Белорусские политузники на воле: гуманизм через не хочу

Вечером 22 августа на автовокзале «Восточном» в Минске несколько сот человек с цветами и крамольным бело-красно-белым флагом встретили освобожденного Николая Статкевича. Накануне президентских выборов, назначенных на 11 октября, Александр Лукашенко пошел на уступки Западу: помиловал политического заключенного № 1 и других фигурантов этого списка — анархистов Николая Дедка, Игоря Олиневича, Евгения Васьковича, Артема Прокопенко, диссидента Юрия Рубцова.

Официальная формулировка — «исходя из принципа гуманизма». Но белые нитки этой формулировки видны любому обывателю.

Фото Anton Motolko

Статкевич был одним из соперников и, пожалуй, самым яростным критиком Лукашенко на предыдущих выборах, а его шестилетний срок стал мрачным символом расправы за Площадь — массовое выступление белорусов в Минске 19 декабря 2010 года. Обозреватели называли Статкевича личным врагом Лукашенко.

Во всяком случае, упоминая о нем, официальный лидер неизменно раздражался, повторял: хочет быть героем — пусть сидит. Нынешний же гуманизм через не хочу прозрачно связан с интересом белорусского руководства улучшить отношения с Евросоюзом, США по итогам выборов-2015.

Фактически Лукашенко проговорил этот прагматичный расчет 4 августа во время интервью «Еврорадио», «Радио Свобода» и TUT.by: «Я не стану лукавить, этот вопрос в повестке дня. Решить это могу только я… Если его выпускать, то выпускать до выборов. Если не выпускать, то не выпускать».

Ключевое здесь — выборы, о гуманизме — ни слова.


Лукашенко выдержал паузу

Понятно, что предстоящие выборы не станут праздником демократии. Налицо регресс даже в сравнении с кампанией-2010.

Тогда в избирательном бюллетене была обойма оппозиционных персоналий, ныне из пятерых потенциальных кандидатов лишь Татьяна Короткевич может быть отнесена к мягкой оппозиции. И то не бесспорно. В самом оппозиционном лагере активистку гражданской кампании «Говори правду» обвиняют в сговоре с режимом. На Площадь же ныне и вовсе никто не зовет.

Но эти априори бледные, как никогда имитационные выборы могут парадоксальным образом получить от Запада более снисходительную оценку. Западники нахлебались украинского вопроса, заценили ту позицию, которую занял в нем Минск, слегка дистанцировавшись от Москвы.

Короче, сегодня белорусским властям достаточно не особо бить внутренних оппонентов по головам, не сажать кандидатов после выборов в тюрьму — и прощение былых грехов с выходом на нормализацию отношений с ЕС и Вашингтоном становится реальной перспективой.

Ну и понятно, следовало снять вопрос политзаключенных, из-за которых, собственно, Запад и ввел санкции против верхушки режима.

«Белорусское руководство рассчитывает за счет этого шага добиться своей легитимации по итогам выборов, отмены западных санкций», — отметил в комментарии для Naviny.by минский обозреватель-международник Андрей Федоров.

И оппозиция, и демократические страны требовали выпустить политзаключенных давно. Но человек, в чьих руках была их судьба, тянул, просчитывал. Некоторые думали, что освободит перед майским саммитом «Восточного партнерства» ЕС в Риге, однако Лукашенко туда решил не лететь (прежде всего, пожалуй, чтобы не дразнить Москву).

Но дальше тянуть эту театральную паузу было нельзя. После голосования 11 октября живой политический товар потерял бы цену.

«Лукашенко устранил преграду на пути нормализации отношений с Западом на максимуме эффективности этого шага», — заявил в комментарии для Naviny.by политический аналитик Юрий Дракохруст.

По его словам, белорусский президент «получит нормализацию, некий политический щит от возможных угроз с Востока, возможно и деньги».

Остальные вопросы, связанные с тем, что Беларусь как была авторитарной страной, так и осталась, — это темы переговоров уже в рамках нормализованных отношений, считает Дракохруст.


Нужны деньги и маневр

Освобождение политзаключенных, при том что критически мыслящий электорат не обманывается насчет причин гуманизма и не лелеет надежд на либерализацию, улучшает и внутренние позиции Лукашенко перед выборами.

Этим ходом действующий президент ослабляет козыри своих противников, особенно ратовавших за бойкот (наличие политузников было убийственным аргументом в обойме). Впрочем, иные из бойкотистов могут сказать: вот как мы напугали режим!

На самом деле решающими оказались экономические и внешнеполитические соображения. Россия в кризисе, обложена санкциями за Украину и, вероятно, не сможет далее субсидировать белорусского союзника в прежних объемах. На фоне же улучшения политических отношений с Западом у Минска повышаются шансы привлечь инвесторов, получить кредит МВФ.

Тот, правда, требует реформ, но политический фон тоже может повлиять на решение, да и опыт имитации экономических преобразований у белорусского правительства есть.

Среди обозревателей также популярен тезис, что Лукашенко за счет разморозки отношений с ЕС и США хочет расширить пространство геополитического маневра, застраховаться от экспансионистских поползновений Москвы.

Впрочем, как отмечает Федоров, «Украина имела куда более тесные отношения с ЕС и США, но это не уберегло ее от российской агрессии». Собеседник Naviny.by не исключает, что даже весьма условный прозападный тренд Минска может вызвать резкую реакцию Кремля.

К слову, теперь более понятно, почему буквально днем ранее Лукашенко избрал приехавшего в Минск главу «Газпрома» Алексея Миллера для политического послания Кремлю. Мол, передайте при случае руководству Российской Федерации, чтобы оно не сомневалось в нашей честности, принципиальности и надежности: «Мы хотим нормализовать отношения с Западом, но не в ущерб сотрудничеству с Россией».

Надо понимать, уже было решено, когда освобождать политических — именно в субботу, ближе к вечеру, чтобы медиавзрыв был не столь оглушительным.


Либерализации не будет

Понятно, что никакой демократии при Лукашенко в Беларуси не будет — не для того любовно выстраивался персоналистский режим, чтобы сейчас эту красоту порушить. Тем более что и Запад редуцировал свои требования по части демократизации — стабильный (девальвации не в счет) авторитаризм сегодня, в контексте украинского кризиса, кажется не худшим вариантом.

Да и оппозицию ломать через колено вроде нет особой нужды — все уже переломано. Не сломался Статкевич. Но на выжженном политическом поле героизм одиночки не делает погоды.

В каком-то смысле сегодня дежавю: точно так же в августе 2008 года был выпущен тогдашний политзаключенный № 1 Александр Козулин. Но надежды, что вокруг этой фигуры консолидируется политическая альтернатива, не сбылись.

И сегодня репрессивная машина продолжает работать на автомате: раскручивается «дело граффитистов», двоих из которых правозащитники уже объявили новыми политзаключенными.

Не исключено, что дело в итоге спустят на тормозах, чтобы не портить предвкушаемую внешнеполитическую малину.

Вероятны и какие-то игры в псевдоплюрализм с формированием «гибридной оппозиции» в новом составе парламента (выборы пройдут в 2016-м). Хотя и это не факт. Лукашенко не любитель таких сложных сценариев внутри страны: перед кем выплясывать?

Зато можно не сомневаться, что при любой серьезной угрозе власти — типа массовых волнений из-за социально-экономического коллапса (призрак которого маячит после выборов) — конвейер арестов-судов-сроков по модели расправы за Площадь-2010 будет включен на всю катушку. Дадут гуманизма. А потом догонят и еще раз дадут.