Белорусы и хоббиты объединяют усилия против гоблинов

Известный российский телекиллер рубежа ХХ-ХХI веков Сергей Доренко, в угоду Кремлю мочивший с голубых экранов и на голубом глазу Юрия Лужкова и Геннадия Зюганова, дал интервью белорусской телепрограмме «Картина мира», вышедшей в эфир 26 ноября на телеканале «РТР-Беларусь». Несмотря на многочисленные уничижительные высказывания о нашей стране из уст этого журналиста, ныне -— главного редактора радиостанции «Русская службы новостей», все это не стоило бы отдельной статьи, если бы не тот факт, что звучали оскорбления в программе, подготовленной белорусским государственным телеканалом.

После подписанных в Москве Александром Лукашенко евроазиатских договоренностей белорусская оппозиция принялась с новыми силами кричать об опасности, которая исходит от интеграционистских планов Москвы. Имперские намерения Кремля все более очевидны, да и в речах дуумвиров нет-нет да проскользнет мысль о присоединении Беларуси к России на правах губернии.

Киллеру – все равно, брать в прицел отдельного политика или целую страну, заказ есть заказ. Но для белорусского телеканала, тем более – государственного, множить на многомиллионную аудиторию оскорбительные высказывания о стране и народе – это что? Примета нового идеологического курса, призванного обеспечить сдачу суверенитета? Или свидетельство безмерной приверженности плюрализму мнений со стороны ведущего программы, кстати, опытного журналиста и бойца идеологического фронта?

Юрий Козиятко, он же – генеральный директор телекомпании СТВ, не только ни разу не прервал Доренко, неоднократно в течение интервью называвшего Беларусь «захолустьем Европы», а ее граждан – «хоббитами», но даже и не сделал естественное в таком случае заявление типа «мнение интервьюируемого может не совпадать с мнением редакции». И лишь в конце беседы оговорился, что считает родину «все-таки не захолустьем, а надеюсь, по крайней мере, географическим центром Европы».

Вообще, Сергей Доренко, часто наезжающий в Беларусь, судя по его словам, чувствует себя тут как барин, с появлением которого «девки бегут в лес, набирают ведро клюквы». И хозяйка снимаемого им на Браславщине домика спешит вытащить из-под кровати консервированные огурчики-помидорчики, только вот беда – грибы в этом году неуродились… Гнетет это российского журналиста!

Хоббиты (мы, барин, читали об этом у Толкина) — низкорослый народец, живущий в норах. Занимается в основном сельским хозяйством. Любит размеренную жизнь и гостей.

И в чем мы, белорусы, схожи с этим народом, так это в том, что не любим злобных гоблинов. Так что ищите себе девок в других клюквоносных краях.

Фрагменты интервью Сергея Доренко программе «Картина мира», телеканал «РТР-Беларусь», 26 ноября 2011 года.

Сергей Доренко: - «Правильное понимание Беларуси заключается в том, что она все-таки граничит с НАТО и концептуально это все-таки лишние 650-700 километров до границы НАТО… С другой стороны, с нашей точки зрения, и тут белорусам следовало бы понимать это, Россия граничит напрямую с Германией… Эти два огромных хардленда, если позволите, германский и русский, граничат через некие «проливы», «проливы вполне сухопутные». Все-таки и Польша, и Чехия, и Словакия и уж очевиднейшим образом Белоруссия относятся к территории «проливов», через которые мы граничим с Германией. Поэтому любое слово со стороны Германии русские воспринимают как слово о диалоге. Любое слово со стороны Белоруссии русские не могут вопринять как часть диалога. Вот когда была оранжевая революция на Украине, считалось, что это прямой диалог с Америкой. То есть, в Киеве мы неприятельски взаимодействовали с Америкой… То же самое с прибалтами, то же самое с белорусами, и здесь мы говорим на разных языках… Есть еще один взгляд, что русский хардленд включает в себя Белоруссию. И тогда русское самосознание, если и когда мы вместе, в братском союзе с белорусами и украинцами, то мы полноценная держава, - есть и такой взгляд у России. При этом взгляде, если позволите, конечно, становится легче воспринимать Лукашенко, потому что Лукашенко тоже, кажется, говорит на этом языке…

Надо очень хорошо понимать, что Россия сейчас очень прагматичная страна. Элита России абсолютна прагматична и меркантильна, это экономичсекая элита 90-х годов… Путин – выходец из командно-корпоративного мышления 90-х. Это мышление дерзкое, атакующее… Поскольку вы не существуете в условиях машины времени, оставшись единственной такойкрошечной Атлантидой Советского Союза, то вы этого не можете понять. А мы не можем вас понять.

Юрий Козиятко: - Вы так говорите, как будто Москва абсолютно все решает. И понятно, что Москве хочется быть главной. Ведь хочется, да?

