Смена власти в Польше может охладить отношения Минска и Варшавы

Состоявшиеся 25 октября в Польше парламентские выборы принесли ожидаемые результаты — победу одержала партия «Право и справедливость» (ПиС). В результате в белорусско-польских отношениях может наступить похолодание.

По итогам выборов ПиС фактически получила монополию на власть. Как известно, летом президентом страны был избран представитель этой партии Анджей Дуда, а теперь ее победа настолько убедительна, что дает право на самостоятельное формирование правительства.

Президент Польши Анджей Дуда

Примечательно, что смена власти произошла, когда экономика страны отнюдь не в плохом состоянии. Под руководством главных оппонентов ПиС — партии «Гражданская платформа» (ГП) — Польше единственной среди стран Евросоюза даже в глобальный кризис 2008-2009 годов удалось обеспечить рост.

Нынешним же голосованием поляки в очередной раз продемонстрировали, что стабильность, являющуюся для белорусов едва ли не главным критерием эффективности власти, они ценят не слишком высоко. Видимо, потому, что в значительной степени она ассоциируется у них с застоем…


ПиС не питает иллюзий по отношению к белорусскому режиму

Впрочем, это внутренние проблемы Польши. Активных граждан нашей страны больше интересует, какой будет теперь политика Варшавы в отношении Беларуси.

Часть белорусской оппозиции восприняла победу ПиС с энтузиазмом, так как помнит, что будучи в 2005-2007 годах во власти, она вела себя чрезвычайно энергично с точки зрения оказания поддержки демократическим силам нашей страны.

В подтверждение обычно приводятся следующие примеры: именно тогда были инициированы такие проекты, как вещающий из Варшавы белорусскоязычный спутниковый канал «Белсат», программа имени Калиновского для студентов, исключенных из белорусских университетов «за политику», программа поддержки репрессированных, возобновлена работа белорусскоязычного «Радыё Рацыя» (Белосток).

Безусловно, во всех этих инициативах есть заслуга ПиС. При этом, однако, не следует забывать, что как раз тот в период в Беларуси возобновилось острое противостояние между демократическими силами и властью. Та прибегла к массовым репрессиям, что и потребовало новых форм оказания помощи оппозиции и гражданскому обществу.

Нет серьезных оснований предполагать, что помощи было бы меньше, находись в то время у руля «Гражданская платформа». Тем более что, сменив ПиС, ГП, по крайней мере, на первых порах сохранила поддержку упомянутых проектов.

То есть в целом можно утверждать, что в отношении гражданского общества Беларуси у либерал-консерваторов из «Гражданской платформы» и национал-консерваторов из «Права и справедливости» подходы близкие.

А вот по поводу сотрудничества с белорусскими властями позиции этих партий отличались довольно существенно (если не считать отношения к конфликту вокруг Союза поляков Беларуси).

Если не вдаваться в детали, то основные различия заключались в оценках как готовности к реформам самого официального Минска, так и сотрудничества в целях реформ в Беларуси между Варшавой и Москвой.

ПиС всегда относился крайне скептически к гипотетической возможности разворота белорусских властей в сторону демократизации, равно как и отказа Кремля от имперских настроений. Во время нахождения ПиС во власти напряженность в белорусско-польских отношениях была очень высока.

ГП же была настроена более оптимистично, что проявилось в активной деятельности на этих направлениях тогдашнего главы польского внешнеполитического ведомства Радослава Сикорского.

Практика показала, кто был прав. «Романтическое» восприятие Варшавой намерений Минска и Москвы вряд ли когда-нибудь повторится, тем более в период правления ПиС.


Возможно похолодание

Белорусско-польское взаимодействие определяется, по большому счету, двусторонним сотрудничеством, степенью влияния Варшавы на белорусскую политику Брюсселя и наоборот, а также российским фактором.

Экономическое сотрудничество в последние годы находится примерно на одном и том же уровне: годовой объем взаимного товарооборота составляет 3,1-3,3% от внешней торговли Беларуси, или около 2,5 млрд долларов. Правда, в нынешнем году произошло его заметное сокращение — 1,23 млрд за 8 месяцев, но это стало следствием кризиса в белорусской экономике, доля же Польши осталась прежней.

Скорее всего, в этой сфере кардинальных перемен не будет, если только, разумеется, «белорусская модель» не забуксует окончательно.

А вот в политических отношениях между Минском и Варшавой возможны серьезные перемены. ПиС открыто заявляет, что в первую очередь будет заниматься не общеевропейскими проблемами, а делами собственного региона.

То есть Беларусь вроде бы попадает в приоритеты. Трудно сказать, в чем конкретно будет заключаться усиление внимания к ней, однако в любом случае, как представляется, итогом станет похолодание двусторонних отношений.

Так, очевидным раздражителем остается ситуация вокруг опального Союза поляков, на что ПиС, вероятно, будет реагировать более болезненно. Если же увеличится содействие оппозиции, то это не понравится уже Минску.

Далее, в ПиС более резкие настроения против Москвы, так что совпадение ее интересов относительно нашей страны с интересами Варшавы практически исключено.

Наконец, поскольку ПиС склоняется к евроскептицизму, смягчение подходов ЕС к белорусскому руководству не обязательно станет для Варшавы руководством к действию.

Сочетание всех этих обстоятельств позволяет предположить, что перспективы двусторонних отношений не слишком блестящи.