К нам едет Эрдоган: Бизнес и никакой геополитики?
Первые визиты некоторых зарубежных лидеров в Беларусь выглядят скорее волевыми попытками официального Минска положить начало сотрудничеству с новыми странами. Порой они и остаются лишь попытками. Однако визит турецкого руководителя скорее подводит черту под очередным этапом реального сотрудничества.
Соблазн заподозрить что-то иное, некую геополитическую авантюру или дружбу «подобных режимов» действительно велик. Ведь в свое время, в октябре 2010-го, тогда еще только премьер-министр Турции Эрдоган на встрече с президентом Лукашенко объявил: «Мы похожи друг на друга». С годами его слова кажутся все более проницательными, поскольку по противоречивости и неоднозначности своих политических методов и достижений белорусский и турецкий лидеры друг другу уже не уступают.
Сколько личного и сколько действительно государственных интересов Беларуси и Турции скрывается в этом визите турецкого президента Реджепа Тайипа Эрдогана в Беларусь сразу после кровопролитной попытки государственного переворота в Анкаре?
Приглашение громче самого визита
При всей важности приезда Эрдогана, пожалуй, самый значительный политический жест в связи с этим визитом Минск сделал еще до того. Само приглашение турецкому лидеру посетить Беларусь было отправлено пару лет назад. С осени 2014 года, если не раньше, он обещал приехать.
А в апреле руководство Беларуси громко напомнило о приглашении Эрдогану — как раз в тот период времени, когда отношения между Россией и Турцией переживали кризис — на саммите Организации исламского сотрудничества в Стамбуле. И время, и место и контекст, в котором было публично объявлено о приглашении и намерении Эрдогана приехать, подчеркивали, что Минск последовательно отказывается следовать за путинской политикой на Ближнем Востоке.
Вряд ли можно назвать это антироссийским шагом — особенно принимая во внимание резкие колебания турецко-российских отношений, когда за несколько дней Москва и Анкара переходят от бурной вражды к не менее шумной дружбе или наоборот. Скорее это свидетельство того, что внешняя политика Беларуси, во-первых, пусть и не такая эффектная как российская, но более уравновешенная, нордическая, если хотите. А, во-вторых, в тысячный раз это напоминание о том, что у Беларуси есть своя внешняя политика.
Новый друг лучше старых двух
Белорусско-турецкие отношения не всегда были столь оживленными как сейчас. Динамизм они обрели лишь в последнее десятилетие. До того и у Турции, и у Беларуси были другие приоритеты во внешней политике.
Ситуация изменилась, когда с середины 2000-х новое руководство Турции — эрдогановская Партия справедливости и развития — начала меньше ориентироваться на Евросоюз и, в частности, прагматично относиться к белорусским властям. Со своей стороны, до конца 2000-х Беларусь смещает свои приоритеты на Ближнем Востоке в направлении более богатых и менее проблематичных с точки зрения реакции Запада партнеров. И это были не только консервативные арабские режимы, вроде Катара или Омана, но и Турция. Какое-то время Минск еще балансирует между своими новыми друзьями и старыми партнерами вроде Ирана, Сирии или Ливии.
Но в начале 2010-х регион охватывают кровавые волнения, в ходе которых новые друзья Минска — и особенно Катар с Турцией — прикладывают свои руки, деньги и другие ресурсы к самому непосредственному устранению прежних партнеров Беларуси. Беларусь делает неприятный, но реалистичный выбор — не вставать на пути несущегося локомотива истории, а прицепиться к нему. То есть выбирает сотрудничество на Ближнем Востоке с теми, кто сильнее. В частности и с Турцией.
Это была довольно заметная трансформация, но белорусские СМИ поразительным образом не интересовались этой темой. Например, визит тогдашнего министра иностранных дел Турции Давутоглу в Минск в разгар гражданской войны в Сирии весной 2013 года белорусские СМИ почти не анализировали. Они согласились с официальным разъяснением, что политик, который самым непосредственным образом был замешан во многие события «Арабской весны» и войны в Сирии, приехал всего лишь подписать соглашение об отмене визового режима. Даже официальное признание, что Макей с Давутоглу обсуждали также региональные события на Ближнем Востоке не навели комментаторов на крамольные мысли.
О содержании того визита общественность узнает еще нескоро. Пока можно только догадываться, что белорусская сторона не ограничилась продажей американцам оружия для оппонентов сирийского правительства (по данным Buzzfeed), а пожалуй была замешана и в другие дипломатические и коммерческие сделки, связанные с сирийским конфликтом.
Чем нам дорог Эрдоган?
Нынешний визит Эрдогана следует считать успехом белорусской дипломатии. Ведь Турция — это практически соседняя страна. В экономическом плане, это не просто крупный рынок — 75 миллионов относительно небедных потребителей — но и рынок, куда вероятно проще, чем в западные страны, можно продать белорусские промышленные товары, со сбытом которых Минск испытывает больше всего трудностей, например продукцию машиностроения. Кроме того, необходимо хотя бы уменьшить хроническое отрицательное сальдо в торговле с Турцией и добиться этого можно, как раз опираясь на содействие турецкого руководства.
