Сергей Дорофеев: "Государство рождается из наших домов"
17.12.2012 10:52
—
Новости Политики
Сергей Дорофеев: "Государство рождается из наших домов"
В рамках проекта "Жизнь (не)обыкновенного белоруса" телеведущий Сергей Дорофеев поделился своими мыслями: какими видит события в Беларуси на расстоянии и что может нас объединить.
На встречу в кафе с романтичным названием "У Волконского" я передвигалась со скоростью черепахи. Скользкие тротуары на Крещатике, как, впрочем, и по всему Киеву песком не посыпают. А вот мой визави шел стремительным шагом. И я поняла, что в Украине мой коллега чувствует себя комфортно — как дома.
 |
Фото с сайта gazetaby.com |
Полтора года назад после увольнения с телеканала ОНТ Сергей Дорофеев переехал в Киев и начал жизнь сначала. И начало это впечатляет — авторская программа "Портреты с Сергеем Дорофеевым", ежедневное ток-шоу "Время. Итоги дня" на информационном "5 канале" и главная национальная телевизионная премия "Телетриумф-2012" в номинации "Интервьюер года". Сергей признается, что основной индикатор его успеха, как и для любого журналиста, — это аудитория.
 |
Фото с сайта gazetaby.com |
— Я благодарен белорусским зрителям за их замечания, требовательность. Это все мне до сих пор помогает. Хочу передать им привет.
— Без проблем! Недавно на форумах читала, что народ просит "вернуть Дорофеева обратно в белорусский телевизор". А в Киеве вас узнают на улицах?
— Вообще, люди ходят по улицам с чемоданами своих проблем и мыслей. Им и дела нет, кто там идет навстречу. Как и мой чемодан спрятан вот под этой кепкой. (Улыбается). Узнают, но это атрибут профессии.
— Ермошина в свое время сделала вам "комплимент", объяснив, что ушла с ток-шоу "Выбор", потому, что вы ее достали. Случались ли подобные истории с вами на украинском телевидении?
— Что касается Лидии Ермошиной, у нас очень разное представление о морали. Поэтому комментировать слово "достали" считаю для себя невозможным.
Что касается Украины, здесь конкурентная политическая среда, со своими достоинствами и недостатками. И какая бы ни была власть, она понимает плюсы этой конкуренции, – включаются механизмы политтехнологий. А в политику люди приходят самые разные и самыми разными путями. Есть образованные и интеллигентные, а есть – совсем наоборот.
— То есть с эфира никто из ваших гостей не уходил?
— Когда собеседник хамит, провоцирует, или троллит — четко даю понять: "Если вы пришли, пожалуйста, ведите себя достойно". Почему я должен кому-то позволять срывать свой эфир? Я же не прихожу, например, в парламент и не срываю им заседание. Привыкнуть к хамству нельзя, но сохранить при этом собственное достоинство — можно.
— На экране вы производите впечатление спокойного, выдержанного, интеллигентного… Вы и в жизни такой?
— Надеюсь. Вопрос не ко мне… А в мыслях всяко бывает. Когда хамят и пытаются унижать, вот просто по-мужски хочется подойти и путем адекватных телодвижений дать понять заносчивому гостю, что он не прав! Однако я никогда этого не сделаю.
— Кто-то может вывести вас из себя?
— Конечно, может. Я же нормальный человек со своими амбициями и своим понятием справедливости.
— Вам мама не говорит: "Сынок, когда ты женишься?".
— Конечно, говорит. И давно. Но как — жениться ради того, чтобы жениться? Когда я буду уверен, что рядом со мной тот человек, с которым хочу создать семью, я это сделаю.
В Киеве, начав жизнь с нуля, приоритеты я расставил по-другому. Мне нужно было многое доказать. А вот сейчас можно подумать и о себе.
— Оглядеться по сторонам и увидеть, как много вокруг прекрасных женщин…
— Да, украинки очень красивые.
— А как поймете, что встретили свое?
— А это внутри что-то такое — раз, и все!
— Так уже было?
— Конечно, — улыбается. Но у истории должен быть и счастливый финал.
— Сергей, вы говорили о том, что после 19 декабря 2010 года работать на белорусском государственном телевидении – это преступление. Ваших бывших коллег задело это высказывание? Были ли среди них люди, которые не подали вам руки?
— Я спокойно воспринимаю, что со мной кто-то может не соглашаться. Тот человек, который говорит, что в журналистике можно не идти на компромиссы, он либо врет, либо желает вам понравиться.
Журналистика — это профессия компромиссов. Вот только каковы их допуски? Я уже с десяток раз рассказывал, что на небольшие компромиссы шел и я, работая в Беларуси. Но это вовсе не означает врать. Зачем позволять компромиссы? Для того, чтобы завтра вновь выйти в эфир и сказать что-то более важное, чтобы оставить себе возможность говорить и быть услышанным, чтобы менять свою страну.
После 19 декабря 2010 года система компромиссов была отформатирована. Сотни человек оказались на Окрестина и в других изоляторах. Такого не было никогда.
