Дипкорпус в качестве щита для белорусской диктатуры?
26.04.2010
—
Новости Политики
Белорусские власти решили спасти провалившуюся избирательную кампанию в местные Советы весьма оригинальным способом.Руками, а точнее — однодневным пребыванием зарубежных дипломатов в статусе международного наблюдателя. Режим использует дипкорпус в качестве щита, которым намерен прикрыть весь негатив кампании. По подсчетам Центризбиркома, им удалось набрать 50 добровольцев, половина из которых — из стран евро-атлантического пространства.
Информация, что за ходом избирательной кампании будет осуществляться международное наблюдение, пошла в массовый тираж. Ее тупо и остервенело вдалбливают в общественное сознание. Это почва, на которую позже должны комфортно лечь заявления Лукашенко примерно следующего содержания: «Мы же открыли им все избирательные участки страны. Идите, смотрите, ищите недостатки. Такой открытости нет ни в одной европейской стране. Так что не надо нас сейчас к стенке прижимать».
За креативность Красному дому — пять баллов. Но чем руководствуются дипломаты стран Европейского Союза, облачившиеся в амуницию международных наблюдателей, остается загадкой.
Что происходит на самом деле? Дипломатам предлагают наблюдать за выздоровлением пациента, находящегося в коме. Это означает, что вопросы, как и почему он туда попал, как его лечили и лечили ли вообще, — вне повестки дня. Наблюдайте, как он лежит. А лежит он хорошо, красиво и главное — тихо. Вот об этом власть и вынуждает сказать дипломатов. И как можно громче и отчетливее.
Если мы всерьез говорим о беспристрастной и объективной оценке выборов, то надо отталкиваться от факта, что белорусские власти отказались от международного наблюдения за ходом избирательной кампании в местные Советы. Это изначально не входило в их планы, так как никто открытые и честные выборы проводить и не собирался. Поэтому Красный дом, в отличие от официального Тбилиси, и не направлял приглашение БДИПЧ ОБСЕ — организации, которая осуществляет наблюдение. Полноценное международное наблюдение решили подменить присутствием дипломатов в последний день голосования на избирательных участках.
Это совершенно разные по содержанию миссии. Избирательная кампания никак не вкладывается в 12-14 часов. За один или два дня невозможно организовать и провести полноценное наблюдение по существующим стандартам. Как следствие, фрагментарный мониторинг может привести к выводам, не имеющим ничего общего с существующей действительностью. В день голосования дипломаты могут оценить разве что работу министерства торговли, организующего продажу пива и кексов на избирательных участках. Можно еще составить представление о потенциале министерства культуры, предлагающего избирателям выездной смотр художественной самодеятельности. В ситуации, когда голосуют не избиратели бюллетенями, а власть — протоколами, когда в участковых комиссиях практически нет представителей оппозиции, наблюдение за ходом голосования бессмысленно. Наблюдение же за подсчетом голосов дипломатический корпус организовать не в состоянии физически. Скорее всего, все ограничится их присутствием на некоторых участках столицы и Минской области.
Сегодня речь должна идти не о международном наблюдении, а о реагировании международного сообщества на брутальное поведение белорусского режима. Реакция если и была, то тихая, в оболочке мнения отдельных политиков. Это плохой знак. А ведь ничего не изменилось, абсолютно ничего. Все та же мерзкая советская практика назначения депутатов. Красный дом уверенно держит курс на удержание власти и после 2011 года. Если нет перемен во время местной кампании, то их тем более не будет в период президентских выборов. Особенно если режим добьется от международных организаций заявления, что нынешняя компания была более демократичной, более честной, чем предыдущие.
Есть у вопроса и психологическая составляющая. Удачно выбран контингент наблюдателей. Дипломат — это представитель целой страны. В то же время дипломаты — народ осторожный, тщательно подбирающий слова. Можно прогнозировать, что они будут избегать резких политических оценок. Это то, что надо Красному дому.