- Москва не может быть не главной. Потому что если Москва будет второй, здесь будет война… Москва – империя… Москва не может не быть империей. Я сам человек империи в хорошем смысле этого слова. Русские, если вам нужна помощь, если вам нужно какое-то плечо братское и так далее, русские приходят в страшное умиление и готовы реально слить пять литров собственной крови любому, кто попросит. Мы готовы признавать белорусов отдельной сущностью, но которая все-таки нуждается в нас. И если она нуждается в нас, мы готовы рубаху снять, что надо, затянем пояса, перейдем на перловку, лишь бы только помогать. Но это надо, чтобы попросили. И надо, чтобы сказали спасибо. Ну, русские такие – ничего не поделаешь.

- Так а почему мы должны просить что-то именно у России? Или, скажем, Россия у нас? Почему вообще с Россией должны строить союзные отношения? Может, стоит вступать в альянс со вторым, как вы сказали, «хардлендом» - Германией? Или там с Китаем, например?

- Немцы не возьмут. Китай – нет, потому что Китай вместо того, чтобы покупать вас, покупает Европу, просто заходит туда с инвестициями в миллиарды долларов… Вы были в захолустьи Европы, вы останетесь в захолустьи Европы, я Вас с этим дико поздравляю. И Китай шагнет прямо через Вас. А кому Вы вот так сильно геополитически нужны? Мы вас любим. Мы, честно сказать, во многом хотим вам подражать. Я закрыв глаза, я вижу Белоруссию – волшебную, волшебную, волшебную, любимую.

- А вы эту волшебную Беларусь представляете с закрытыми глазами? Или открытыми тоже иногда случается видеть? Вы бываете у нас в стране?

- Я только приехал из Минска. Я, честно, ездил по хуторам. И вот хочется как-то дышать Белоруссией. Потому что эти девки бегут там в лес, тебе набирают ведро клюквы… Это все-таки другое геокультурное пространство. Потом Минск – гуманный город. При том, что у вас, как мы слышали, диктатура, - нихрена ни одной мигалки, понимаете? Здесь в Москве у нас нет диктатуры, но зато нас шпыняет здесь каждый участковый, нас оскорбляют мигалками, нас третируют вот этим всем чувством превосходства кастового средневекового русские чиновники. В Белоруссии че-то я ездил-ездил-ездил-ездил, потом – бабах: какой-то митинг протеста. И я такой, милиционеру: слушайте, а это что? Они говорят: это у нас демонстрация протеста на центральной площади. Но рожи не ожесточенные. Нет металлодетекторов на каждом шагу… Какие-то лица такие, что вот, мол, у нас кровянка, а вот у нас копчушка, а вот митинг протеста. А потом все попротестуют и пойдут есть кровяночку… Ну, как-то так очень по-домашнему. Нет вот такой зверской решимости… Белорусы – индивидуалисты. Они такие, если позволите, если вас не обидит, хоббиты такие, шчыра. Белорусы – хоббиты. У них полные кладовые. У них под кроватями, значит, огромное количество каких-то помидорчиков там. И им надо в общем, чтоб был парадак. Вот парадак – и дело с концом, понимаете? И я думаю, что белорусы были травмированы до 94-го года беспарадкам. И собственно если власть гарантирует сохранность их маленького хуторского такого счастья, то белорусы в общем не парятся… Лукашенко совсем уже в душу всем не лезет. Он не гнетет. Вот я не смотрю белорусское телевидение. Смотрю Animal Planet. Дышу Белоруссией. С восторгом общаюсь с белорусами. С восторгами ем там, с восторгом фотографирую. Я не могу сказать, что меня гнетет какая-то диктатура. Наоборот, гнетет, что на Браславских озерах этим летом был плохой урожай белых, и значит, вот грибов чуть меньше, чем обычно. А именно всегда 200 банок у хозяйки, а сегодня всего 100, понимаете?

Поэтому демократия нужна и демократия желательна. Но белорусы, оступившись в кощунственную собственную белорусскую омерзительную культуру демократии, которая оказалась победой чемпионов, которые издевались над народом по существу, они не хотят возвращения к этому. Я даже больше думаю, что демократия, если когда она появится в европейском каком-то контексте, появится вперед в Минске, чем в Москве. Потому что, вы в общем… как я уже говорил, вы – захолустье Европы, а мы – блистательная столица Азии. Поэтому если когда что-то похожее на Европу появится, то уж скорее в захолустье Европы, чем в столице Азии.

- Спасибо! Это было мнение Сергея Доренко, это был телемост между азиатской столицей, как сказал Сергей, и все-таки не захолустьем, а надеюсь, по крайней мере, географическим центром Европы».