Беларусь — проблема для ЕС. После Египта, Туниса и Кот-д'Ивуара

Чиновники Совета Евросоюза шли на работу утром 31 января мимо пикета с бело-красно-белыми флагами и длинным транспарантом STOP TERROR IN BELARUS! И удивленно остановились. А удивились не только они. Людей не хватало и первую букву держать было некому: лозунг читался, как top terror in Belarus — «лучший террор — в Беларуси!». «Белорусам надо точнее выражаться, их и так сложно понять», — качали головой еврочиновники.

В Беларуси за понедельничным заседанием Совета министров иностранных дел Евросоюза следили с особым, можно даже сказать кровным интересом — ЕС должен был официально утвердить проанонсированные ранее санкции в отношении официального Минска. И тем, кто стоял в пикете в Брюсселе, и тем, кто ждал новостей в Минске, заседание Совета ЕС казалось главным, имеющим в чем-то даже решающее значение событием.

Европейские политики, не сомневаемся, также важность принимаемого им решения понимали прекрасно, но интересы Брюсселя в этот день касались не только Беларуси — наши проблемы в повестке ежемесячного заседания Совета ЕС стояли далеко не первым вопросом. Первым пунктом шла совсем свежая, по сравнению с нашей, рана на карте недемократического мира — Египет. После министры обсудили события в Тунисе. И лишь затем — белорусский вопрос.

Вероятно потому, что в общих чертах всё было решено заранее, вынесение решения о санкциях в отношении официального Минска не заняло много времени — примерно столько же, сколько и дискуссия о ситуации в Кот-д'Ивуаре. После чего участники заседания ответили на вопросы журналистов и удалились на ужин, в ходе которого собирались поговорить об Иране.

С белорусского вопроса начал свою встречу с прессой польский министр иностранных дел Радослав Сикорски, назвавший Беларусь «важным соседом».

По словам Сикорского, Евросоюз параллельно с санкциями в отношении чиновников, ответственных за нарушение прав человека, будет расширять поддержку демократических устремлений белорусов. Пути для этого помогут найти сами белорусы на донорской конференции, которая пройдет в Варшаве 2 февраля.

Сикорски звонил своему белорусскому коллеге Сергею Мартынову и надеялся услышать, что задержанные по делу о 19 декабря вскоре будут освобождены, однако такого обещания не последовало.

Похоже, что ЕС ожидал от Минска какого-либо полушага навстречу, подобного тому, что был сделан накануне, когда из СИЗО КГБ под домашний арест были переведены Владимир Некляев и Ирина Халип. Но, по словам Сикорского, этот жест на встрече в Брюсселе был только упомянут, условием же ЕС остается полное освобождение всех, кто был задержан после 19 декабря.

Конкретные экономические санкции в отношении Беларуси на министерской встрече не обсуждались. Как рассказал Сикорски, во-первых, ввести их было бы невозможно: министры стран ЕС не смогли бы прийти к консенсусу. А во-вторых, ЕС учел возможные негативные последствия таких санкций для становления среднего класса в Беларуси. В конце концов, цель Брюсселя — не изоляция Беларуси, а как раз наоборот — ее возвращение в европейскую семью.

Отвечая на вопрос Naviny.by о том, как ЕС для себя объясняет развитие ситуации в Беларуси, Сикорски отметил, что «ход мыслей Лукашенко иногда понять сложно». Польский министр считает, что белорусский лидер знает о своем поражении на выборах, поэтому и посадил оппонентов в тюрьму.

Европейские политики сегодня говорят, что в данной ситуации Евросоюз отреагировал на события в Беларуси, как смог. Отдельные страны — с понятной им страстью, другие — с не менее понятным безразличием. Вроде дверь в Европу для официального Минска закрыли, но не заперли; санкции ввели, но малоэффективные визовые; поддержку гражданскому обществу увеличили, но пока только на словах.

Создается впечатление, что объединенная Европа уже отошла от шока, в который ее вогнали события в Минске после президентских выборов, место эмоциям уступил более-менее осмысленный политический расчет, неплохо обоснованный экономически.

Брюссель сделал всё, на что у него была решимость. Остальное — только в наших руках, которых, к сожалению, иногда не хватает, чтобы удержать все нужные буквы в том порядке, который позволит сформулировать наши устремления так, чтобы было понятно не только вечно куда-то спешащим еврочиновникам, но и нам самим.

Брюссель