Дипломаты взвалили на себя огромную ответственность. За неимением других внимание, как и микрофоны, потянутся к ним. 26 апреля мы, возможно, услышим дипломатический комментарий игры в наперстки.
Анатолий Лебедько – лидер оппозиционной Объединенной гражданской партии
Информация, что за ходом избирательной кампании будет осуществляться международное наблюдение, пошла в массовый тираж. Ее тупо и остервенело вдалбливают в общественное сознание. Это почва, на которую позже должны комфортно лечь заявления Лукашенко примерно следующего содержания: «Мы же открыли им все избирательные участки страны. Идите, смотрите, ищите недостатки. Такой открытости нет ни в одной европейской стране. Так что не надо нас сейчас к стенке прижимать».
За креативность Красному дому — пять баллов. Но чем руководствуются дипломаты стран Европейского Союза, облачившиеся в амуницию международных наблюдателей, остается загадкой.
Что происходит на самом деле? Дипломатам предлагают наблюдать за выздоровлением пациента, находящегося в коме. Это означает, что вопросы, как и почему он туда попал, как его лечили и лечили ли вообще, — вне повестки дня. Наблюдайте, как он лежит. А лежит он хорошо, красиво и главное — тихо. Вот об этом власть и вынуждает сказать дипломатов. И как можно громче и отчетливее.
Если мы всерьез говорим о беспристрастной и объективной оценке выборов, то надо отталкиваться от факта, что белорусские власти отказались от международного наблюдения за ходом избирательной кампании в местные Советы. Это изначально не входило в их планы, так как никто открытые и честные выборы проводить и не собирался. Поэтому Красный дом, в отличие от официального Тбилиси, и не направлял приглашение БДИПЧ ОБСЕ — организации, которая осуществляет наблюдение. Полноценное международное наблюдение решили подменить присутствием дипломатов в последний день голосования на избирательных участках.
Это совершенно разные по содержанию миссии. Избирательная кампания никак не вкладывается в 12-14 часов. За один или два дня невозможно организовать и провести полноценное наблюдение по существующим стандартам. Как следствие, фрагментарный мониторинг может привести к выводам, не имеющим ничего общего с существующей действительностью. В день голосования дипломаты могут оценить разве что работу министерства торговли, организующего продажу пива и кексов на избирательных участках. Можно еще составить представление о потенциале министерства культуры, предлагающего избирателям выездной смотр художественной самодеятельности. В ситуации, когда голосуют не избиратели бюллетенями, а власть — протоколами, когда в участковых комиссиях практически нет представителей оппозиции, наблюдение за ходом голосования бессмысленно. Наблюдение же за подсчетом голосов дипломатический корпус организовать не в состоянии физически. Скорее всего, все ограничится их присутствием на некоторых участках столицы и Минской области.
Сегодня речь должна идти не о международном наблюдении, а о реагировании международного сообщества на брутальное поведение белорусского режима. Реакция если и была, то тихая, в оболочке мнения отдельных политиков. Это плохой знак. А ведь ничего не изменилось, абсолютно ничего. Все та же мерзкая советская практика назначения депутатов. Красный дом уверенно держит курс на удержание власти и после 2011 года. Если нет перемен во время местной кампании, то их тем более не будет в период президентских выборов. Особенно если режим добьется от международных организаций заявления, что нынешняя компания была более демократичной, более честной, чем предыдущие.
Есть у вопроса и психологическая составляющая. Удачно выбран контингент наблюдателей. Дипломат — это представитель целой страны. В то же время дипломаты — народ осторожный, тщательно подбирающий слова. Можно прогнозировать, что они будут избегать резких политических оценок. Это то, что надо Красному дому.
Дипломаты взвалили на себя огромную ответственность. За неимением других внимание, как и микрофоны, потянутся к ним. 26 апреля мы, возможно, услышим дипломатический комментарий игры в наперстки.
Анатолий Лебедько – лидер оппозиционной Объединенной гражданской партии