Спрос на альтернативу есть, но оппозиции пока нечего предложить народу

В белорусской оппозиции вновь заговорили о лидерстве. Тему поднял председатель движения «За свободу» Александр Милинкевич, подчеркнувший, правда, что единого лидера не получится избрать «из-за личных амбиций и обид». Конечно, полагает политолог Валерий Карбалевич, наличие лидера лучше, чем его отсутствие, однако сейчас перед оппозицией стоят более насущные задачи.

В принципе, Милинкевич вполне резонно отметил, что оппозиция пока не преодолела кризис. По его мнению, кризис длится с 2007 года, когда демократические силы не смогли договориться об избрании единого лидера. «Отсутствие легитимного лидера — явная слабость оппозиции», — считает политик.

В то же время Милинкевич надеется, что оппозиция «почувствует ответственность за происходящее в стране и будет действовать сообща». По его мнению, даже в отсутствие лидера действовать вместе она обязана.

Но пока оппозиция даже не является субъектом политики в глазах населения, как и не воспринимается единым субъектом и со стороны Евросоюза.

Впрочем, о теме лидерства думает наверняка руководитель каждой оппозиционной структуры. Только большой вопрос, кто действительно готов взять на себя лидерство во внутренней политике в свете вынесения властями тюремных приговоров кандидатам в президенты.

«Лидер должен выполнять все лидерские функции: он должен быть инициатором различных кампаний, оглашать все проекты и предложения оппозиции, быть главным критиком власти, должен возглавлять все уличные акции оппозиции, идти во главе колонны», — подчеркивает Валерий Карбалевич.

Во время президентских выборов о желании взять на себя эти функции заявляли с полдесятка оппозиционеров, наиболее активные и прямолинейные из которых оказались за решеткой.

По мнению политолога Алеся Логвинца, брутальной реакцией на акции протеста власть дает ясный сигнал своим политическим оппонентам: если они будут ей угрожать, то это для них закончится очень плохо.

«Очевидно, что с самого начала своего нахождения во власти Лукашенко все делал для того, чтобы нейтрализовать своих оппонентов, в том числе через тюремные заключения. Думаю, этот сигнал со стороны властей оппозицией воспринят», — отмечает Логвинец.

Однако, полагает собеседник, часть оппозиционеров могут начать активно действовать в том случае, если будут иметь широкую общественную поддержку. «Мне кажется, что Милинкевич имел в виду то, что сегодня еще общественная поддержка не такая большая, а потому необходимо действовать иным способом, но при этом помнить, что время активных действий придет и к нему надо готовиться», — считает политолог.

Пока же не видно заметного вливания свежих сил в старые или новые политические структуры. «Мы видим спорадичные попытки протестов. Протест есть, но пока он не стал массовым явлением. Поэтому оппозиционеры должны объяснять людям, на чем основана их позиция, предлагать свои варианты решения проблем, существующих в обществе, а также заниматься более приземленной работой, расширяя круг своих сторонников», — считает Логвинец.

Конечно, оппозиция может договориться о лидере, таким образом персонифицируя себя. Однако, замечает политолог, механического назначения лидера быть не должно.

«Лидер может быть реальный, который появляется в ходе борьбы, а может быть назначенным в ходе закулисных переговоров и комбинаций, как Милинкевич накануне президентских выборов 2006 года. Но это два разных типа лидера», — отмечает Валерий Карбалевич.

По его словам, если в первом варианте лидер достаточно самостоятелен в своем поведении, то во втором он сильно зависим от команды, должен согласовывать каждый свой шаг, урегулировать внутренние конфликты.

«Поскольку в Беларуси нет публичной политики, то выдвинуться лидеру естественным путем очень сложно. Но и выбрать лидера оппозиции будет не просто, так как в ней самой нет единства, ей трудно договориться и определить критерии, по которым станет ясно, какой из кандидатов лучше. В нормальной демократической стране эта проблема решается просто: у кого самый высокий рейтинг, кто пользуется наибольшей популярностью в обществе, на того и делается ставка. В нашей ситуации это не работает», — говорит политолог.

Публичной политики как таковой в стране нет. В итоге рейтинги у оппозиционных политиков низкие, в пределах статистической ошибки или чуть выше. «Каждый более-менее раскрученный оппозиционный политик считает себя лидером и не хочет отдавать этот статус кому-либо другому. Поэтому я с трудом представляю появление в оппозиции в ближайшее время единого лидера», — подчеркивает Карбалевич.

Сейчас, полагает политолог, для оппозиции важнее предложить обществу альтернативу. «Не столько в виде лидера, но и в виде того, что она предлагает взамен политики, которая проводится властью», — отмечает он.

Ссылаясь на данные соцопросов, Карбалевич говорит о существовании в обществе серьезного недовольства властью, ее институтами. «Сейчас большая часть населения признает неправильным, ошибочным тот курс, куда идет страна, то есть складывается антилукашенковское большинство. И это большинство хотело бы иметь ясный проект развития страны, альтернативный реализуемому сейчас властями», — считает эксперт.

Однако альтернативный проект оппозиция не смогла предложить и, по мнению Карбалевича, пока не готова и не знает, как это сделать. При том что условия для такого четкого позиционирования именно сейчас благоприятны.

«Не так давно общество, завороженное зарплатой в 500 долларов, не готово было слушать альтернативные мнения и вообще игнорировало оппозицию. Сейчас же, когда власть себя дискредитировала, общество готово воспринять то, что ей предложит другая сторона. А эта другая сторона ничего не предлагает. Вот в чем трагедия оппозиции», — считает политолог.