Северо-западный полигон Российской Федерации

Развертывание системы противоракетной обороны США в Польше может стать одним из факторов, оказывающих значительное влияние на внешнюю политику официального Минска. Возрастает потребность Москвы в белорусском плацдарме, а за это она готова платить. Соответственно, у белорусских властей меньше стимулов улучшать отношения с ЕС и Вашингтоном.


Российская авиабаза в качестве противовеса ПРО?

На днях госсекретарь США Джон Керри сделал заявление, из которого следует, что недавнее решение Вашингтона перенести на неопределенный срок развертывание четвертого этапа ПРО не было уступкой России и отнюдь не означает отказа от размещения данной системы в Европе вообще.

Россия убеждена, что этот проект угрожает ее национальной безопасности, поскольку может быть направлен на сдерживание ее ракетно-ядерного потенциала. Как следствие, Кремль лихорадочно ищет ответные меры.

Одной из них может стать размещение на территории Беларуси к 2015 году российского истребительного авиаполка, о чем в конце апреля после встречи с Александром Лукашенко сообщил министр обороны России Сергей Шойгу. И хотя глава российского внешнеполитического ведомства Сергей Лавров попытался опровергнуть такую трактовку, в конце мая представитель Генерального штаба Вооруженных сил Беларуси Олег Кривонос в интервью «Белорусской военной газете» открытым текстом заявил, что планируемое размещение здесь самых современных средств боевой авиации и зенитных ракетных комплексов, способных также решать задачи противоракетной обороны, «связано с ответом на развертывание ПРО США в Европе».

Негативные последствия чисто военных аспектов подобного развития событий для Беларуси уже достаточно детально исследованы специалистами. Но не менее важно то, что оно может также существенно сказаться на внешнеполитическом курсе государства.


У Москвы проблемы с интеграцией

Как известно, «собирание земель» вокруг России стало приоритетной задачей Владимира Путина после его возвращения на пост президента. А поскольку и Александр Лукашенко, и казахстанский руководитель Нурсултан Назарбаев не устают подчеркивать, что евразийский интеграционный проект является исключительно экономическим и не предполагает никакой политической надстройки, то можно предположить, что определенные поползновения Москвы в этом плане имеют место.

Правда, как показала череда состоявшихся недавно заседаний в рамках практически всех важнейших структур, созданных на постсоветском пространстве, говорить о значительных достижениях Кремля в интеграционном плане не приходится.

Так, саммит ОДКБ в Бишкеке проигнорировали лидеры Беларуси и Армении. Трудно не согласиться с российским аналитиком Аркадием Мошесом в том, что невозможно даже вообразить ситуацию, когда бы на саммит НАТО, пусть неформальный, не приехала треть глав входящих в Североатлантический альянс государств…

На далеко не самом благоприятном фоне прошло и заседание Высшего Евразийского экономического совета в Астане. По признанию белорусского премьер-министра Михаила Мясниковича, за первый квартал 2013 года взаимный товарооборот стран ЕЭП снизился на 15%. Кроме того, сейчас лишь две трети товаров и треть услуг передвигаются в рамках Таможенного союза (ТС) свободно. То есть общего рынка фактически нет, и работа по его созданию обещает быть очень непростой.

Вроде бы наметился некоторый сдвиг в отношениях Таможенного союза с Украиной: в Минске 31 мая был подписан меморандум об углублении ее взаимодействия с Евразийской экономической комиссией, предполагается предоставить Киеву статус наблюдателя в создаваемом Евразийском экономическом союзе (ЕЭС).

Однако в тот же день украинский президент Виктор Янукович заверил президента Европейской комиссии Жозе Мануэля Баррозу в том, что этот новый формат отношений с ТС не противоречит евроинтеграционному курсу страны. Поэтому перспективы реального присоединения Киева к процессу евразийской интеграции под эгидой Кремля по-прежнему выглядят весьма сомнительными.


Пока Кремль не особо давит...

Москва, тем не менее, своих надежд не оставляет. И на стадии создания ЕЭС вряд ли станет серьезно усиливать нажим на официальный Минск, несмотря на то, что по поводу гипотетического ухода Беларуси на Запад у российских властей серьезных опасений нет. Они прекрасно понимают, что белорусское руководство на деле никак не сможет пойти навстречу западным требованиям.

Москву сдерживает от резких шагов в отношениях с Минском и потребность в стратегическом плацдарме в условиях противостояния планам ЕвроПРО. Но, пожалуй, главным фактором является украинский: слишком откровенное выкручивание рук партнерам по Таможенному союзу наверняка не произвело бы на Киев благоприятного впечатления.

В итоге давление ослабевает. В пользу такого заключения свидетельствует уверенность белорусского руководства, что и с нефтью все будет в порядке, и кредит рано или поздно дадут, и приватизировать ничего не придется. Оптимизма добавило также обещание российского премьера Дмитрия Медведева снять к 2015 году все барьеры в торговле с партнерами по Таможенному союзу.

Соответственно, необходимости хотя бы попытаться попугать Москву, демонстративно начав сближение с объединенной Европой, у Минска не возникло. Напротив, той выставляются встречные требования, например, приглашение первого лица на саммит «Восточного партнерства». Похоже, не рассматривается здесь как значительная уступка и недавнее снятие Брюсселем санкций с двух белорусских фирм — лотерейной кампании «Спорт-Пари» и спиртоводочного завода «Аквадив».

Трудно сказать, решится ли Россия перейти когда-нибудь к более жестким действиям в отношении ближайших союзников. Ясно лишь, что пока этого не произойдет, политика Беларуси на западном направлении по-настоящему вряд ли изменится.

Другое дело, что зависимость Беларуси от Кремля усиливается, а страна исподволь превращается в его военный полигон.