Минск и Белград дружат по формуле «немного экономики и много пиара»

Визит президента Сербии Томислава Николича в Беларусь, прошедший 12-13 марта, оказался весьма неожиданным. В многочисленных комментариях эксперты предлагали различные толкования ряда не вполне понятных обстоятельств. Однако даже постфактум полной ясности так и не появилось. Впрочем, в любом случае вряд ли есть основания преувеличивать значение этой поездки сербского официального лидера.

Балканские политические качели

Отношения между Беларусью и Сербией (с 1992 по 2006 годы — в составе Союзной Республики Югославия, куда входила также Черногория) развивались неравномерно. Первый пик их пришелся на конец девяностых годов прошлого века, когда во главе СРЮ находился небезызвестный Слободан Милошевич.

Одной из главных причин тогдашнего сближения стала политическая и идеологическая близость лидеров двух стран, основанная на резко негативном восприятии Запада. Напомним, что Югославия находилась тогда в состоянии острого военно-политического конфликта со странами НАТО, и белорусское руководство всячески пыталось поддержать «сербских братьев».

В частности, Александр Лукашенко в апреле 1999 года посетил периодически подвергавшийся бомбардировкам Белград и привез оттуда официальное заявление руководства Югославии о приеме страны в Союз Беларуси и России. Более того, эта просьба была одобрена депутатами Национального собрания, и только отказ Москвы не позволил сделать этот опасный шаг.

После свержения в 2000 году режима Милошевича, что было крайне болезненно воспринято белорусскими властями, двусторонние политические контакты практически прекратились. Не слишком значительными были и результаты экономического сотрудничества. Так, в 2003 году взаимный товарооборот составил всего чуть более 15 млн. долларов, в 2004-м — около 35 млн.

Новый этап наступил в марте 2009 года, когда Александр Лукашенко на сербском горнолыжном курорте Копаонике принял участие в экономическом форуме, где встретился с премьер-министром Сербии Мирко Цветковичем.

А еще пару недель спустя Минск посетила большая делегация сербских деловых кругов во главе с министром экономики и регионального развития Сербии Младаном Динкичем. Было подписано соглашение о свободной торговле, и экономическое взаимодействие стало постепенно расширяться.

Декабрьские события 2010 года в Беларуси снова заморозили политическую компоненту, так как тогдашние сербские власти, взяв курс на присоединение страны к Европейскому союзу, вслед за Брюсселем ввели визовые санкции.

Однако на экономических показателях это не отразилось: в минувшем году взаимный товарооборот составил почти 150 млн. долларов, то есть столько же, сколько у Беларуси с Румынией, и в два с лишним раза больше, чем с Болгарией.


Третья волна?

Сделанные во время нынешней встречи на высшем уровне заявления позволяют предположить, что грядет новая волна сближения двух стран.

Некоторое недоумение вызывает лишь то, что визит никак не анонсировался. Поневоле возникает подозрение, не было ли решение о нем принято очень уж скоропалительно. Тем более что, по некоторым предположениям, высокий гость прибыл в Минск прямо из Брюсселя, где обсуждал с руководством ЕС перспективы дальнейшего сближения Сербии с объединенной Европой.

Вероятно, это подтолкнуло ряд здешних обозревателей к проведению аналогии с приездом в августе 2011 года болгарского министра иностранных дел Николая Младенова. Напомним, его цель, достигнуть которой, к сожалению, не удалось, заключалась в выработке условий для начала процесса нормализации белорусско-европейских отношений.

С версией, что на сей раз Николич выступил в роли переговорщика от Брюсселя, трудно согласиться. Евросоюз, безусловно, мог направить главу внешнеполитического ведомства одной из своих стран для выполнения подобной миссии, однако трудно представить, что такое спецзадание может быть предложено главе государства (к тому же еще не входящего в ЕС).

Скорее, напротив, более правдоподобной выглядит гипотеза, что у сербского лидера в Брюсселе что-то не сложилось, из-за чего он сразу вспомнил о стране, которую сейчас причислил к «самым большим друзьям». (Правда, став главой государства еще почти год назад, Николич до сих пор сюда почему-то не особо торопился.)

В пользу такого мнения свидетельствует то обстоятельство, что белорусское руководство твердо следует политике непризнания независимости Косова, между тем как именно косовская проблема остается основным пунктом противоречий между Сербией и ЕС.

Кроме того, достаточно откровенным вызовом Евросоюзу прозвучало из уст Николича приглашение Лукашенко посетить Белград в конце года — явный намек на готовность отказа Сербии от упомянутых санкций, срок действия которых истекает 31 октября.

Таким образом, Томислав Николич едва ли привез в Минск некий европейский сигнал. Что же касается собственно визита, то официальная белорусская пресса назвала его «значительным политическим событием, без преувеличения, европейского масштаба».

Осмысление подобной масштабности, видимо, требует времени, чем, вероятно, и можно объяснить полное отсутствие какой-либо реакции за рубежом, в том числе в российских СМИ.

Если же говорить всерьез, то весьма похоже, что этим визитом и гость, и хозяин решали свои внутренние пиаровские задачи.