Политические аспекты визита также достойны внимания. Конечно, нет оснований считать визит благодарностью за поддержку во время недавней попытки переворота в Турции. Заявления небольшой восточноевропейской страны вряд ли были действительно замечены Анкарой на фоне высказываемой — пускай порой и сквозь зубы — поддержки со стороны США и остального Запада.
Если и говорить о визите как о проявлении благодарности, то это скорее благодарность за белорусскую позицию во время противостояния Эрдогана и Путина. Дружественная по отношению к Турции позиция Минска в российско-турецком споре тогда не ограничивалась словами, но и выражалась в делах: турецкие СМИ пишут, что Беларусь, в паре с Азербайджаном, больше всех помогала решать вопрос, как и куда сбыть турецкие овощи после прошлогоднего конфликта с Россией.
Говоря о политической значимости визита для Беларуси, следует отметить и то, что в любом случае, несмотря на все ссоры нынешнего турецкого лидера с Западом в последние годы, Анкара имеет выходы на Запад, в частности на США. И несмотря на все угрозы, из НАТО и других связанных с Западом международных структур турок с их мощной армией и влиянием в важном регионе планеты никто не исключит.
Поэтому Минск вполне может рассчитывать на турецкое руководство и как на еще один потенциальный канал для прагматичных отношений с Западом. Пусть и не сегодня, а в будущем — Минск не может себе позволить расбрасываться такими потенциальными возможностями для внешнеполитических маневров.
Но Эрдоган способен оказать даже еще большую помощь в развитии белорусских связей с консервативными ближневосточными режимами. Ведь и выжил в политическом смысле нынешний турецкий руководитель в последние годы во многом благодаря своим связям с блоком сверхбогатых арабских монархий и их союзников на Ближнем Востоке и за его пределами.
Связи с этим блоком являются также одним из приоритетов белорусской внешней политики с начала 2010-х. Катар, Эмираты, Оман, Бахрейн, Саудовская Аравия и некоторые другие подобные страны — привлекательные партнеры для Минска. И из-за их сказочных богатств, и из-за того, что контакты с этими странами по крайней мере не создают проблем в отношениях Беларуси со странами Запада. В отличие от некоторых прежних белорусских проектов в регионе, вроде добычи нефти в Иране или поставок военной техники Сирии или Судану.
Работать с этими государствами непросто, так как во многом белорусской стороне приходится начинать в этих странах с нуля в условиях, когда решающими являются не формальные процедуры и механизмы, а неформальные связи и договоренности, которые просто не принято называть коррупцией. И в налаживании этих связей — без которых сотрудничество невозможно — может помочь даже минимальное посредничество той же Анкары.
Лукашенко не продал Турцию Кремлю
Независимо от результатов этого конкретного визита, есть основания утверждать, что за время нахождения у власти эрдогановской Партии справедливости и развития белорусско-турецкие отношения обрели устойчивый характер.
Во-первых, стали обычными регулярные политические контакты на самом разном уровне и было обеспечено содействие со стороны Анкары на международных площадках. Иллюстрацией тому может служить приглашение Беларуси принять участие в апрельском саммите Организации исламского сотрудничества, полученное не в последнюю очередь благодаря турецкой помощи (эта организация очень неохотно пускает к себе посторонних — России потребовались годы, чтобы получить в ней статус всего лишь наблюдателя).
Более сложная ситуация с экономическими отношениями Минска и Анкары. С 2008 до 2015 гг. товарооборот с Турцией вырос почти в шесть раз — до более чем 600 млн долларов. Но проблемой остается отрицательное сальдо, которое неизменно составляло около 200 млн долларов в год в 2010-е гг.
Это и не удивительно, ведь проблемы начинаются уже на самом элементарном уровне. Например, белорусское посольство в Анкаре (пусть и усиленное консульством в Стамбуле) ведает белорусскими отношениями не только с Турцией, которая уже и сама по себе немаленькая страна, но и с Ираком и фактически независимым Иракским Курдистаном. Получается, что и за развитие экспорта в эти государства, и за привлечение инвестиций из этих стран отвечает фактически всего лишь один белорусский дипломат в Анкаре.
***
Несмотря на ряд очевидных проблем и противоречий в сотрудничестве с Анкарой, уже достигнутые в белорусско-турецких отношениях результаты свидетельствуют, что Турция не только может стать важным партнером Беларуси в ряде областей, но она уже им становится. Настолько, что Минск даже рискнул накликать гнев Москвы сохраняя свои отношения с Анкарой.
Мнение авторов может не совпадать с точкой зрения редакции TUT.BY.