознание. Подход, требующий полного подчинения закону об авторском праве, - это крайность, как и полная свобода и вседозволенность в интернете. Истина где-то посередине.

А.Р.: Срабатывает психология человека, который узнает о том, что где-то можно скачать композицию бесплатно. Как только есть бесплатно и на халяву, человек высидит три часа по беспарольнику и выкачает песни, потому что это бесплатно, и не пойдет ее покупать.

В.П.: И нечего взывать к совести потребителя: в данной ситуации потребитель – это некая конечная точка длинного процесса производства и реализации музыкального контента. Это же касается и производства компьютерных игр и фильмов.

С.Я.: С фильмами немного сложнее: для того и придумали HDTV, чтобы фильмы "весили" побольше и скачать их было дороже.

Широкополосный доступ в интернет, в сущности, перечеркивает все эти потуги…

С.Я.: Да, но пока это не про нас.

В.П.: Через какое-то время это будет про нас всех – недолго ждать осталось. Общественное сознание тоже должно поменяться. Люди, которые создают контент, должны понимать, что они зарабатывают только тогда, когда впервые выкладывают произведение в интернет.

Замечательную схему, на мой взгляд, придумала группа Radiohead: музыканты самостоятельно выложили альбом в интернет и сказали: "Кто сколько хочет, столько нам и заплатите за песни". На этом они выручили то ли два, то ли четыре миллиона. Это красиво и достойно. Такие же случаи есть и в России.

С.Я.: Артисту выгодно выкладывать свои композиции в интернет. Если, например, Володя выложит свой альбом для бесплатного скачивания в интернет, его скачают. А потом на концертах группа J:Mors будет видеть благодарных зрителей и слушателей.

В.П.: Дело в том, что артист на постсоветском пространстве зарабатывает концертами. Контент – это всего лишь некая реклама для артиста. Я создаю песни, а потом получаю деньги со зрителей на концертах. Когда я записываю песни в студии, то не особо рассчитываю заработать на них. Хорошо, если эту фонограмму отбиваю "в ноль".

Это только белорусская реалия?

В.П.: И российская тоже. Более того, такая тенденция шагнула и на Запад. Контент востребован, но артист на нем не зарабатывает. Он просто покрывает свои расходы на запись.

Тогда я не вижу никакой проблемы…

С.Я.: Проблема в том, что есть еще и record lable (звукозаписывающая компания. – Прим. ред.), который тоже хочет зарабатывать.

В.П.: Кроме того, есть разница между владельцами авторских и смежных прав. Записав фонограмму и вложив в нее деньги, я хочу их вернуть. Авторы же зарабатывают в любом случае. И когда запись попадает в интернет, проблема со смежными правами стоит очень остро. Поэтому нужны record lables, которые тоже трансформируют свою деятельность и попадают в интернет, и тоже должны на этом зарабатывать.

Как оформляются отношения между звукозаписывающими компаниями (record lables) и авторами музыкальных произведений у нас в стране? Все ли здесь отлажено и максимально работает?

С.Я.: Все прозрачно и чисто. Мы просто подписываем договоры, которые вычитываются обеими сторонами, правятся и дорабатываются под требования каждой из сторон. Это настоящие договорные отношения.

Для чего все это делается? Кому нужны такие взаимоотношения больше всего? Может ли сам музыкант заниматься этим?

В.П.: Может. С личного подворья огурцы продавать можно и самому. А можно создать ферму и продавать огурцы на какие-то овощные базы, которые, аккуратно и красиво упаковав продукт, будут продавать его через магазины. Второй вариант позволяет продать больше огурцов и предусматривает разделение труда, которое является одним из критериев развития общества.

Конечно, я мог бы сам этим заниматься, но знаю, что люди, которые создают record lable, сделают это лучше, масштабнее, более структурировано. Моя задача – помалкивать и писать песни, а они сделают все за меня.

А.Р.: Договорные отношения нужны для спокойствия артиста.

Сколько авторских прав вам передает артист? Кому принадлежат авторские права в итоге?

С.Я.: Авторские права всегда принадлежат автору. Но они передаются на определенный срок, на определенную территорию и в определенном объеме.

В.П.: Видов использования авторских прав гораздо больше, чем необходимо WestRecords для работы. Передаются только те, которые им нужны. Скажем, право передачи произведения в эфир, по большому счету, им не очень нужно.

Нужно ли белорусским авторам это право передачи в эфир? Кто-то действительно за это платит?

В.П.: Некоторые каналы платят, некоторые нет. Когда автор и исполнитель являют собой одного человека, то таким людям невыгодно ругаться с каналом: ты недополучаешь деньги, когда показывают твои клипы. Но когда артист и автор – разные люди, у них интересы разные, и тут начинается конфликт. Такие авторы предъявляют претензии.

Национальный центр интеллектуальной собственности (НЦИС) должен заниматься как раз этими вопросами.

В.П.: Он этим и занимается, и у меня, как у автора, к ним вопросов нет. Я достаточно долго отслеживал работу этой структуры и тех структур, которые занимались коллективным управлением авторскими правами до НЦИС лет пять-шесть назад. Я могу сказать, что есть существенный прогресс в работе этих организаций.