Выходить после этого в эфир и рассказывать, какие классные песни пишут наши артисты, или какие тракторы и холодильники выпускают наши заводы? Может, так оно и есть, но это точно не повестка дня для сегодняшнего телеэфира.
Глядя со стороны на прошлое, я понимаю, что можно было бы поменять в своих программах. Но в том эфире я ничего бы не изменил, даже зная, через что пришлось пройти мне и близким мне людям.
— Некоторые до сих пор не понимают, почему неудобные вопросы главе ЦИК прозвучали из ваших уст.
— А из чьих уст они должны были прозвучать? Я задал их, потому что их задавали зрители. Собственно, этим принципом руководствовался во всех своих программах. Никакого преступного антигосударственного контекста в этих вопросах не было. Люди, которые пришли на эфир, видимо, оказались не готовы к разговору, который с ними хотело вести белорусское общество. Как показывает происходящее ныне, они не готовы к такому разговору и сейчас.
— Год назад вы озвучили идею организовать в Киеве серию тренингов для белорусских журналистов. Удалось ли реализовать этот проект?
— К сожалению, пока нет. Я хотел приглашать белорусских студентов в Украину и проводить для них экскурсии по разным медиа, чтобы молодые журналисты знакомились с более развитым рынком и возвращались в Минск с определенным бэкграундом. Хотелось бы, чтоб эти курсы были регулярными, а не от случая к случаю.
У меня было несколько попыток найти для этого проекта спонсора, который закрыл бы расходы на проживание, питание и дорогу. Пока финансовый вопрос не решен, но я прилагаю для этого усилия. Еще поборемся.
 |
Фото с сайта gazetaby.com |
— Когда вы наблюдаете за событиями в Беларуси, что вас радует?
— Меня радует, что трещины, которые образовались в монолите автократии, уже никаким цементом не замазать. И это благо для государства, только не все это понимают. Кто-то обвинял меня в том, что своими словами и поступками я подрываю белорусскую государственность. На самом деле сложно было найти на белорусском телевидении человека, который бы как журналист более ровно относился ко всем политическим силам — и к оппозиции, и к власти.
Я рад тому, что люди в Беларуси проявляют гражданскую активность. Они, может быть, не всё говорят… пока, не все позволяют себе сделать в силу определенных причин, но эти люди уже видели свободу, а значит, так просто они с ней не расстанутся. Убрать из крови белорусов антитела автократии уже невозможно никакими способами. Я радуюсь тому, что белорусское общество — хочет этого кто-то или нет — интегрируется в развитые гражданские демократические общества. И физически, и ментально. Этот процесс не остановить.
Через подобные испытания проходили разные социумы. Так было в Чехословакии, так было в Польше. Почитайте Кундеру или реформатора Бальцеровича. Когда власть поймет необходимость шагов хотя бы по собственной децентрализации, люди ей начнут доверять. И это не анархия. Это возможность дать понять гражданам, что они хозяева на своей земле. Только в такой среде может пустить корни доверие к государству как к средоточию институтов. Сильная власть – та, которой доверяют, а не та, которую боятся. Если собаку все время бить, она никогда не станет исполнять ваши команды.
— Сергей, а что, по-вашему, может стать толчком к переменам?
— Отчасти я ответил на этот вопрос, когда говорил о том, что в автократическом монолите государственного устройства образовались трещины. Любая конструкция должна обладать гибкостью – для того, чтобы выдерживать нагрузки, в том числе ударные. Чем жестче государственная машина — тем больше она скрипит на ямах. Приходит момент, когда наехав на очередную яму, от машины начинают отваливаться детали…
Нам так часто говорят, что Беларусь — это центр Европы… Но если по Киеву невозможно пройти-протолкнуться, то Минск, по сравнению с ним, пустой. Вот трагедия. Сколько я встречал земляков, уехавших из страны: айтишники, журналисты, рабочие...
Отъезд в Украину позволил мне лучше понимать происходящие в Беларуси события. За эти два года я прожил лет пять. Я ясно понял одно: белорусам нужен центр единения. Каков он – это наша культура, наш язык, ощущение того, что мы европейцы по своим ценностям. Кто запрещает нам дома читать белорусские книги, учить своих детей белорусскому языку? Никто! На работе, на улице нам советуют, как думать, но в своём-то доме хозяева только мы. Государство рождается из наших домов.
Говорят, в Беларуси забитые люди. Не раз озвучивалась философия чарки и шкварки. Но даже люди, которые мыслят этими категориями, меняются!
Колумнист Дмитрий Аксенов назвал белорусов нацией, написанной пастельными красками. Замечательные слова! Нам не свойственен радикализм. В характере у наших людей мягкость и терпимость. Да, не выходят сейчас белорусы на улицу. И что? Их мысли уже там! Но и улица – это не панацея. Перемены — дело времени. Чтобы себя сохранить, власть должна это понять. Потому что никакой декрет о запрете увольнений нельзя превратить в дамбу. Вода всегда найдёт себе путь. Это физика – наука, изучающая природу. Не люди придумали эти принципы, а Бог.