Пока элиты — монолит, Майдан Беларуси не грозит

Политическая инфантильность белорусского общества давно уже никого не удивляет. Причина ее непонятна, но с ней смирились. А куда деваться? Все попытки партийной оппозиции расшевелить общество после 1994 года неизменно терпели поражение.

Может быть, все дело в оппозиции? Где ее харизматические лидеры, где идеи, способные консолидировать общество? Как тут не позавидовать украинцам. Один лидер партии «Удар» Виталий Кличко чего стоит! По данным Центра Разумкова, его президентский рейтинг в октябре составил 15,5% против 19% у действующего президента Виктора Януковича. Но ведь есть еще Юлия Тимошенко с 13,2% и лидер «Объединенной оппозиции» Арсений Яценюк с 5,6%.

8 декабря центральная площадь Киева (майдан Незалежности) и окружающие улицы были заполнены людьми. Общее количество протестовавших, согласно оптимистическим оценкам, составило около миллиона человек. Оценки пессимистов были на порядок меньше. Но и 100 тысяч участников несанкционированного митинга — количество по белорусским меркам запредельное.

Какая оценка ближе к истине — в данном случае не принципиально. Для понимания происходящего куда важнее результаты опроса участников митинга, проведенного фондом «Демократические инициативы имени Илька Кучерива» и Киевским международным институтом социологии.

На Майдане оказалось 50% киевлян и 50% приезжих. Абсолютное большинство приезжих участников Майдана (92%) приехали самостоятельно, приезд 6% был организован какой-либо общественной организацией или общественным движением и 2% — одной из партий. Важное дополнение: абсолютное большинство участников Майдана (92%) не являлись членами партий, общественных организаций и движений.

Вот такая социология. И где тут роль Кличко с «Ударом» и Яценюка с «Объединенной оппозицией»?


Геополитический выбор: смотря как формулировать вопрос

Массовые акции протеста в Киеве начались после отказа президента Виктора Януковича подписать соглашение об ассоциации с Евросоюзом на ноябрьском саммите в Вильнюсе. То, что Украина расколота на сторонников интеграции с Евросоюзом и сторонников интеграции с Россией, откровением не является. Сегодня первые преобладают по численности над вторыми (таблица 1).

Но и белорусское общество с точки зрения геополитических предпочтений не выглядит монолитом. В сентябре 2013 года (НИСЭПИ) при ответе на вопрос «Если бы пришлось выбирать между объединением с Россией и вступлением в Евросоюз, что бы Вы выбрали?» 42% предпочло вступление в ЕС и 36% — объединение с РФ. Таким образом, доли сторонников европейского выбора в украинском и белорусском обществах примерно равны.

При анализе результатов опросов общественного мнения следует различать декларативные и операциональные коды поведения респондентов. Поэтому не следует любые изменения геополитических предпочтений объяснять изменениями ценностей. Как правило, они являются реакцией на текущие события.

Обратимся к таблице 2. За десять лет доля белорусов — сторонников европейского выбора (евробелорусов) снизилась на 18 пунктов! Такая динамика как минимум противоречит демографической логике. Десять лет — это половина срока, отпущенного природой на смену поколений. Люди же молодые, прошедшие социализацию после распада СССР, в большей степени склонны поддерживать европейские ценности, пусть и на потребительском уровне. Почему же тогда мы наблюдаем не рост, а снижение доли евробелорусов?

Приглядимся внимательнее к таблице 2. Она содержит два «европейских» пика: март 2003 года — 56% и июнь 2011 года — 45%. Но это же время падения электорального рейтинга Александра Лукашенко: 26,2% и 29,3% соответственно.

Глава белорусского государства выступает за активную интеграцию с Россией. А раз так, то не стоит удивляться, что геополитический выбор его потенциальных сторонников является функцией от его электорального рейтинга.

И с геополитическими предпочтениями украинцев не все однозначно. Обратимся к октябрьскому опросу IFAK Institut GmbH & Co. За подписание соглашения об ассоциации с Евросоюзом, предполагающего создание зоны свободной торговли, высказалось 50% респондентов, против — 33%. Казалось бы, уклон в сторону Европы бесспорен.

Однако не следует спешить с выводом. Одновременно за присоединение Украины к Таможенному союзу России, Беларуси и Казахстана высказалось 48% респондентов, против — 36%. Такая вот «определенность» в геополитических предпочтениях. Не в последнюю очередь цифры зависят от формулировки вопроса!


Раскол элит — детонатор протеста

Большой оптимист европейской перспективы Украины экс-советник президента России Андрей Илларионов полагает, в частности, что «полномасштабный разворот украинцев от России и Таможенного союза к Европе и Евросоюзу с каждым годом будет ощущаться все сильнее и сильнее». В качестве основы для оптимизма он выбрал фундаментальный фактор — демографию. Мол, каждое новое поколение украинцев становится все более и более проевропейским.

Приведем таблицу 3, позаимствованную из статьи Илларионова «Украинцы уходят в Европу».

В логике экс-помощника президента России, Беларусь по уровню демократизации давно уже должна была сравняться со странами Балтии. Однако на практике эта логика не срабатывает (таблица 4).

Зависимость электоральной поддержки авторитарного политика от возраста была зафиксирована еще в ходе первых президентских выборов в 1994 году. Низкий процент во всех возрастных когортах в первой колонке не должен удивлять. На первых президентских выборах демократическим кандидатам противостояло четыре просоветских кандидата. Они и оттянули на себя от Лукашенко часть голосов. С учетом же этого эффекта (вторая колонка) мы получаем стандартное для Беларуси распределение голосов.

Легко заметить, что волнообразное изменение уровня электоральной поддержки Лукашенко от выборов к выборам связано не с демографическим фактором, а с состоянием белорусской экономики (выборы 1994 года — исключение, они проходили на рубеже «эпох», что и породило массовый спрос на «кандидата-спасителя»).

Да, молодежь активнее поддерживает демократических кандидатов на выборах, интеграции с Россией она предпочитает интеграцию с Евросоюзом. Но так было и 20 лет назад. Возрастная же структура предпочтений белорусского общества со временем меняется незначительно.

Это означает, что с годами меняются предпочтения конкретных белорусов. Поднимаясь по ступенькам возрастных когорт, они теряют свою конкурентоспособность на рынке труда, становясь все более зависимыми от щедрот патерналистского государства.

Подведем итог. Ни популярность оппозиционных лидеров, ни геополитический раскол общества не объясняют взрыв протестной активности в Украине в ответ на отказ президента Виктора Януковича подписать соглашение об ассоциации с Евросоюзом.

Причина протестной активности лежит в другой плоскости. Элиты в Украине расколоты. И в этом заключается главное отличие украинского варианта авторитаризма от его белорусского аналога!

Ограничусь одним примером. Применение силы спецподразделением «Беркут» 30 ноября на Майдане Независимости привело не к массовым арестам протестующих, а к поиску виновных среди силовиков.

В условиях консолидированного авторитарного режима (белорусский случай) активный протест невозможен. Это общее правило. Когда в начале 90-х власть «буквально валялась в грязи» на всей территории бывшего Советского Союза, площади белорусских городов заполнялись протестующими.