Алесь Беляцкий знал, чем рискует

Ведь теперь под НГО, по сути, заложена мина замедленного действия.

Таким мнением с "ЕВРОБЕЛАРУСЬЮ" поделилась руководитель Центра правовой трансформации Елена Тонкачева.

- Было ли задержание Алеся Беляцкого результатом планомерного давления на правозащитников и можно ли было его избежать?
- Давление на правозащитников в той или иной степени осуществлялось на протяжении всех предыдущих электоральных кампаний. Но в этот раз после президентских выборов всплеск репрессий был наиболее ощутимым, не только для демократической оппозиции, но и для правозащитного сообщества. И то, что соответствующие органы проявляют интерес к Алесю Беляцкому, мы знали и понимали максимальные последствия развития ситуации. Тот факт, что Алесь Беляцкий остался в Беларуси и продолжил свою активную, публичную деятельность - это решение было принято им осознано. При этом Алесь Беляцкий понимал, что он может быть подвергнут аресту и уголовному преследованию. Ведь о том, что литовский банк передал информацию о счете Беляцкого белорусским властям, было известно и Правозащитному центру "Вясна", и определенному кругу беларусских правозащитных организаций.

- Почему белорусские власти воспользовались договором о правовой помощи от 1992 года для давления на представителя гражданского общества лишь теперь?

- После 19 декабря, в результате активного сбора информации, правоохранительные органы были просто переполнены данными о том, как действуют традиционные схемы финансирования, обеспечения техническими средствами. Информация стекалась к ним из разных источников. Во-первых, из материалов, которые правоохранительные органы, начиная с мая 2010 года, вынесли в ходе обысков из офисов различных общественных организаций и движений. Во-вторых, из бесед с людьми, которые, как мы можем судить, были весьма содержательны. И при наличии такого объема информации, только ленивый бы не воспользовался им для пресечения гражданской активности. Как показывает практика, в лени правоохранительные органы упрекать не стоит.

После 19 декабря Правозащитный центр "Вясна" принимал на себя функцию по обеспечению минимум трех вопросов. Это вопросы оплаты административных штрафов, вопросы оплаты адвокатов по уголовным делам и вопросы помощи семьям, а также организации передач заключенным. При совокупности обстоятельств, когда правоохранительные органы имели небывалый объем информации по сравнению с предыдущими периодами и, понимая, что есть точки, в которых концентрируется помощь и поддержка, они воспользовались возможностями получения информации о банковских счетах. Эти возможности открывались благодаря договору о правовой помощи с Литвой.

- Как повлияло задержание Алеся Беляцкого на деятельность белорусских правозащитников? Изменилась ли условия работы?

- Понятно, что никому не приносят вдохновения аресты и потенциальная уголовная ответственность для коллег. Тем более, что мы все находимся в определенных личных отношениях, ведь нас не так много. Но тот факт, что нас немного, работает на сплочение. Понятно, что деятельность Правозащитного центра "Весна" продолжится. Более того, она будет проходить в режиме партнерской и более скоординированной работы, нежели прежде.

Однако арест Алеся Беляцкого - это показательный процесс, процесс-предупреждение не только правозащитникам, но и остальным представителям гражданского общества. Давайте открыто говорить о том, что основные гражданские инициативы в определенном смысле находятся в таком же положении, что и Правозащитный центр "Вясна". Ведь условия финансирования их деятельности таковы, что делать это абсолютно легально и абсолютно открыто не представляется возможным. Соответственно, вытеснение в такое полулегальное поле представляет собой мину замедленного действия. Когда власти захотят ее подорвать, тогда и подорвут.

Но существует и второй аспект: деятельность в таких условиях, к тому же публичная деятельность, является результатом осознанного выбора. Это значит, что подобными репрессиями вряд ли можно заставить людей прекратить делать то, что они считают нужным делать.