С.Я.: Володя, как автор, получает от них деньги. Мы – структура, которая платит деньги НЦИС. И у нас тоже нет никаких вопросов, все работает четко.

Национальный центр интеллектуальной собственности – это общество по коллективному управлению правами авторов. За все возможные виды использования, которые прописаны в договорах, заключенных автором и НЦИС, автор получает какие-то вознаграждения. Центр собирает эти деньги и распределяет их между авторами.

У вас подписан хоть один договор с рестораном или магазином?

В.П.: Мы не должны подписывать договоры с каждым пользователем – для этого и нужна централизованная структура, такая как НЦИС. Мы подписываем договор с этим центром, который отслеживает все: сборы с концертов, продажу компакт-дисков и мобильного контента, радио и частично телевидение, публичные места, такие как бары, рестораны, казино, авиакомпании и наземный транспорт. Все публичные места, которые используют музыку, являются потенциальными плательщиками.

И всех все устраивает, система работает нормально?

С.Я.: Цивилизованно, по-европейски, все хорошо работает. Возможно, бывают какие-то сбои, но мы о них не знаем.

Сейчас обсуждается новая редакция закона об авторских и смежных правах. Что бы вы предложили, если бы ее вдруг вынесли на всеобщее обсуждение?

В.П.: Мы бы предложили попытаться адаптировать нашу систему защиты авторских прав к тому процессу, который происходит в других европейских странах именно в части охраны прав в интернете. Это самая незащищенная на данный момент область. В остальном наше законодательство не хуже европейского. Проблемы, которые возникали у нас лет шесть назад, были связаны не с законотворчеством, а с практикой правоприменения: не было контроля за исполнением положений закона.

А.Р.: Я думаю, технически глупо предлагать вносить это в законодательство, потому что строчка о том, что нужно контролировать соблюдение авторских прав в интернете, является вопросом, скорее, не к законодателям, а к человеку, который разработает в интернете способ защиты авторских прав. Это нереально. Возможно, стоит предложить работу с музыкальным контентом людям, которые умеют каким-то образом защищать авторские права в интернете на примере других продуктов. Возможно, они знают, как защитить продукт от нелегального распространения в сети.

А может, стоит смириться с тем, что интернет существует, и перестать его контролировать?

С.Я.: Интернет – это хорошо, и хорошо, что он есть.

В.П.: Если у нас нет лодки, это не значит, что море – это плохо. Нужно просто найти нормальную лодку.

С.Я.: Возможно, такой лодкой может стать некая международная организация, которая будет контролировать глобальную сеть. Белорусские порталы не пиратят, так как знают, что за это их накажут. Но эти же белорусские предприниматели выкладывают продукт на российские или европейские и американские сайты, куда уже не дотянуться. Если бы существовала международная организация, которая все это контролировала, было бы намного проще.

В.П.: В технологии, которые упоминала Саша, могут вкладываться большие компании, record lables, студии, владельцы телеканалов с большим массивом авторских прав. Они теряют больше всех, поэтому, как только появится техническая возможность контроля контента в интернете, регламентировать это законодательно будет гораздо проще.

А.Р.: Мы не учитываем два немаловажных фактора. Человек, являющийся поклонником, должен понимать, что артист тоже хочет заработать деньги своим творчеством. Не нужно искать бесплатную музыку. Кроме того, есть вопрос к самим артистам, которые сами не понимают своих прав и того, что они становятся правообладателем в момент написания песни. У нас были случаи, когда авторы песен передавали нам свои права на песню во временное пользование, а потом сами же выкладывали ее в интернет, мотивируя это тем, что со своей песней они могут делать, что хотят. Бывают случаи, когда артисты подписывали договоры с несколькими лейблами одновременно, передавали одинаковый объем прав всем подряд. Такая неграмотность самого артиста и непонимание всего происходящего приводит к юридическим проблемам.

Может быть, это просто дело времени?

А.Р.: Дело не во времени, а в самоуважении артиста. Он должен понимать, что если он создал какой-то продукт, который представляет собой интеллектуальную ценность, то должен и получить за нее вознаграждение.

В.П.: Как только общественное сознание сможет адаптировать те инновации, которые существуют на сегодняшний день, то все упростится и станет понятным.

С.Я.: Я думаю, наши законодатели сами знают, что сделать, чтобы закон подходил всем, и сделают все для этого необходимое. Важно, чтобы законы писались не для самого себя, не для маленького государства. Нужно понимать, что мы находимся в центре Европы и вокруг нас много стран, у которых мы можем перенять некий опыт. Хорошо, если бы законы об авторских и смежных правах были похожи во всех странах, сроки по охране были примерно одинаковы, как и требования к договорам.

В.П.: Плюс ко всему, должна появляться новая терминология, потому что законодательство не успевает за технологиями. С развитием технологий появляются новые виды прав, которые просто не учитываются в законодательстве и никак не регламентируются.

А.Р.: Человек должен понимать свою ответственность за поступки.